Анафиэль - Рина Кет
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Михаил казалось, был равнодушен ко всему происходящему, ни один мускул не дрогнул, когда его меч приводил наказание в силу. Но по-своему Афи была ему дороже всех существ. Он воспринимал свои действия, как веру в праведность своего дела и желание спасти заплутавшую подругу, без колебаний делая то, что было нужно для ее спасения и возвращение. Ему было больно не меньше, чем Анафиэль и эта самая боль навсегда теперь будет отзываться в его сердце. Он попытался помочь ангелу подняться, но та лишь яростно откинула его руку помощи. Михаил неловко убрал руку, растерянно хлопая глазами и сжав с силой кулаки.
Анафиэль медленно превозмогая боль, пытается подняться, но трещина в ноге, боль в спине и головокружительная слабость не позволяет ей это совершить с первой попытки. Преодолев все препятствия, ангел все-таки встала на ноги, не сводя глаз с отца. Она одарила его новым для него взглядом разгорающейся ненависти. Не смотря на то, что она еле находила силы для равновесия, чтобы не упасть, она заговорила:
– Ты не крылья отрезал мне отец, ты обрубил наши родственные связи. Отныне и навеки у тебя больше нет дочери. Надеюсь, ты собой доволен великий создатель. – Ангел слегка пошатнулась, имитируя поклон. Каждое слово она проговаривала с интонацией ярости, давая прочувствовать отцу новые чувства, что она ощутила по отношению к нему. Она старалась этими словами сделать ему максимально больно, заставить жалеть о содеянном.
– В тебе говорит тьма Анафиэль, но скоро мы тебя исцелим, пусть мы потеряем твои воспоминания, но эта наша цена, которую мы готовы заплатить. Сейчас то, что стоит передо мной, существо презрения и злости, не моя дочь! Она бы никогда не опустилась до тех слов, что потоком льются из твоих уст. – Бог произнес эти с лова с горечью, но выражение его лица оставалась отстраненным.
– Тешь себя этим!
– Уведи ее Михаил. – После этих слов Бог покинул тронный зал, а Афи все так же продолжала держаться на ногах из последних сил.
Архангел снова протянул осужденной руку, чтобы придержать ее на тяжелом пути из залы в комнату, что станет ее временной тюрьмой, но та лишь снова отмахнулась.
– Мне ничего не нужно от тебя Михаил…
Каждый маленький шажок отзывался жгучей болью в спине и словно лезвием резал ей пострадавшую правую ногу, на которую она так не умело прихрамывала. Но вместе с физической болью она чувствовала себя выжженной внутри. Из-за отсутствия крыльев, она чувствовала в себе незнакомую ей прежде слабость и хрупкость собственного тела. Весь этот путь, что она проделала из зала в свою тюрьму, казался страшнее самого суда и всей той неизвестности, что она боялась, когда ступала на суд собственного отца. По однотипному узкому коридору ее привели в незнакомую часть обители, где уже была приготовлена пустая белая комната, дверь в которую была распахнута, ожидая свою пленницу. Афи зашла вовнутрь и встала на середину. Стоя в пол оборота, чтобы было видно выход, она из подлобья взглянула на своего конвоира. От пронзительного взгляда ангела Михаил замялся на пороге, не решаясь зайти или выйти, немного повременив и смотря на состояние Афи, решил оставить ее одну.
– Я попрошу Аралину, она перевяжет твои раны… Афи, я хочу, чтобы ты знала… Я забочусь о тебе, все это я сделал только ради тебя самой.
– Спасибо, я в полной мере ощутила твою заботу Михаил, и благодарна тому, что из-за твоей заботы не покинула сей бренный мир. – Огрызнулась девушка. Она была озлобленна, и эта злоба была неестественна для нее. В глазах Михаила она была совершенно незнакомым ему существом. Поэтому он без лишних колебаний закрыл дверь, удерживающую незнакомку.
27
Анафиэль осталась совершенно одна в этой наполненной одиночеством комнате. Она ощущала, как все рушится в ее сердце и голове, образуя бездну и все с большей силой разжигая ненависть. Во всем теле вибрировала боль, слабость буквально сбивала с ног. Пропитанная кровью рубаха прилипла к спине, раны продолжали кровоточить. Ангел, обессиленная пережитым в последние часы, рухнула на пол, колени она поджала к груди и обхватила их руками. Ее взгляд, направленный в никуда, не выражал ничего, она выглядела как опустошенный, измученный человеческий сосуд. В голове мелькали образы произошедшего, еще совсем недавно в ее руке была рука Люцифера, тогда она чувствовала себя всесильной и непобедимой, но в другую секунду она падает на колени на холодный пол в тронном зале, и в один миг все рушится, а силы покидают ее тело. Физически она была в белой небольшой квадратной комнате, а душой она ощущала себя в центре земли. Абсолютно пустой земли. Она чувствовала себя одинокой и уязвленной.
В комнату вошла Аралина, держа в руках широкие тканевые бинты, она неуверенно делала шаги, будто боясь потревожить весь этот угнетающий мир, созданный Анафиэль в своей тюрьме. Нарушая тишину в комнате, она заговорили тихим успокаивающим голосом полным печали и сочувствия.
– Я хочу тебе помочь, Афи я на твоей стороне и знаю, что ты все это получила не заслуженно. Позволь мне тебе помочь.
Анафиэль выпрямилась и слабой рукой коснулась своей спины, ее рука мгновенно обрела кровавый оттенок, она ощутила, что кровь все еще продолжает покидать ее тело. Дрожавшую перепачканную в крови руку она протянула Аралине, та в свою очередь неловким движением вложила в руку бинт. Аралина снова заговорила с ангелом, но Афи прибывая в неком затуманенном состоянии, не могла разобрать слов. Потеряв последние силы самообладания, Афи что было сил закричала. Разрезая воздух своим отчаянным криком.
– Прочь, убирайся прочь… Оставьте меня, божьи дети… Оставьте! вы все меня предали, вы одержимы глупыми правилами. Я прозрела, я увидела мир по-другому и за это вы отрезали мне крылья и хотите уничтожить мое сознание! Почему у меня нет права выбора? Я хочу уйти! Выпустите меня… Я хочу уйти!
От крика все
