Вино грез - Джон Макдональд

Секундная стрелка на стенных часах продолжала движение по циферблату. При каждом ее полном обороте минутная стрелка с легким скрипучим щелчком перепрыгивала на следующее деление. Либер зевнул, как пресыщенный кот, и тихо произнес:

— Вы довольно молоды для этого ответственного дела, доктор Инли.

— Слишком молода, майор? — вежливо спросила Шэрэн.

— Доктор, вы вкладываете не те слова в мои уста.

— Майор, этот титул я употребляю только при парадных событиях. Во всех других случаях я — мисс Инли.

Либер улыбнулся, сонно полузакрыв веки.

Как только секундная стрелка перевалила за двенадцать, а минутная щелкнула, открылась дверь и вошел, печатая каблуками шаг, генерал Сэчсон, глаза которого, казалось, метали электрические разряды. Это был энергичный человек минимально допустимого по армейским меркам роста, с лицом, похожим на сушеный американский орех, в отлично сшитой, безукоризненно вычищенной и выутюженной форме.

— Смирно! — скомандовал Пауиз.

Все поднялись, осталась сидеть только Шэрэн.

Сэчсон обогнул угол стола, в наступившей тишине обвел всех глазами и сел, махнув детской худой ручкой, чтобы остальные тоже садились.

— Объявляю совещание открытым! — начал он. — Ради бога, сержант, в этот раз запишите фамилии правильно.

— Есть, сэр, — не дрогнув голосом и не моргнув глазом, откликнулся стенотипист.

— Доложите об ущербе, доктор Лэйн. И придерживайтесь сути.

— Конэл взломал дверь в лабораторию, где велась сборка панелей управления. Он находился там около десяти минут. По оценке Адамсона Конэл отбросил нас назад на целых четыре месяца.

— Судя по всему, — начал Сэчсон нарочито слащавым голосом, — эта дверь не считалась существенно важным объектом, который следовало бы охранять.

— Там было два охранника. Конэл оглушил их обрезком трубы. С одним охранником все благополучно. Жизнь второго — в опасности. Проникающий пролом черепа.

— Военные, доктор Лэйн, давно открыли, что употребление пароля вовсе не детская игра.

— У Конэла было исключительное право на вход в эту лабораторию в любое время, был и пропуск. Он подолгу работал там.

Сэчсон помедлил, ощущая нарастающую тревожность наступившей тишины. Сержант наготове замер, держа руки над клавиатурой стенотипа. Голубые глаза генерала остановилсь на Шэрэн Инли.

— Насколько я понимаю теорию вашей работы, доктор Инли, вашей обязанностью является предупреждение любых ментальных или эмоциональных расстройств, не так ли? — спросил Сэчсон. В подчеркнуто галантном тоне сквозила насмешка; генерала коробило, что к такому проекту, как этот, привлекли женщину.

Бад Лэйн увидел, как отхлынула кровь от лица Шэрэн.

— Так как Уильям Конэл имел доступ ко всем секциям в зоне проекта, генерал, то совершенно очевидно, по психологической основе он относился к группе риска «дубль А».

— Возможно, я глуп, доктор Инли, — тонкие губы Сэчсона растянулись в улыбке. — Я не считаю, что все это «совершенно очевидно», как, кажется, полагаете вы.

— Три дня назад Конэл прошел предписанную проверку, генерал.

— Возможно, ошибка, доктор Инли, заключается в применении предписанной проверки в особо важных случаях? Кстати, в чем заключается предписанная проверка?

— Вводится снотворное и служащему задается серия вопросов о его работе. Его ответы сравниваются с ответами, которые он давал на всех предыдущих проверках. Если обнаруживаются какие-либо отклонения — любые отклонения, в чем бы они не заключались, — то служащий подвергается более исчерпывающим специальным исследованиям.

— И вы, конечно, можете доказать, что Конэл на самом деле прошел эту предписанную проверку?

— Рассматривать это как допрос, генерал? — вспыхнула Шэрэн.

— Простите, доктор Инли. Я очень прямой человек. Мне раньше попадались доклады, помеченные более поздними датами. Просто мне приходилось…

— Я могу поддержать доктора Инли по этому вопросу, если вы считаете, что ее слова нуждаются в доказательстве, — довольно резко прервал генерала Бад.

Генерал перевел взгляд на Бада.

— Я предпочитаю, доктор Лэйн, чтобы на мои вопросы отвечали те лица, которым они заданы. Это исключает путаницу в стенограмме совещания, — он снова обратился к Шэрэн. — Почему не проводятся специальные проверки вместо предписанных?

— Их можно было бы проводить, генерал, если бы можно было утроить штаты, если бы лица, подвергаемые проверке, освобождались от работы над проектом на три дня.

— А около вас возникнет целая империя, принадлежащая вам, доктор Инли, не правда ли?

— Генерал, — глаза Шэрэн сузились, — я вполне готова отвечать на ваши вопросы. Я понимаю, что каким-то образом я должна была предупредить буйное психическое расстройство Конэла. Я не знаю, как я должна была это сделать, но я понимаю, что мне нужно было это сделать. Я принимаю это обвинение. Но я не намерена выслушивать инсинуации, касающиеся какой-либо возможной нечестности с моей стороны или усилий сделать свою персону более значительной.

— Вычеркните это из протокола, сержант! — рассерженно приказал Сэчсон.

— Я предпочла бы, чтобы это осталось в протоколе совещания, — спокойно возразила Шэрэн.

Сэчсон опустил глаза на свои маленькие темные руки.

— Если вы считаете, — вздохнул он, — что протокол совещания недостаточно полно отражает ход совещания, у вас есть право написать замечания, которые будут присоединены к каждой копии протокола, исполненной в этом учреждении. А так как веду это совещание я, то я буду руководить и подготовкой документа. Это всем ясно?

— Так точно, сэр, — мгновенно выпрямившись, ответил Пауиз.

— Сержант, — продолжал Сэчсон, — будьте добры, перестаньте стучать по вашей машинке. Все это будет вычеркнуто из протокола. Я хочу сказать, что я сделал умеренно удачную военную карьеру. Она была удачной, потому что я неуклонно избегал ситуаций, где бы меня могли наделить ответственностью без власти. Сейчас же я столкнулся именно с таким вариантом. Для любого офицера, занимающего высокое положение, это смертельная ловушка. Мне это не нравится. Я не могу вам приказывать, доктор Лэйн. Я могу только давать советы и предлагать. Каждый раз, когда вы вылезаете из графика работ, срыв сроков влияет на мой отчет, на мой послужной список, на мою воинскую репутацию. Вы, штатские люди, понятия не имеете, что это значит для нас, военных. Вы можете менять своих начальников. Обстоятельства забываются или на них смотрят сквозь пальцы. Я же всегда подчиняюсь одному и тому же шефу. И всегда найдутся Сибири, куда можно сослать опальных офицеров.