Войд - Василий Головачев

– Но контактёры на трёх машинах пошли ведь к Большой Дыре? И мы готовы послать туда весь флот.

– Это на самый крайний случай, потому что отослав флот, Земля останется без прикрытия из космоса. Наземные средства отражения с массированной атакой «крокодилочерепах» не справятся.

Медведь помолчал, смакуя кофе.

– У тебя есть предложения? Чем я могу помочь?

– Знающие сейчас будут судорожно искать пособников, и мы готовим операцию по внедрению в их ряды своих разведчиков. Ищем системы программирования. Службу бытового обеспечения мы прошерстили и контролируем, найдены два десятка спецкабин, переделанных из обычных реанимакамер, где резиденты зомбировали посредников и рядовых исполнителей. Однако главные распорядители остались невыявленными.

– А Будрисы?

– Оба действительно служили Знающим, что называется, не за страх, а за совесть, или то, что у них осталось от совести. Жанна вообще была координатором оперативных групп Знающих. Но и над ней есть кто-то, кого мы ещё не выявили.

– В высших эшелонах?

– Да, это человек… – Воеводин пожевал губами, – хотя человеком эту тварь назвать трудно, но он точно сидит в одной из структур, позволяющих знать всё, что мы делаем.

– ФСБ, УАСС?

– Выше, скорее СОН или федеральный Комбез. Так вот, Алексей Петрович, возвращаясь к нашему началу. Мы хотим тебя подставить.

Косматые брови командора Погранслужбы прыгнули на лоб.

– Как это – подставить?

– Ярослава Тихонова всё ещё поддерживает связь с резидентурой Знающих. Она вбросит им предложение по зомбированию высших государственных деятелей СОН и основных государств Земной Федерации – России, Китая и Египта. Ты будешь в числе тех, кто проявляет наибольшую лояльность к Знающим. Кстати, этот либеральный отряд сочувствующих «бедным инопланетянам, желающим нам добра», весьма велик.

Медведь допил кофе, обдумывая предложение, съел сливку фейхоа.

– Мне, конечно, лестно, что вы считаете меня готовым к предательству…

Воеводин оценил шутливый тон командора, улыбнулся:

– В системе Погранслужбы ты известен как должностное лицо, не замешанное ни в одном конфликте. Но если серьёзно, твоя помощь будет неоценима.

– То есть ты вербуешь меня в качестве агента контрразведки.

– Если ты считаешь, что не справишься…

– Дело в другом. Во-первых, меня будут проверять, подсовывая задания, которые могут негативно сказаться на Погранслужбе России.

– Могут, но ты будешь не один отвечать за свои решения. В квалитет ответственности войдёт и президент России.

– Второе: они могут всадить в меня программу, которая сломает психику и заставит меня, образно говоря, стать террористом-смертником.

– Риск есть, – согласился Воеводин. – Но у нас подготовлены новые системы защиты мозга на основе «вшинников», а на случай слепого подчинения ваш терафим[8] получит дополнительный контур связи с нами. Он сообщит, что защита не справилась и ты зазомбирован.

– Весьма оптимистичный вариант, – добродушно усмехнулся Медведь.

– Ты против?

– Я за. Кому-то же надо заниматься спасением человечества? Большинство населения Федерации, особенно молодого, торчит у компьютеров и живёт в машине, им наплевать, что будет с Землёй и Вселенной. Впрочем, извини за ворчание, Степан Фомич. Тебе повезло, твой Артур чистый лайфер, в игрушки не погрузился, даже пилотом «Ра» стал, а мой… – Командор с горечью махнул рукой. – Двадцать два года, юзер, ни образования нормального, ни стремления сделать что-то полезное, днями и ночами пропадает в эйфоре[9]…

Воеводин кивнул. Проблема увлечения играми возникла ещё в начале двадцать первого века и к двадцать четвёртому выросла до масштабов гуманитарной катастрофы. Из десяти миллиардов жителей Федерации на Земле и в Солнечной системе больше половины жили в виртуальной реальности, не принимая никакого участия в жизни человечества.

– Так какое решение мы принимаем, Алексей?

– Да согласен я, – поморщился Медведь. – Что мне предстоит делать?

– Сейчас ко мне придут мои парни, Ваня Грымов, Йен Лундквист, принесут кое-какую аппаратуру и подготовят тебя ко всем неожиданностям.

– Кто такой Йен Лундквист?

– Психпрограммист «Сокола», доктор медицинских наук и прочее. Он сделает тебя неуязвимым.

Медведь поиграл орешком.

– Неузявимым – это хорошо. Надеюсь, вживлять в меня ничего не будут? Кстати, эта вшивая компания ещё работает, выпускает киборгов?

