Падение Запада. Медленная смерть Римской империи - Адриан Голдсуорти

Усиление правительства

Подразумевалось, что четыре императора являются обладателями высшей власти, дающей им право на командование и отправление правосудия в четырех различных частях государства одновременно. В идеале это должно было избавить жителей любого уголка империи от ощущения, что ими пренебрегают, и склониться к поддержке узурпатора, который пообещал бы заняться местными делами и продвигать по службе местных жителей. Всякому претенденту на власть пришлось бы сражаться с четырьмя императорами и возглавлявшимися ими армиями. Отказ от переговоров с Караузием продемонстрировал, что никому не будет позволено силой проложить себе путь к власти, а в случае захвата надолго удержать ее. Тетрархия функционировала до тех пор, пока союз императоров-соправителей был крепок и ни один не потерпел катастрофических поражений. Это не являлось следствием прочности системы, но скорее было связано с компетентностью самих тетрархов. Особенно важна сильная личность Диоклетиана, внушавшего солидарность коллегам.

Сам Диоклетиан скорее всего посетил Рим в годы своего правления только один раз, когда выбрал город для празднования двадцатой годовщины провозглашения себя императором. Рим оставался зримым символом, а его население продолжали баловать торжествами, играми и раздачами. Диоклетиан приказал возвести огромный банный комплекс, превосходивший по размерам любые другие общественные бани прежних времен. Были также проведены крупные строительные работы на форуме, восстановленном и реконструированном после пожара, уничтожившего эту часть города во время правления Карина. Курия (здание сената), посещаемая сегодня столь многими туристами, построена в значительной мере в эпоху тетрархов и восстановлено в XX столетии спустя примерно 1300 лет после того, как она стала церковью Святого Адриана. В политическом и стратегическом отношении и сенат, и Рим имели очень небольшое значение для империи и ее правителей{215}.

Когда кто-либо из тетрархов находился в Италии, более чем вероятно, что он пребывал на севере ее, в Милане, расположенном очень удобно для того, чтобы оттуда двигаться в Иллирию или на северо-запад, в Галлию. То, какие города наиболее часто выбирались в качестве императорских резиденций, свидетельствует о приоритетах тетрархов — Трир на Рейне, Сирмий близ Дуная, Антиохия в Сирии и Никомедия в Вифинии. В каждом из них появлялись дворец и, как правило, расположенный подле него цирк, а также другие монументальные сооружения. Процветавший Трир контрастировал с другими общинами в округе, переживавшими тяжелые времена. Было бы неверно говорить о том, что все названные города являлись постоянными столицами, поскольку тетрархи непрерывно перемещались. Все они неоднократно отбывали на войну и даже в мирное время имели обыкновение ездить из одного города в другой. Многие декреты и постановления Диоклетиана, сохранившиеся в позднейших собраниях римских законов, были изданы им в самых различных пунктах империи. Двор и фактически столица находились там, где в данный момент пребывал император{216}.

