Пять президентов - Павел Багряк

— Вы скажете, Эрик, что приехали с экстренной проверкой состояния охраны.

— И прихватил вас, Артур, чтобы потом вместе отправиться на рыбалку? Блестящий вариант.

Он поманил охранника. Тот приблизился с достоинством каменной статуи и металлическим голосом, четко, по-уставному меняя тональности, произнес:

— Господин — министр — прикажете — доложить — о — вашем — приезде — господину — секретарю — господина — президента?

Секунду министр разглядывал охранника.

— Галстук! — зловеще прошептал он. (Охранник вздрогнул и живо подтянул узел галстука.) — Вижу, вижу, как вы тут распустились! Собрать всех. Быстро и тихо.

— Осмелюсь — заметить — ночная — смена — спит!

— Разбудить. Общего сигнала не надо. Поодиночке. В Мраморную комнату. Президент у себя?

— Так точно!

— Не беспокоить. Где Джекобс?

— В приемной!

— Вызвать его первым. Веж-ли-во! На время разговора подменить. Служба государства! Все ясно?

— Так — точно!

— Исполнять. Что ж, генерал. — Воннел повернулся к Дорону. — Идемте. Там хоть прохладно. Ох, что будет, если вы… Что будет!

— Ничего не будет, — мрачно сказал Дорон. — Просто вы заявите, Эрик, что я сошел с ума.

— А что, я так и сделаю… — сказал министр.

Воннел пошел к ранчо, на ходу подняв руку и щелкнув пальцами. Сигареты в автомобиле разом потухли. Дверцы бесшумно распахнулись, и четыре фигуры безмолвно двинулись вслед за министром.

Опустившись в кресло-качалку, Воннел поставил рядом с собой портфель, снял очки и слегка помассировал веки кончиками пальцев. В мятых брюках, сандалиях, рубашке с короткими рукавами, он походил теперь на заурядного дачника, невесть как попавшего в эту комнату с высоким лепным потолком, гладкими стенами «под мрамор» и бронзовыми подсвечниками на каменной полке, двоящимися в старинном тусклом зеркале.

— У вас, генерал, — тихо сказал Воннел, — еще осталось несколько секунд, чтобы подумать, не померещилась ли вам эта сказка с дублированием.

— Это не сказка, Воннел. Это наука.

— Тем хуже. Входите, входите, Джекобс! Как ваше здоровье, старина?

— А ваше, господин Воннел? И господин генерал тут? Вы один?

Министр посмотрел на Дорона, Дорон — на министра. Джекобс с безоблачной улыбкой смотрел на обоих. Из кармашка его жилета торчал окурок сигары.

— Один ли я? — переспросил Дорон. — Разве я могу быть сам-два?

— Почему бы и нет? (Дорон вздрогнул.) «Я», как известно, есть «я» материальное и духовное, а потому…

— Да вы присядьте, сядьте, Джекобс! — Министр вскочил с кресла-качалки. — Вот сюда, отличное кресло. Ах, как жарко на улице! Президент, надеюсь, чувствует себя хорошо?

— Прекрасно, Воннел, даже слишком! — Джекобс кивнул. — Они будут рады вас видеть.

— Они… что?

— Разве я сказал «они»?

— Да, сказали.

— Ах, это все лекарства Креера. «Мы, Божьей милостью»… Туманят голову.

— Какие лекарства?

— Президентские, я тоже их выпил.

— А почему их пил президент? — спросил Воннел. — Ведь вы сказали, что он прекрасно себя чувствует?

— Смотря кто, — загадочно произнес Джекобс.

Разговор явно зашел в тупик.

— Скажите, Джек, — мягко начал Дорон, — президент куда-нибудь сегодня уезжал?

— Конечно. Они уехали на благотворительное собрание, выступать на радио и с сыном в зоопарк. В трех машинах. А сейчас президент сидят у себя в кабинете.

— Нет, нет, Джекобс! — Воннел прижал к груди портфель, словно ища защиты. — О Боже мой! Он всякий раз уезжал отсюда?

— Ну да, господин министр. Уехать можно только оттуда, откуда можно уехать. И он был бы рад вас видеть, если бы с утра, как он мне сам сказал, не был занят чтением бумаг.

— С самого утра?

— Разве я могу не верить своему президенту?

Министр и Дорон переглянулись.

— Джекобс, — осторожно сказал министр, — как может президент с утра быть в кабинете, если он уехал?

— Может. Если философы говорят «может», значит, так оно и есть.

— Какие философы?

Джекобс скромно промолчал.

— К черту! — воскликнул Дорон. — Расскажите все по порядку, когда и куда уезжал президент.

Джекобс стал добросовестно называть время каждого отъезда. Воннел поспешно застегнул верхнюю пуговицу рубашки, щелкнул портфелем. «Магнитофон, — тотчас понял Дорон. — Предусмотрителен, бестия!» Не было больше дачника. Не было больше человека с лицом вспугнутого филина. Перед Джекобсом стоял министр внутренних дел при исполнении служебных обязанностей. Но старик будто не замечал перемены. Он светло и ласково смотрел на Воннела, как дед смотрит на внука, целящегося в него из игрушечного автомата. И министр смутился:

— Благодарю вас, Джекобс. Пожалуйста, пройдите в соседнюю комнату и подождите.

— Я могу потребоваться президенту.

— Не можете.

— Блажен тот, кто думает, будто он думает за других…

— Государственная служба, Джекобс! — строго произнес министр.

— Ах служба! В воскресный день! Сочувствую. Такая жара… Может, хотите освежительного?

Воннел чуть не вытолкал Джекобса за дверь.

— Вы правы, Дорон, — сказал он почему-то шепотом. — Типичный заговор! Ну погодите!.. — И он потряс в воздухе кулаком. Потом нажал кнопку селектора, соединяющего с комнатой охраны. — Командира ночной смены — ко мне!

У командира ночной смены О'Шари было заспанное, отекшее лицо. Но достаточно было одного взгляда министра, чтобы оно разгладилось, как под утюгом.

— О'Шари! — В голосе министра звенел металл. — Куда президент отбыл во время вашего дежурства?

— На собрание благотворительного общества! — бодро отчеканил О'Шари.

— Кто с ним в охране?

— Пэл и Андерсон.

— Вернулись?

— Никак нет.

— Были другие вызовы?

— Не могу знать. Я сменился в десять ноль-ноль, и с тех пор…

— Вы отметили выезд в журнале?

— Так точно.

— Кто заступил смену?

— Грег.

— Ко мне!

— Слушаюсь.

Грег, полный человек добродушного вида, сразу смекнул, что сейчас потребуется вся его находчивость. Но внешне это никак не отразилось на его лице: он казался олицетворением спокойствия.

— Грег! Куда отбыл президент во время вашего дежурства?

— На радио, господин министр.

— А еще?

— В зоопарк, господин министр.

— Охранники вернулись?

— Нет.

— Вы знали о том, что до вашего дежурства президент отбыл еще на благотворительное собрание?

— Конечно. По книге регистрации.

— Вас не удивил короткий промежуток времени между вызовами?