Луч широкой стороной - Ольга Колпакова

– Я сегодня хочу научиться свистеть, подружиться с сусликом, сходить и посмотреть все вокруг, поесть, перестать бояться лошади и чтобы у всех настроение хорошее было… – Один только Леха, наш весь из себя научно-познавательный братец, шептал свои планы, водя руками вверх и вниз.

Солнце поднималось медленно. На какое-то мгновение я почувствовала скорость движения Земли: как величаво она поворачивается моей стороной к Солнцу. Не хватало только, чтобы Земля сказала: «Познакомься, Динка, это – Солнце; познакомься, Солнце, это – Динка; она на мне живет и пока не понимает, зачем она это делает; но в целом ей нравится».

– Ура! Слава! – кричали то тут, то там.

А кому «ура» – было не разобрать. Каждая компания произносила имя своего бога. Неужели он на все откликается? Или ему все равно? Сидит он там, наверное, и думает: «Хоть горшком назови, только конкретней желание формулируй…» Он же един. Ну так говорят.

Несколько йогов и Артур с ними делали Сурья-намаскар – приветствие Солнцу.

Я заметила, что Димон шевелит губами. Он что-то шептал. Артур закончил комплекс, отряхнул руки.

Мы отправились досыпать. Солнце уже встало, но еще не оторвалось от горизонта. Словно ждало, когда я озвучу свой план на сегодня. Чтобы знать, чего ради ему мне светить.

– Пусть Артур пригласит нас… меня купаться, – прошептала я самое безопасное и, наверное, самое желанное на сегодня желание.

Солнце рвануло, глазам стало больно. Я легла, но больше не уснула. Птицы пели как сумасшедшие. Грачи с Грачиной сопки, которую еще называют горой Любви и которая единственная здесь покрыта кривыми березами, полетели куда-то с громким криком. Свистел Лешкин суслик. Я закрыла глаза и увидела восходящее солнце и почему-то кувшинки. Кувшинки плавали на воде, большие-большие, красивые-красивые.

Наблюдения Дмитрия за печами, горшками и молекулами

У меня фантастический братец! С Лешкой на экскурсии вообще ходить нельзя: он всех достанет. Пока Динка и папа осматривали городище, мы были в музее печей. У аркаимцев было пять видов печей! Самая таинственная – в углу – большая, похожая на камин. Для чего она, археологи не поняли и решили, что для жертвоприношений. Для богов то есть. А Лешка посмотрел и сказал, что нет, не для богов. Аркаимцы на этой печи сушили промокшую одежду и сжигали мусор. А еще в ней можно было мыться, как в русской печи, – такая она большая. И выпекать хлеб. И они стали с экскурсоводом Григорием спорить.

– А зачем тогда выемка возле печи в полу? – поинтересовался у Лехи студент-историк. – Узкая, приготовить в ней ничего нельзя! Туда складывали еду для богов.

Алешка объяснил, что это выемка для кормления кошек или щенков, там для них еду оставляли. Или для ласок и ужей. Раньше их от мышей дома держали. Вся группа тут же согласилась с Лешкой, потому что у многих дома собаки и кошки, и их тоже кормят недалеко от плиты.

Экскурсовод сказал, что такие любознательные люди в археологии очень нужны, и пригласил Лешку учиться на исторический факультет, когда подрастет.

Тут кто-то из туристов вспомнил, что Аркаим-то, кстати, нашли двое мальчишек, которые шатались по степи, и поэтому здесь вообще должен быть памятник любознательным пацанам.

Народ плавненько отделился от экскурсовода, который собирался поведать о способах ткачества, и окружил Лешку.

– Мальчик, ты случайно не помнишь свои прежние жизни? – спросил бородатый дяденька с синим напопником.

– Помню, – признался наш вундеркинд.

Конечно, у него их столько было! Была чудесная жизнь до детского садика. Потом началась новая жизнь, горькая, – с детским садиком. Совсем другая жизнь начинается, сладкая, когда его бабушка забирает. Но все это уже в прошлом.

– А в будущее ты можешь перемещаться? – поинтересовался другой турист, без напопника, но с банданой и каким-то сложным большим знаком на груди.

– Могу, – опять не соврал Лешка. – Но с небольшой скоростью. В среднем – на один час в час. Но если с учетом движения вокруг Солнца, то это тридцать километров в секунду.

– Знаете, у меня в полдень будут занятия в группе «Раса Водолея». Вы не могли бы прийти и рассказать о своей технике движения? – Целитель с напопником поискал глазами взрослого, с которым пришел этот мальчик, но, разумеется, никого не обнаружил. – Мы оплатим, – шепнул он.

И тут все стали интересоваться, в каком месте он будет проводить занятие и сколько это стоит.

– Обязательно приходите! – еще раз пригласил Леху Водолей, когда мы выходили из музея.

