Хочу стать мамой (СИ) - Артье Елена

Делать нечего, кое-как поднялась и пошла по стеночке на пост. Голова немного кружилась: нелегко встать после долгого лежания. Медсестра нашлась в сестринской, ладно хоть не спала, а смотрела телевизор.

- А ты чего не спишь? - недовольно спросила она.

- Спазмы у меня... мне бы врача дежурного, чтоб посмотрел...

- Иди в палату, врач из другого отделения, пока дойдёт... - закряхтела вставая женщина.

По дороге Соня сходила в туалет и снова легла, вроде полегче стало. Но нервы не давали расслабиться, пока не пришёл врач. Расспросил, пощупал напрягшийся живот и, выписав расслабляющий укол, ушёл. Да только через час Соня опять почувствовала нарастающие спазмы, да ещё сильнее хотелось в туалет. Паника всё сильнее охватывала её. Опять пошла на поклон к медсестре.

- Чего тебе всё не спиться? - встретила её женщина.

- Пожалуйста, вызовите врача, у меня снова всё началось! Пусть осмотрит, всё ли там в порядке...

- Ты что думаешь, ты одна у него такая? Я конечно позвоню, да ты иди ложись спать, успокойся и всё будет хорошо.

А через полчаса и целую вечность панических мыслей Соне сделали успокоительный укол, который дежурный врач назначил по телефону.

А потом... Потом только отрывки воспоминаний, кидающие в холодный пот...

... - Девочки, милые, кровотечение, зовите врача!...

... - Каталку быстро, в смотровую...

Бьющий по глазам слепящий свет, тело трясёт от подступающей истерики...

... - Кольцо сорвало... шейка открылась... родовые схватки... Воронцову зовите...

Врачи начали предпринимать какие-то меры, чтобы оставить этот процесс. Чтобы всё нормализовалось. Но по голосу Соня понимала, что ситуация уже необратимая.

- Не спасти... Разрыв полной оболочки... 

- Вы точно уверены? - она спрашивала много раз. У неё какой-то бзик начался, истерика. Соня кричала словно в бреду:

- Ну скажите, может что-то можно будет сделать? Может капельницы? Хотя бы одного оставьте! Я не могу их всех потерять, понимаете-ееее!.. Не могу!..

... - Тужься, а то резать придется.

Тело неконтролируемо трясло от стресса, нервный припадок, не иначе... Она рыдала, а рядом стояли медсестры и говорили: 

- Девушка, если вы не остановитесь, мы не сможем вам сделать операцию. Не сможем ввести вас в наркоз. А надо всё вычистить, чтобы не было заражения...

Это был какой-то непрекращающийся ад. Ощущения были как-будто её всю изрезали, будто нож в сердце вонзили. Пока она не уплыла в спасительное забытьё наркоза...

Соню всё сильнее затягивало в водоворот страшных воспоминаний, вырывая из груди рыдания. И одна мысль билась в голове: "Надо позвонить Серёже". Но она не представляла, как ему рассказать, о том, что случилось. Что она не смогла сберечь... Соня чувствовала свою вину, что мир вокруг рушится, что она не смогла все сделать правильно. Что надо было разнести эту больницу по камешкам, но добиться прихода врача. Ей казалось, что она цепляется за последние ниточки, как будто это ей поможет сейчас. 

Но сознание засасывало обратно в чёрную дыру безысходности... Из которой её неожиданно вывел громкий голос Сергея, прорвавшийся сквозь запертую дверь палаты:

- Вы что творите?... Да я вас засужу... Где этот чёртов врач?.. Где моя жена?...

Дверь отворилась и мужчина ворвался в палату, остановив свой безумный взгляд на бескровном, изможденном лице жены. Приехал, почувствовал...

- Сережа, мой любимый, милый, родной, - прохрипела Соня сорванным голосом, протягивая к нему руку, - забери меня отсюда, пожалуйста...

Глава 5

Что является критерием душевной боли? По какой шкале оценить отчаяние матери от потери нерожденного ребёнка? А троих?...

То что произошло было ужасно. Как если бы сияющее солнце, освещающее весь мир вокруг, вдруг рухнуло в глубины мрака. И наступила беспросветная темнота...

