Мы выбираем звезды - Пол Андерсон

– Может, шпик? – предположил Гатри, из голоса которого исчез даже намек на веселье. – Если они напали на след, можно ожидать чего угодно.

– Паккер… ну, его агент… утверждал, что облава начнется через два-три дня.

– Вот именно, что агент. Сколько ему понадобилось времени, чтобы добраться до явки, на которой он только и смог передать свои сведения? И насколько те точны? А может, контора, пока суть да дело, решила поторопиться?

Кире вспомнился офицер, которого она видела на бегущей дорожке. Ей было известно, что сотрудники тайной полиции предпочитают не появляться на людях в форме (разумеется, речь не о тех, кто постоянно ходит в штатском). Интересно, куда он направлялся и что означает его мундир?

– Обычно они окружают место, где находятся подозреваемые, задолго до того, как наносят удар, – продолжал Гатри. – Давайте-ка разведаем, что к чему. Боб, настрой большой экран на общий вид.

Телефон наконец замолчал. Ли подошел к аппарату, намереваясь, видимо, проверить, не оставил ли звонивший какого-либо сообщения.

– Не трогай! – рявкнул Гатри. – Если это копы, у них есть датчики, которые определяют, пользуются аппаратом или нет.

– Совсем забыл, – прошептал Ли, отдергивая руку. – Да, вы настоящий шеф. – Неформальное обращение словно вместило в себя целый мир. Ли взял модуль и двинулся в гостиную. Кира последовала за ним.

Они пригляделись к изображению на экране. Высоко в небе что-то блеснуло. Ли положил Гатри на стол и занялся настройкой. Изображение переместилось вверх, увеличилось, сделалось четче. Километрах в трех над городом, как показалось девушке, висела черно-белая свинцовая капля с ракетными дюзами. С такой высоты, применяя оптические приборы даже слабее тех, какими был оснащен звездолет Киры, можно было пересчитать муравьев на мостовой Кире стало страшно, ее прошиб холодный пот.

– Точно, Сепо, – изрек Гатри. – Ты не слишком торопилась, Дэвис.

– Что нам делать? – услышала Кира собственный голос.

– Надо подумать. Я знаком с устройством таких штучек; в свое время их было полным-полно. Возможно, тебе все же удастся улизнуть, прихватив с собой меня, но на твоем месте я бы на это не рассчитывал. Скорее всего, копы уже следят за воротами. Естественно, копы в штатском.

А может, подумалось Кире, за воротами следили и тогда, когда она в них входила? Наверно. Впрочем, какая разница? Полиция не станет останавливать каждого встречного: чересчур утомительно и, вдобавок, может насторожить предполагаемую жертву, которая, чего доброго, возьмет и уничтожит компрометирующие данные или выкинет что-нибудь похлеще. Нет, агенты Сепо будут проверять лишь тех, кто вызывает хотя бы малейшее подозрение – например, девушку с рюкзаком за плечами. И если детекторы зарегистрируют что-либо необычное – ту же нейристорную сеть, – пиши пропало.

К горлу подкатил ком.

– К аппарату ты не прикасался, Боб, следовательно, дома тебя нет, – сказал Гатри. – Скоро они перезвонят, а какое-то время спустя, плюнув на телефон, вломятся внутрь. Это произойдет самое позднее через пару-тройку часов. Посмотрим, чем нам помогут твои приятели из Б-24.

– Скорее всего, ничем, – отозвался Ли. – А если и помогут, то не сильно.

– Предлагаешь сидеть и ждать? Суй меня в мешок и потопали. Чем быстрее смотаемся, тем меньше вероятность столкнуться по дороге с копами.

– Куда? – спросила Кира, проглотив комок в горле. К ней вернулась надежда, и сердце стало биться ровнее.

– Я держу в памяти тех, у кого при случае можно спрятаться, – откликнулся Гатри. Ли отправился в спальню – закрыть сейф и принести рюкзак. – Причем ни в коей мере не вмешиваюсь в их личную жизнь. Господи Боже, у меня достаточно других занятий! Тем не менее, о каждом из них я знаю столько, сколько требуется, чтобы принять решение. Когда человек Вэша Паккера подыскал мне временное убежище, я сразу связался оттуда с Бобом Ли, отправил ему через компьютерную сеть вполне невинное сообщение, которое на деле означало:

«Приходи за мной». Понимаешь, у Боба среди жителей комплекса есть приятели, которые любят авантистов не больше нашего. Он молодец, что обзавелся ими, хотя, по-моему, поступил так не по обязанности, а в силу своей общительности. Короче, именно это побудило меня обосноваться тут. В норе у лисицы всегда должно быть два выхода.