– Ты имеешь в виду концерн ОЭ? Нет, мы его закрыли наглухо. Однако нет гарантий, что где-то в космосе не создано аналогичное производство «неуязвимых». Правда, мы научились с ними справляться, снабдим и тебя новой «кольчугой».

– Благодарю, пока не надо.

– Что ж, я бы всё-таки выпил по капелюшечке коньячку для храбрости.

Медведь колебался недолго.

– Лучше наше зелье, чистенькое.

– Крымский «Хрустальный грот» пойдёт?

– Давай.

Воеводин мысленно скомандовал домовым принести всё необходимое, и вскоре на столе появились графинчик с водкой, стаканчики и канапе с солёным огурцом.

Выпили по глотку.

– Вот чего лишены Знающие, – сказал Воеводин с ноткой превосходства в голосе, – им никогда не понять наших ощущений!

– Если пить в меру.

– Само собой.

В прихожей раздался звонок сторожевого автомата.

– Кажется, приехали, – встал Воеводин.

Это и в самом деле прибыл Грымов с тремя мужчинами, самый старший из которых, седой, с длинным породистым «скандинавским» лицом и светлыми глазами, и был доктор медицины Йен Лундквист.

Грымов выглядел озабоченным, и Воеводин обратил на это внимание.

– Что-нибудь случилось?

Заместитель командующего покосился на Медведя.

Воеводин понял, кивнул Лундквисту:

– Работайте, док, не будем вам мешать.

Медведя усадили в кресло, развернули вокруг аппаратный бокс наподобие реаниматора.

Воеводин и Грымов уединились в кабинете генерала.

– Надеюсь, ничего серьёзного? – начал Воеводин.

– Как сказать…

– Я не получал никаких чрезвычаек.

– Только что встречался с Лебланом, неофициально. Он вам перезвонит. Новости плохие.

– Я хороших и не жду. – Воеводин сел за стол, жестом предложил гостю расположиться на диванчике. – Ну?

Леблан утверждает, что Знающие собираются привлечь для нашей ликвидации Чёрные и Серые цивилизации Великого Кольца в нашей же Галактике.

Воеводин сцепил руки на груди, переваривая сказанное.

Чёрными цивилизациями учёные-ксеносоциологи условно называли тех, кто признавал только право сильного и готов был применить любые средства для воплощения своих замыслов, вплоть до уничтожения инакомыслящих. Серыми принято было называть цивилизации, считавшие возможным нарушать одно-два правила из Свода Законов общего существования в космосе.

– Чёрные нам пока не встречались.

– Мы сами чёрные, – оскалился Грымов.

– Не перегибай палку.

– Я не перегибаю, агрессии у нас хватает, так что к светлым мы не принадлежим никоим образом. Но это к слову. Нам необходимо знать, откуда будет нанесён удар.

– Леблан может ошибаться.

– Вряд ли, он не просто курьер МККЗ, доносящий до нас новости Комиссии, он прекрасно зарекомендовал себя как человек дела. Надеюсь, он предупредит нас вовремя. Но и это ещё не всё. Из того же источника ему стало известно, что отряд Знающих внутри Солнечной системы намеревается уничтожить мешающий им космофлот Федерации.

Воеводин с сомнением посмотрел в глаза Грымову:

– Каким образом?

– Не знаю пока, известен лишь факт постановки задачи. Поскольку у Знающих нет собственного флота, они используют технику порабощённых цивилизаций, те же «крокодилочерепахи», но в открытом бою наши крейсеры превосходят эти машины. Значит, они будут искать способ уничтожения изнутри, ударят по базам, по космодромам.

– Ни один их корабль к Солнечной системе не прорвётся. Разве что мощный флот…

– Я же говорю, они будут устраивать диверсии, используя агентуру и зомбированных ублюдков в качестве террористов-смертников.

Воеводин замолчал, раздумывая. С сожалением покачал головой:

– А я хотел отдохнуть пару дней… жену уговорил устроить пикник на речке, вдвоём: палатка, лес, берег, удочки… красота!

– Ну и отправляйтесь, за два дня ничего особенного не произойдёт, будем работать по утверждённому плану. Какую речку выбрали?

– Десну, мои родичи из тех краёв.

– Прекрасный выбор.

– Нет, полковник, как говорил мой любимый Джек Лондон, время не ждёт. Будем решать проблемы, мы ещё не победили.

Оба вернулись в гостиную.

– Бросили меня тут одного, – пожаловался Медведь, вокруг которого хлопотали специалисты Грымова, – на съедение своим психиатрам. Мой терафим жалуется уже, что ему помяли бока, образно говоря.

– Ничего, ужмётся, – сказал Воеводин. – Зато ты теперь будешь во всеоружии.