Прошло больше месяца после возвращения из больницы, но Соня как-будто и не жила. Да, она ходила на работу, ловила на себе сочувствующие взгляды коллег и друзей и отвечала на сожалеющие реплики, но всё это проходило в какой-то параллельной вселенной. А она существовала в этой, полной боли... Она чувствовала себя чёртовым пустым сосудом...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Много раз она перебирала каждое мгновенье, заглядывала в закоулки памяти и не могла не думать: а что, если бы врач всё-таки пришёл ещё раз и осмотрел её?

А что было бы, если бы это случилось на сутки позже, в дежурство Ольги Леонидовны? Помогла бы она вовремя?

А может стоило отмотать всё назад и согласиться убрать один из эмбрионов, чтобы снизить нагрузку? Или ещё раньше - подсадить всего один?

Так много "если" и вопросов, на которые она никогда не найдёт ответа... Соня замкнулась в себе, её всё вокруг раздражало. И только Сергей всё время находился рядом, плечом к плечу, снося её плохое настроение и подавленность. "Ей просто нужно время," - думал он.

Ему оно требовалось тоже. Переварить. Принять. И двигаться дальше. Он даже пытался что-то предпринять, найти виновных. Но медицинская машина всё переварила, сделала выговор дежурившему врачу, а им справку с лаконичным заключением: "Поздний самопроизвольный выкидыш".

А как жить с этим - не известно. Вот тебе и лучшая клиника с квалифицированными врачами. Конечно Сергей понимал, что там тоже люди работают, а не Боги. Но разве от этого осознания становилось легче?! Он мужчина, он должен быть сильным. А что делать с Соней? Как вытащить её из этого болота?

Была у него идея, которая казалась ему если ни лекарством, то хотя бы витаминкой, способной подарить им хотя бы небольшое отвлечение от горя. Завтра восьмое марта и у него был для Сони особенный подарок.

После работы зашёл в квартиру: свет выключен, а жена лежит одетая на диване и пустым взглядом смотрит в телевизор. Даже пальто не сняла...

Вздохнул, включил свет и начал раздевать жену.

- Соня, милая, что же ты делаешь... Нельзя, нельзя так больше жить!

- Как так Серёжа! - внезапно рассердилась женщина. - Я просто смотрю телевизор. Мне что, петь и плясать, чтобы казаться весёлой?! 

- Да причём здесь танцы? - пытался сдержаться Сергей. - Но ты себя уничтожаешь, и нас тоже. Ты думаешь мне легко? Я тоже страдаю! Да, у нас случилась беда, но прошел уже месяц. Надо как-то выходить из этого транса...

- Вот и выходи! - внезапно закричала Соня и принялась обуваться. - Хотя нет, это я уйду! Это я виновата во всём! Я плохая! Я пустая!

И, хлопнув дверью, выбежала в подъезд. Рыдая села на ступеньки и прислонилась к стене. Из-за двери раздался звон разбитого стекла. Довела мужика... Стало жалко себя, жалко Серёжу. Ну не идиотка ли? Что на неё нашло? Куда собралась?

Её организм ни с чем не справлялся: нечего ей было в таком состоянии дать ни себе, ни мужу, ни жизнь новую. Как женщина она чувствовала себя загнанной в угол. Но Соня понимала: здоровье, в том числе психологическое - никакое! Оно куда-то скатилась настолько, что если она сейчас что-то с собой не сделает - не будет ничего, и никого... Ни семьи, ни личной жизни, ни работы. НИЧЕГО... Она просто теряла себя, растворяясь в самобичевании и раскаянии...

Открылась за спиной дверь и крепкие родные руки обхватили её за плечи. Сергей поднял любимую и крепко прижал к себе, щедро делясь теплом, поддержкой и заботой.

- Прости меня, Серёжа, - прошептала она, уткнувшись в надёжное плечо.

- Мне не за что тебя прощать. Обещаю родная, мы справимся... вместе. Я тебе помогу, только не отталкивай меня больше, никогда!

***

Ласковое лазурное море нежно шелестело волнами, накатывая на песчаный берег. От яркого солнца спасали шляпы пляжных зонтов, а со всех сторон доносились голоса на разных языках мира.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Соня с наслаждением втянула через трубочку прохладный напиток, который только что принёс Сергей.

- Ну как, вкусно? - поинтересовался мужчина.

- Ага, очень. Я такого никогда не пила.