Грустный экскурсовод печально смотрел нам вслед, размешивая в тазу глину для практических занятий по лепке керамики.

Лешка вернулся к нему, чтобы подбодрить:

– Вы тоже перемещаетесь в будущее. Все мы перемещаемся в будущее. И пока шла экскурсия, мы все переместились на сорок минут вперед. Это в среднем.

– А!.. – махнул рукой практикант, и глина разлетелась во все стороны. – Иногда такое отчаяние накатывает: гипотез много, какая из них верная? А хочется точно знать, как там оно раньше было! Хотите горшки полепить?

Нам неудобно было отказываться, и мы остались лепить горшки, чтобы подбодрить парня. Григорий дал нам таз для замеса.

Я к гончару зашел: он за комком комокКлал глину влажную на круглый свой станок:Лепил он горлышки и ручки для сосудовИз царских черепов и из пастушьих ног, —

продекламировал Григорий.

Я не запомнил, но Леха мне потом слово в слово повторил, и я записал.

– Сам сочинил? – спросил я.

– Нет, – признался Григорий. – Омар Хайям сочинил.

Мы какое-то время молча разминали бывшие растения, черепа, камни, ракушки, бывших мамонтов и рыб. Я подумал, что там и остатки древних лошадей есть. Потом пришла группа новых туристов, которые, в отличие от нас, записались на мастер-класс по лепке. Они сели у гончарных кругов, а мы остались за столом.

– Вообще-то в Аркаиме жители не знали гончарного колеса, – сказал Григорий.

Он показывал каждому, как крутить станок, а мы с Лехой пытались «сообразить» горшки по старинке, по-аркаимски. Вылепили донышки и, как в детском садике, из колбасок стали накручивать стенки.

Когда мы возвращались к палатке, то увидели, как папа поехал куда-то на лошади. Сначала хозяин лошадки шел за ним следом, потом побежал и наконец совсем отстал. И почему это папа должен скакать, а я опять присматривать за братом! В конце концов, это мне нравятся лошади и я мечтаю пасти коня, а вовсе даже не младшего брата. Но, конечно, я ничего Лехе не сказал.

Мы пошли на обратную сторону сопки Шаманки. Если бы не ветерок, можно было расплавиться от жары. Но целитель Водолей велел впитывать всем энергию бога Ра, и желающие стать расой Водолея организовали кружок для впитки. Мы стояли немного в стороне, скромно рассматривали напопники. У всех водолейцев они были голубые.

– Сегодня у нас необычный гость, – наконец, напитавшись, объявил главный Водолей. – Это ребенок, пришедший на землю из космоса, как и мы все. Но ему было даровано не потерять связь с космосом, не растерять свои вселенские знания. Как мы знаем, устами ребенка глаголет истина. Ребенок Индиго, о котором мы так много говорим!

Истина заглаголела. Лешка рассказал о квантах, лептонах и нейтрино, о форме Вселенной всё, что прочитал в подаренной на последний день рождения книге «Самые главные тайны на свете». Чтобы слушатели получили хоть какие-то практические знания, он дополнил доклад рассказом о появлении первозданного Быка и смысле очищения коровьей мочой.

– А теперь вопросы! – объявил Водолей.

Но загруженные водолейцы молчали.

– Вы не знаете, как подзывают сусликов? – спросил тогда Лешка.

– За-ачем? – удивился тот.

– Для дружбы.

Водолей на секунду замешкался, а потом его пробило:

– Мир во всем мире! Мы должны жить в гармонии со всеми существами, потому как на квантовом уровне всё может перейти во всё! В любом суслике уже есть часть ваших предков, и, наоборот, в нас живут предки сусликов!

Лешка согласно кивнул и добавил, что в каждом из нас есть несколько молекул Александра Сергеевича Пушкина, и Заратуштры, и тех аркаимцев, которые жили пять тысяч лет назад. Ну и какая-то часть предков суслика тоже есть. А потом он прочитал Омара Хайяма, которого цитировал Григорий, чем развеял последние сомнения в своем неземном происхождении.

– Так давайте прислушаемся к молекулам тех существ, в контакт с которыми мы хотим войти! Мы не можем не знать, как подзывают сусликов, потому что в каждом из нас живет и суслик тоже! Все, что нужно знать, уже внутри нас. Нам остается вспомнить!

Все стали вспоминать.

У меня в животе забурчало. И суслик, и Александр Сергеевич, и Омар Хайям, и древний аркаимец во мне хором сигнализировали, что пора обедать. Я был вполне готов прислушаться к совету большинства.

Меня сообщения о молекулах не поразили. Лешка, когда выпрашивал у родителей электронный микроскоп, поведал, что на земле ограниченное количество материи и поэтому молекулы и атомы переходят из одного существа в другое. Но как-то я об этом раньше не задумывался. Вроде бы знал, но не осознавал.