Логово Белого червя - Брэм Стокер

Естественно, что подобная цитадель была необходима во все времена, и каждая новая волна завоевателей, будь то англы, саксы, датчане или норманны, мгновенно оценивала ее достоинства и стремилась закрепиться в ней. В самые древние времена она была ценна лишь как стратегическая точка. Но с приходом римлян, с их высоким уровнем фортификационных строений, она была оснащена стенами, неприступными для осадных машин того времени. Сменяющие друг друга хозяева перестраивали и усовершенствовали ее на свой лад до тех пор, пока укрепленный лагерь солдат Цезаря не превратился в королевский Замок. Но так как мы до сих пор не знаем имен первых королей Мерсии, то невозможно установить, кто из них сделал эту горную крепость своей резиденцией. И, боюсь, так никогда и не узнаем. Время шло, и по мере развития военного искусства росла и крепость. Хотя многие детали безнадежно утрачены, ее историю можно было бы проследить не только по камням, из которых сложены стены, но и по смешению архитектурных стилей. Однако нашествие норманнов полностью уничтожило все следы предыдущих культур в стенах крепости. На сегодня мы можем лишь с уверенностью сказать, что это один из старейших замков того периода, построенный не позже правления Генриха I. И римляне, и норманны были опытными воителями и всеми силами пытались удержать столь важный стратегический объект. Потому-то все окружающие скалы также были приспособлены для военных целей и превращены в укрепления. Конечно, на сегодняшний день они утратили свои преимущества в оборонном отношении, однако мы не должны забывать о том, в какие времена они были созданы, и просто обязаны отдать должное их безымянным строителям.

Говорить об этих укреплениях можно бесконечно, но и низины могут рассказать о многом.… Однако как быстро пробежало время! Нам надо спешить домой, а то ваш дядюшка уже, верно, волнуется, куда мы могли запропаститься.

И сэр Натаниэль таким стремительным шагом направился в сторону «Лессер-хилл», что Адаму пришлось почти бежать, чтобы поспеть за ним.

Глава IV

— Времени у нас еще достаточно, но, если вы оба так горите исследовательским пылом, мы можем выехать и пораньше, — объявил во время завтрака мистер Сэлтон. — Тогда я покажу вам по дороге уникальное реликты древней Мерсии, а затем в Ливерпуль мы поедем сквозь так называемый Великий Чеширский дол. Но предупреждаю: как бы вам не пришлось разочароваться. Это я говорю для Адама: не жди там никакой героической романтики. Вы там и дола-то не заметите, если не будете знать о том, что он есть. И то сможете разглядеть его лишь из уважения к моим сединам. Но так или иначе, нам нужно оказаться на побережье к моменту прибытия туда «Вест Африкан» и поймать мистера Касуолла до того, как он сойдет на берег. Я полагаю, что познакомиться с ним, оказав ему прием на родном берегу, будет много достойнее, чем толкаясь среди остальных гостей на приеме в его честь.

Их уже ждал экипаж (тот самый, в котором они путешествовали накануне), однако на сей раз упряжка была еще более великолепна: мистер Сэлтон приказал подать свой лучший выезд — безупречную четверку лошадей, чутких к командам и быстроногих. Быстро покончив с завтраком, джентльмены разместились в коляске, и форейторы, получив приказ трогать, с веселым гиком погнали лошадей рысью.

Затем, повинуясь сигналу мистера Сэлтона, коляска притормозила рядом с огромной грудой камней у обочины.

— Вот то, Адам, — сказал он, — мимо чего тебе ни в коем случае не стоит проходить. Эти камни переносят нас во времена древней истории королевства Англия, больше чем на тысячу лет. Они сложены здесь в седьмом веке в память о чудовищном убийстве. Здесь король Мерсии Вулфер, племянник Пенды, убил двух своих сыновей за то, что они перешли в христианство. По обычаю того времени каждый проходящий мимо клал камень на их могилу. Дело в том, что после откровений святого Августина Пенда впал в полное язычество. Сэр Натаниэль может рассказать об этом подробнее и уложить все эти события в стройную хронологическую систему.

Пока они разглядывали могильный курган, на дороге появился еще один экипаж, чья одинокая пассажирка, вызвала у джентльменов гораздо больше интереса, нежели древние камни. Коляска была довольно старой, но пышно украшенной. Мужчины немедленно сняли шляпы, а дама, притормозив, чопорно кивнула:

— Как поживаете, сэр Натаниэль? Как ваше здоровье, мистер Сэлтон? Надеюсь, вы остановились не из-за поломки? А вот у меня… вы только взгляните! И она указала на сломанную рессору со свежим изломом.

— О, это легко поправимо! — поспешил с ответом Адам.

— Легко?! Да здесь днем с огнем не найдешь ни одного мастерового!

— Я вам помогу.

— Вы?! — Она недоверчиво вскинула ресницы. Вы? Это работа не для джентльмена.

— Ничего, я могу быть и мастеровым, если в том есть нужда. Правда, я и при этом остаюсь джентльменом. Я австралиец, а у нас, если хочешь быстро ездить, то умей и исправлять разные дорожные поломки, иначе вообще никуда не уедешь. Так что я полностью к вашим услугам.

— Даже не знаю, как вас благодарить за вашу доброту. Право, не знаю, что и решить… я так тороплюсь на встречу мистера Касуолла из «Кастра Регис», который сегодня прибывает из Африки. Это огромное событие для всего нашего графства, и мы все спешим выразить ему свое почтение… — Тут дама на секунду запнулась: она внезапно поняла, с кем разговаривает. — Вы, должно быть, мистер Адам Сэлтон из «Лессер-хилл»? Очень приятно. А я — леди Арабелла Марч из «Рощи Дианы».

Говоря, она слегка обернулась к Сэлтону-старшему, который, поняв намек, тут же поспешил ее представить.

Когда все формальности остались позади, Адам достал из дядиного экипажа инструменты и приступил к починке. Так как опыт в подобных делах у него имелся немалый, то неисправность была устранена довольно скоро. Он уже начал собирать разбросанные по дороге в процессе работы инструменты, как вдруг заметил несколько черных змей, выползших из могильного кургана и почему-то собравшихся вокруг него. Его настолько заинтересовало это явление, что он едва не пропустил момент, когда леди Арабелла, открыла дверцу и ступила на дорогу совсем рядом с одной из гадких тварей. Он вскрикнул, пытаясь предупредить неосторожную леди, но, как оказалось, в этом не было нужды. Змеи вдруг развернулись и с небывалой поспешностью скрылись в щелях между камнями. Адам беззвучно рассмеялся и пробурчал себе по, нос: «Тоже мне переполох! Да они испугались ее больше, чем она их!» И все же на случай, если ядовитые гады снова приползут, он подобрал гибкую ветку. В этот момент он был единственным защитником леди Арабеллы, которая, судя по ее беспечному виду, так и не заметила никакой опасности. Теперь, когда она стояла почти рядом с ним, Адам смог ее полностью разглядеть. Уже одно ее платье стоило того, чтобы смотреть на нее не отрываясь, легкое одеяние из белого шелка подчеркивала каждое движение ее грациозного тела, а на голове красовалось воздушное сооружение, опушенное легким, искрящимся на солнце мехом. Белоснежную шею окольцовывало тяжелое переливающееся колье из изумрудов. Голос у нее был грудной, богатый глубокими обертонами; должно быть, именно такими голосами сивиллы изрекали свои пророчества. Руки у нее тоже казались необычными: гибкие, изящные, с длинными пальцами. В ее жестикуляции было что-то завораживающее.