2

На фарвеге они хранили молчание. Лишь сходя с дорожки, Ли отстранил Киру, которая несла Гатри, и пробормотал:

– Я пойду первым. Отвечайте, когда вас о чем-нибудь спросят, но сами ни с кем не заговаривайте.

На стенах коридора извивались причудливые узоры, над дверными проемами виднелась затейливая арабская вязь. Многие двери были распахнуты настежь. Внутри комнат находились прилавки с выставленными на продажу товарами – продуктами, одеждой, посудой, цветами и всякими безделушками. Перед дверями, скрестив ноги, сидели на подушках мужчины – одни курили, другие зазывали покупателей, третьи казались погруженными в медитацию. Некоторые комнаты были превращены в кофейни или в закусочные, где кормили обычной для местных – но экзотической для Киры – пищей. Пахло едой, дымом, парфюмерией и чем-то совершенно невообразимым. Не совсем привычными были и звуки: голоса, шарканье обутых в мягкое ног, иногда – заунывный плач дудок и рокот маленьких барабанов. Традиционных североамериканских нарядов здесь встречалось меньше, чем пышных, свободных одежд – халатов, платьев или рубашек с шароварами, как правило, белого цвета. Те, кто носил подобную одежду (чья пышность никак не соответствовала суетливости владельцев), принадлежали к смуглокожему, ближневосточному типу; мужчины все бородатые и зачастую в тюрбанах, женщины – в чадрах. Да, кое-кого из них она уже видела, подумалось Кире; тут они на своей собственной территории.

Сказки «Тысячи и одной ночи»! Разумеется, Кира смотрела по мультивизору новости с Ближнего Востока, документальные и художественные фильмы. Песок, пыль, пересохшие источники, соленые реки, сплошное запустение. Машины и нанотехнические комплексы возрождали плодородие почвы, гектар за гектаром, оставляя за собой аккуратные зеленые поля, сверкающие здания, современную промышленность и новые общины. Резервации для тех немногих, кто уцелел после экологической катастрофы, избыток продовольствия, замечательная система здравоохранения, реабилитационно-учебные центры для детей… О, Всемирная Федерация вправе гордиться своими достижениями. Ведь кто захочет поселиться в фантазии, в псевдореальности, в прошлом, которого никогда не существовало?

Шагавший впереди Ли прокладывал путь сквозь толпу. Следуя за ним по пятам, Кира старалась ничего не упускать из вида. Продолжая наблюдать, она пришла к выводу, что вокруг – не игра, не псевдокультура, призванная заполнить пустоту в сердцах людей, которым не за что ухватиться в реальности, подобно на-дене, амазонам или манорам. Вон мастерская медника, который работает на станке, а его сосед чинит электроприбор. Здешняя технология та же самая, какой пользуются все обитатели Наружного Города. Один из местных засучил широкий рукав, и девушка заметила на его запястье информатор, точь-в-точь как у нее; причем, судя по всему, владельцу требовалось не только знать время, но и быстро считать, иметь доступ к базе данных и каналам связи. Нашивка на костюме другого человека свидетельствовала о том, что он является работником компании «Глобал Кемистри», то есть создает по атому сложные структуры. Мимо прошмыгнули двое мальчишек в джеллабах[10] – головы, за исключением макушек, выбриты наголо, зато под мышками – учебники.

И все же более разительной противоположности авантизму нельзя себе и представить. Разумеется, никто всерьез не верит, что Ксуан и впрямь подчинил себе историю, никто не считает, что мироустройство, основанное на его видениях, ближе прочих к полной, идеальной рациональности. Власти, от Синода до последнего администратора в каком-нибудь глухом углу, стремятся покончить с прежними, диссидентскими общинами, разогнать стариков и завладеть умами молодежи. В теории такое вполне возможно: мол, это наше внутреннее дело, и Всемирная Федерация тут ни при чем. Но практика опровергает теорию; средства сообщения и связи превратили Землю в единое целое, скрыть что-либо вряд ли получится – чересчур много представителей элиты разных стран находятся в тесном контакте и разделяют мнения друг друга: они – или общественное мнение – могут заставить свои правительства, по крайней мере, те, которые называют себя демократическими, надавить на Союз (куда сильнее, чем способен «Файербол»)… Кира сообразила, что отвлеклась, и усилием воли вернулась к действительности.

Ли дважды останавливался, чтобы поздороваться со знакомыми. Кира ловила на себе неодобрительные взгляды. Должно быть, ее наряд кажется верхом неприличия. Ерунда, это ведь не закрытая территория; тут наверняка бывает множество посторонних, как по делам, так и из любопытства. Несомненно, экономика сектора в той или иной степени зависит от чужаков. Тем не менее, когда Ли пригласил ее войти в открывшуюся дверь, девушка испытала громадное облегчение.