«Русские – успешный народ. Как прирастала русская земля» - Александр Тюрин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тем не менее Пермский край был чересчур удален от центра и слишком редко заселен для быстрого сбора сил.
К 1578 г. относится опустошительный набег «царевича» Маметкула, сына сибирского хана Кучума, на русские селения по Чусовой.
В июле 1581 г. на Нижний Чусовской городок и Сылвенский острог ходили пелымские вогуличи и татарские воины во главе с мурзой Бегбелием, сожгли слободы, увели множество пленных.
Осенью того же года произошло масштабное нападение на Пермь Великую пелымского князя Кихека с 700 вогульскими воинами, иренскими остяками, сибирскими и ногайскими татарами. Разорены были Нижний Чусовской городок, Сылвенский и Яйвенские остроги, сожжен Соликамский посад. «Всемогущий Бог попусти город Солькамскую посад взяша и пожгоша и людей множество побиша и селы разориша и поплениша». Кихек дошел до Чердыни и Кая, которые ему взять не удалось. Учитывая, что в это время с запада на Русь развернули мощное наступление поляки и шведы, поддержанные деньгами и наемниками чуть ли не всей Европы, такое «совпадение» не кажется случайным.
Царь Иван 6 ноября послал грамоту в Чердынь великопермско-му наместнику Ивану Елецкому: «А ты бы велел собрать земским старостам и целовальникам с Пермских волостей и с Камские соли ратных людей со всяким ратным ружьем… и помогали б Семенову да Максимову острогу[353] и стояли б с Семеном да с Максимом заодно».[354]
Под 1582 г. Соликамская летопись упоминает о новом нападении вогулов на Чердынь и гибели местных жителей.[355]
Однако освоение Пермского края, наращивание здесь воинских сил и накопление арсеналов вело к неизбежному решению «набегового вопроса».
С сибирскими походами Ермака, воевод Волховского, Глухова, Масальского угроза внезапных разорительных нападений на Пермь Великую была снята.
В 1592 г. состоялся последний рейд возмездия на пелымского князя русской рати под началом чердынского наместника Траханиотова, кстати, византийского грека по происхождению. Любитель символики в этом может увидеть вознаграждение, данное свыше православному миру. За потерянный Константинополь — огромная Сибирь.
Во второй половине XVI — начале XVII в. строгановское семейство сыграло выдающуюся роль в освоении Пермского края: привлекло сюда множество переселенцев из старых русских земель. Дозорные книги упоминают среди оседлых жителей Перми Великой устюжан, вятчан, москвичей, владимирцев, калужан, а среди представителей нерусских этносов — югричей, мордву, зырян.
Действовали в том же направлении и другие «хозяйствующие субъекты», например Пыскорский монастырь, которые завел соляные варницы по Каме в Рождественском Усолье и на реке Зырянке.
Так называемые дозорные книги демонстрируют довольно быстрое увеличение численности населения в Пермском крае.
Главная масса русских поселенцев — государевы пашенные крестьяне — сидела на «черных» землях. За право пользования своим участком, собинной пашней, они обрабатывали государственную десятинную пашню или сдавали «оброчный хлеб».
Следующей по численности категорией были служилые люди. Здесь служили они в основном не за поместные дачи, а за денежное и хлебное жалованье. И если служилые получали землю, то в виде замены, полной или частичной, хлебного жалованья. Введение «крепости земле» по Уложению от 1649 г. никак не отразилось на праве пермских крестьян уходить из поместий.[356]
В 1579 г. уезд Соли Камской насчитывал всего 144 двора и 205 человек, «положенных в сошное письмо». А к 1623–1624 гг., согласно дозорной книге Кайсарова, количество дворов и людей увеличилось почти в три раза.
В книге дозорщика Яхонтова от 1579 г. упоминается 7 варниц на реке Вишера и 7 за Вишерой на реках Усолке и Толыче — принадлежавшие посадским людям и волостным крестьянам.
В 1610 г. выходец из Балахны посадский человек Соколов завел солеварни на реке Лепве, где потом появляются варницы и других промышленников. Строгановы в 1616 г. заводят по соседству с Нижним Чусовским — Верхний Чусовской городок с солеварнями.
По книге Кайсарова, в Соли Камской — 37 варниц, принадлежащих крестьянам и посадским.