Императоры путешествовали и жили не одни. Каждого из тетрархов охраняли тысячи воинов из отрядов гвардии. Их число в последние десятилетия выросло настолько, что значение преторианцев упало и они теперь стали немногим более чем гарнизоном Рима. Диоклетиан командовал одним из этих гвардейских соединений, когда его провозгласили императором. Если возникала перспектива участия в боевых действиях — а это зачастую оказывалось вполне возможно, когда император находился в приграничной полосе, — то гвардейцев усиливали еще большим числом воинов. С тех пор как Септимий Север увеличил число солдат в Риме и за его пределами, стремление императоров держать под своим непосредственным командованием значительные военные силы возросло еще более. Враждебные Диоклетиану источники утверждают, что армия выросла вчетверо, поскольку каждый из тетрархов желал располагать тем же количеством воинов, что и его коллеги. Это, разумеется, сильное преувеличение. В армии увеличилось количество воинских частей, однако каждая из них значительно уступала по размерам своему аналогу предшествующего периода. Вне зависимости от того, выросла или нет общая численность армии, ясно, что каждый из тетрархов контролировал значительные воинские силы. Военное превосходство представляло собой наилучшую гарантию императорской власти{217}. Солдаты охраняли императора, но он не мог править с их помощью. При Диоклетиане произошел громадный рост числа гражданских чиновников. Август и его преемники управляли империей в течение двух столетий с помощью очень незначительной в количественном отношении бюрократии. Истоки и суть такого положения надо искать в хозяйстве сенатора республиканской эпохи, державшемся на рабах, вольноотпущенниках и иногда еще друзьях, которые вели его частные дела и помогали ему, когда он отправлял общественные должности. Нечто подобное, только меньшего размера, представлял собой и аппарат наместника, возможно, дополнявшийся в провинциях, где стояли войска, подчиненными ему солдатами. Эта система в целом не менялась в течение I и II столетий. Размеры имперского хозяйства понемногу росли, а его организация приобретала все более бюрократизированный характер. Непопулярность среди элиты могущественных императорских вольноотпущенников вела к тому, что доверие оказывалось скорее людям более высокого социального статуса (обычно всаднического ранга), когда речь шла о важных ролях в обществе. Значительный объем повседневной административной работы поручался местным общинам, в особенности городам, но также деревням и племенам — там, где города отсутствовали. «Бюрократов» имперского правительства насчитывались сотни или самое большее немногим более тысячи. К началу IV столетия их общее количество колебалось где-то между тридцатью и тридцатью пятью тысячами — один оратор описывал орды мелких чиновников как «более многочисленные, чем насекомые на овце в весеннюю пору». Разрастание бюрократии происходило постепенно, но особенно этот процесс ускорился при Диоклетиане. Отчасти это явилось естественным следствием умножения числа императоров. Каждый из них заводил теперь свой двор и административные службы — например, чтобы отправлять правосудие и собирать налоги и другие виды доходов, вести переписку на латинском и греческом языках, контролировать наместников провинций и обеспечивать деятельность армии. Многие должности дублировали друг друга. У Диоклетиана и Максимиана имелись свои префекты претория, которые практически утратили все военные функции и стали администраторами. У цезарей Констанция и Галерия они отсутствовали, однако имелись свои чиновники и руководители всех других ведомств{218}.

Северы разукрупнили большие провинции, где стояли войска, чтобы не дать наместникам их обрести чрезмерное могущество и тем самым создать потенциальную угрозу для центра. Тенденция к разделению провинций на более мелкие области давала о себе знать в течение всего III столетия. К тому времени, когда Диоклетиан стал императором, существовало порядка пятидесяти провинций — примерно на треть больше, чем в правление Марка Аврелия. Согласно одному особенно критически настроенному источнику, Диоклетиан «искромсал провинции на маленькие кусочки», удвоив их количество. Желание императора защитить себя от узурпаторов не являлось главной причиной: большие «военные» провинции, где размещалось до тридцати пяти— сорока тысяч солдат, существовали долгое время и после этого. В гораздо большей степени речь шла об обеспечении контроля и сбора налогов{219}.

Теперь число наместников значительно выросло, и каждый из них отвечал за менее крупную область, чем это было в I и II столетиях. Италия и половина других провинций, не имевших военного значения, управлялись сенаторами, известными как correctores, но во всех других случаях наместниками были представители всаднического сословия. К концу правления Диоклетиана даже они фактически утратили всякую власть над войсками. Это был радикальный разрыв со старой римской традицией: только императоры сохраняли за собой гражданскую и военную власть. Помимо общих административных функций, наместники выполняли особо важную роль в надзоре за правосудием и финансовыми делами в провинции{220}.

Итак, количество провинций и наместников увеличилось. Каждый из них держал, по-видимому, более многочисленный штат чиновников, чем это было обычно для предшествовавших веков. Результатом стал громадный количественный рост представителей имперского центра в каждом регионе (даже если это может показаться незначительным по сравнению с бюрократией современных государств). В определенном смысле это затруднило для императоров строгий контроль над своими агентами на местах. Поэтому провинции были сгруппированы в более крупные единицы, известные как диоцезы. В конечном счете их оказалось двенадцать — Италия, Испания, Виенненсис, Британия, Африка, Паннония, Мезия, Фракия, Азиатский (Asiana), Понтийский (Pontica) и Восточный (Oriens) диоцезы. Италия также была разделена, хотя и неофициально. Ответственные за диоцез подчинялись префекту претория. Эти люди назывались викариями (vicarii, отсюда слово vicar, приходской священник), поскольку действовали вместо префекта. Иерархия не носила жесткого характера: императоры зачастую напрямую сносились с наместниками через голову викариев данного диоцеза. Иногда подчиненные также могли действовать в обход своего начальства и напрямую обращаться к императору или префекту претория{221}.