Золотые пески Шейсары. Трилогия (СИ) - Лайм Сильвия

– Что случилось? – спросил он.

Девушка задержала дыхание, не зная, как отнесется царевич к ее рассказу. Не зная, стоит ли признаваться, как нехорошо она себя повела.

– Поверь, сокровище мое, – вдруг негромко произнес мирай, словно не только видел эмоции на ее лице, но и читал все мысли у нее в голове. – На душе гораздо легче, если ничего не скрываешь.

Иллиана прищурилась, даже испугавшись слегка, не знает ли он все наперед. Но, отгоняя от себя дурацкие мысли, вздохнула и все же произнесла:

– Возможно, ты будешь злиться… наверно, у вас тут так не принято… вот у нас не принято, например… – сбивчиво начала она.

– Да не переживай ты так, – улыбнулся Торриен. – Что такого могло случиться за те три минуты, что меня не было? Ты обругала какую-нибудь служанку-мирайю? Так тебе это позволено. Ты моя хасси. Тебе вообще многое позволено.

Иллиана немного сморщилась и покачала головой.

– Нет, – ответила тут же. – Я случайно подсмотрела за тем, как вон в той дальней зале какой-то мирай целова… ласка… в общем, отдыхал со своей девушкой. Тоже, наверно, хасси. Это было… очень интимно.

Она выпалила это все на одном дыхании и сильно покраснела.

А Торриен неожиданно улыбнулся.

– Ну, конечно, подсматривать друг за другом у нас не принято, хотя… некоторые и любят такие эротические игры. Ничего страшного не произошло. Говоришь, там был мирай? Ты видела его хвост?

– Да, – кивнула Иллиана, вспоминая огромные пугающие кольца. – Черно-синий, как будто ночь на море. Кстати, это еще не все. Тот мирай меня заметил. И, кажется, ему понравилось, что я смотрю.

На этот раз Торриен не спешил отвечать. А когда Иллиана подняла на него глаза, увидела хмурое лицо со сдвинутыми бровями.

По спине тут же прокатилась волна колючих мурашек.

– Что-то не так? Я все-таки провинилась, да?

Торриен сжал челюсти и ощутимо напрягся. Бросил на нее мрачный взгляд и попытался ответить, стараясь говорить как можно мягче:

– Это уже хуже, сокровище мое. Но не критично. Хорошо, что ты сказала. Спасибо.

На последнем слове его лицо немного потеплело, а на губах даже заиграла легкая улыбка.

Иллиана глубоко вздохнула.

– А в чем была проблема? Почему это хуже, чем если бы меня никто не видел?

Торриен покачал головой.

– Дело не в том, видели тебя или нет. А в том, кто именно тебя видел. Насколько я понимаю, ты наткнулась на моего брата. А он имеет собственные представления… неважно. Я с ним поговорю. Скажу, что ты – моя хасси, это решит проблему. Так что не бери в голову.

Иллиана кивнула, хотя чувствовала, что царевич что-то не договаривает.

В этот момент они наконец приблизились к комнатам девушки. Иллиана открыла дверь своим волшебным ключом и прошла внутрь, а Торриен остался на пороге.

– Отдыхай, сокровище мое, – проговорил он, неожиданно поцеловав ее не куда-нибудь, а в лоб, – мне нужно разобраться с делами. Если захочешь погулять по дворцу – никто мешать тебе не будет. Но за его границы пока не выходи. Хорошо?

– Хорошо, господин, – усмехнулась Иллиана, привстала на цыпочках и чмокнула изумленного мирая в нос. – Будет исполнено.

Торриен улыбнулся.

– Я приду к тебе завтра, – добавил он, вдруг взглянув на ее губы. На миг замер, кивнул, затем резко развернулся и ушел прочь.

Как только дверь за ним закрылась, девушка вновь оглядела свои комнаты и с удивлением и радостью обнаружила спящую на диване Изумрудку!

Глава 11

Иллиана тут же подбежала к змейке, не задумываясь, сдернула с нее подушку, под которую та частично заползла, и аккуратно пошевелила рептилию за хвост.

– Эй, просыпайся! – воскликнула радостно она. – Ты поела?

Змея неохотно подняла голову и разлепила глаза.

– Укус-с-сить бы тебя, да жалко, – прошипела она сонно и окончательно вытянулась, вглядываясь в девушку желто-оранжевыми глазами.

– Ну спасибо, что хоть жалко, – фыркнула Иллиана с ухмылкой. – Не зря, значит, я тебя спасала.