Солеварницы в это время представляют собой уже огромные сковороды для выпаривания рассола, размером до 200 кв. м. К рассолам, скапливающимся в соленосных породах, проделываются глубокие скважины, а к находящимся под слоем пресной воды проводятся трубы.[357]
В это время острог в Соликамске тянулся на 860 саженей и включал посад. В Чердыни — на 742 сажени, но там он уже был плох и на четверть развалился. Главный пермский город развивался плохо ввиду открытия новой дороги в Сибирь, которая проходила южнее.
Разведал ее в 1595 г. верхусольский крестьянин Артемий Бабинов, за что был пожалован царем Федором Ивановичем освобождением от податей. Шла она от Соликамска на верховья Туры. Как транзитный пункт на Туре в 1598 г. был основан город Верхотурье — чердынским воеводой Сарычем Шестаковым (о, имена!).
От Верхотурья дорога направлялась к Тюмени через село Салдинское (с 1643 г. через Ирбит, где была учреждена ярмарка).
На восток везли преимущественно хлеб, а в обратную сторону — пушнину.
Верхотурье через четверть века после основания имело «город» и посад, обнесенный стоялым острогом. Уже за пределами острога находились Ямская слобода, монастырь Никольский мужской и Покровский девичий. В бывшей Жилецкой слободе жили пашенные крестьяне Подгородной волости. В 1603 г. воевода Неудача Плещеев написал царю Борису о челобитье крестьян этой слободы, просивших защитить их острогом из-за опасности нападений «инородцев»; видимо, какие-то укрепления там были созданы, прежде чем разразилась Смута.
В отличие от Чердыни и Соликамска, где «город» был обнесен городнями,[358] верхотурскую цитадель образовывали жилые дома, снабженные башнями. Дворы воеводские, стрелецкие и другие ставились в один ряд, постенно образуя своего рода крепостную стену.[359]
В государевой грамоте от 1624 г., посланной на имя верхотурских воевод, говорится о перестройке острога, на что должно было быть израсходовано 10 тыс. бревен.
Однако дело не заладилось, и в следующем году новые верхотурские воеводы, Д. Пожарский и И. Уваров, снова писали о ветхом состоянии укреплений. Теперь дело тронулось с места, и, согласно грамоте царя Михаила, из Москвы в Верхотурье была послана артиллерия. Ее надлежало «поставити на город, и на новом остроге, и на башнях».
Правительство не только занималось обеспечением безопасности переселенцев, но и стремилось наладить их хозяйственную жизнь. Предоставляло им льготы и ссуды, прокладывало дороги, обеспечивало подвоз хлебных и прочих припасов — земледелие тут было неустойчивым.[360]
В 1599 г. по царскому указу были устроены по бабиновской дороге ямские станции. Годом позже царь Борис дал ямщикам привилегии, повелев верхотурскому воеводе «на них… денег не править[361] и суда и управы на них до льготных лет не давать». В Верхотурье была образована целая Ямская слобода в 1601 г., ее населили «ямские охотники».
Крестьянская колонизация, которая следовала за служилой и промысловой, в конце XVI в. текла по реке Туре и ее притокам, где сперва возникали небольшие поселения по 2–3 двора.
Пермский край превращался в русский Урал. Основную массу переселенцев давало Среднее Поволжье, а также черносошные крестьяне Русского Севера. Вслед за русскими тянулись зыряне, татары, марийцы, чуваши…
В Верхотурском уезде, согласно дозорной книге писца Тараканова от 1621 г., на 525 десятин доброй земли, используемой крестьянами собинной пашни, приходилось 69 десятин государственной десятиной пашни.
Крестьяне также имели отъезжие пашни, переложные непаханые и сенокосные участки, «пашенный лес», то есть участок, который подвергся корчевке и давал первые урожаи, — эти угодья не облагались налогами.[362]
Согласно дозорной книге Тюхина от 1624 г., в Верхотурском уезде пашенной доброй земли у крестьян было уже вдвое больше.
В начале XVII в. в Чердынском уезде размер пашни увеличился на 72 %, в Соликамском — на 64 %, в строгановских вотчинах — на 126 %, в Кунгурском — более чем в 5 раз.[363]
В интересах скорейшего заселения края правительство «прибирало охочих людей» для крупных государственных поселений, именовавшихся в Верхотурском уезде слободами. Первые три года жители слобод пользовались льготой, не платили пошлин и не обрабатывали десятинную пашню.
В 1621 г. появилась Невьянская слобода, куда перешли желающие крестьяне из казанских дворцовых сел. Поскольку местность затоплялась весенним паводком, то в 1625 г. на Невье, выше старой слободы, правительство основало новую, для которой сын боярский Ф. Буженинов прибрал 58 «охочих людей».