– Да не тебя жалко, а яду, – зевнула Шелиссхелисса, заставив девушку раскрыть рот от такой наглости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В этот момент змея снова посмотрела на нее и беззвучно затряслась. Из ее распахнутой пасти то и дело вырывались короткие выдохи, так напоминающие…

– Ты надо мной смеешься, да? – прищурилась Иллиана.

Рептилия кивнула, с удовольствием высунула и засунула обратно розовый раздвоенный язык.

– Так ты поела? – живо поинтересовалась девушка. – Или мне попросить кого-нибудь принести сюда пару сверчков?

Шелиссхелисса фыркнула.

– Я не ем с-с-сверчков. Я же не какая-нибудь желтопузая ящ-щ-щерица! Но да, я поела. В замке оказалось не так-то просто найти живнос-с-сть. Пришлось выползти в сад. Там неплохо, я тебе с-с-скажу! Много вкус-с-сных кротов и разноцветных птичек.

Иллиана распахнула глаза и прикрыла рот ладонями.

– Только не говори мне, что ты ела птичек! – воскликнула она, осознав, что понятия не имела, чем питаются змеи.

Шелиссхелисса странно взглянула на нее, выдержав паузу, а потом ответила:

– Нет, птичек – не ела.

И отвернулась, удобнее устраиваясь на диване.

В этот момент Иллиана обратила внимание, что изумрудно-зеленая чешуя ее маленькой подружки стала еще ярче, а выпуклость на спине стала больше. Теперь змея как никогда прежде походила на чулок, натянутый на мандарин.

– Ну, а как тебе здес-с-сь? – спросила вдруг рептилия, словно ей и правда было интересно. – С-с-свыклась с-с-с новой жизнью?

Девушка вздохнула и покраснела, вспомнив сегодняшний день с Торриеном. Коснулась тонкого флакончика духов, который снова висел у нее на шее, а перед глазами вспыхнули топазовые волны бассейна, расходящиеся от мощного тела царевича.

Иллиане хотелось ответить: «Да». Сказать, что ей все очень нравится. Но это была не полная правда. Лишь ее половина.

– Я скучаю по маме, – ответила она, прикусив губу, но не позволяя себе расстраиваться. – Кстати! – воскликнула она вдруг. – Ты ведь змея!

– Поразительное наблюдение, – без энтузиазма ответила рептилия.

– Не смейся надо мной, – с улыбкой заныла Иллиана и тут же взяла к себе на колени удивленное животное. – Я думаю, что ты сможешь мне помочь, милая, красивая Шесисс… Шехиссле… Шелихисс…

– Шелис-с-схелис-с-са, – буркнула змея. – Не ос-с-скорбляй мой с-с-слух. Я же говорила, зови меня Изумрудкой.

– Я хотела сделать тебе приятное, – немного извиняющимся голосом проговорила девушка.

– Ага, удалос-с-сь, – кивнула змея, но по ее тону было понятно, что все на самом деле наоборот. – Так что тебе надо?

– Я думала, что ты сможешь передавать послания моей матери! Мне нельзя выходить за черту города, но тебе это наверняка будет легко! Я привяжу свиток к твоему хвосту, и ты…

– Ничего не получитс-с-ся, – покачала головой рептилия.

– Почему? – расстроенно спросила Иллиана.

– На с-с-стену вокруг Верхнего города наложены многовековые чары против змей. Поговаривают, что их сотворила с-с-сама Иль-Хайят, чтобы змеи не покидали территорию, где им безопас-с-сно. Я не с-с-смогу проползти.

Девушка будто разом сникла.

– Но как же так? Ведь ты прежде уже пересекала эту стену, разве нет?..

Изумрудка кивнула.

– Пересекала. Но как прежде – сейчас не выйдет. Прос-с-сти.

Они еще немного поговорили, но змея довольно быстро дала понять, что собралась продолжить свой сон. И, честно говоря, Иллиана не планировала ей мешать. Ей тоже хотелось отдохнуть после всех впечатлений сегодняшнего дня.

Очень быстро подкрался вечер, а там и ночь, на протяжении которой девушке снился Торриен и его коварная, немного дерзкая улыбка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А утром, когда еще так сильно хотелось спать, в дверь знакомым образом постучали, и через мгновение раздался голос Герхарсии:

– Завтрак для хасси!

Иллиана вздрогнула и подавила ругательство, которое так не подходило молодой приличной девушке. Встала с постели, надела халат и пошла открывать дверь.