Следы на воде - Владислав Вишневский

— Эй, на яхте… — неожиданно перебивает клубок неспешных мыслей капитана чей-то громкий голос за бортом, сверху, издалека. — Есть кто-нибудь?

Геннадий Михалыч, он с боцманом в кубрике, неторопливо едят приготовленный боцманом завтрак. Время-то раннее… Кстати, и спят они всё лето здесь, на яхте. Не отходя от… работы. И правильно, мало ли какая блажь в головы отдыхающих ночью придёт, тариф будет как минимум двойной, а то и выше…

Боцман опережает капитана… Через короткую паузу, не поднимаясь с места, так же громко кричит снизу в раскрытую дверь кубрика.

— Есть, конечно, коль не шутишь… Сейчас! — шепчет капитану. — Покажись, Михалыч, выгляни, может не зря.

Геннадий Михалыч, машинально пожимает плечами: кто его знает, вытирает полотенцем рот, руки, кидает его себе на шею, берётся за поручни (три ступеньки)… высовывает голову из кубрика.

Солнце как раз высветлило верхушку прилегающей к бухте горы. Тёмная от густой сосны её бархатистая поверхность, с ярко-зелёной, в золотой бахроме солнца короной, словно шляпа на улыбчивом лице бухты. Чудо, не картинка. Истинное произведение искусств… Кстати, Геннадий Михалыч сто тысяч, кажется, работ и местных, и приезжих «айвазовских» видел, но ни один художник так и не смог такую красоту подлинно изобразить. Хотя и заслуженные все люди, вроде бы, члены Союза художников, как значилось на их визитных и рекламных карточках. Но — не то!

Восьмиметровая яхта — таких здесь с десяток, уткнувшись в небо голой мачтой, стоит на привязи у высокого причала. Покачиваясь на лёгких волнах, как и положено, развёрнута кормой к причальному трапу, на некотором расстоянии от него, чтобы нежданные отдыхающие, либо ещё кто — нежеланный — не ступили на палубу…

Боцман тоже перестал ложкой по дну тарелки шкрябать…

— Слушаю вас, молодые люди, прокатиться хотите? — снизу вверх глядя на молодых мужчину и девушку, привычно интересуется капитан. — Не рано ли? Пляж почти пустой. Спят ещё все.

— Нам самое то. Если вы не заняты, конечно.

Боцман, на это, тоже высовывает голову из кубрика, на лице радушие и гостеприимство, интересно…

— Не заняты пока. Мы можем… — отвечает Геннадий Михайлович. — На полтора часа или на три? На три будет скидка… — капитан замечает в своём голосе просительные нотки и сердится на себя за это. Он знает, что сейчас ему ответят: на полтора, естественно. Да и фотографироваться потом будут голышом, и купаться тоже. Молодёжь! Выжидательно смотрит.

— На весь день фрахтуем, и на пять последующих, если всё будет нормально. — Обнимая спутницу, весело отвечает молодой человек.

Боцман не выдерживает, с жаром включается в переговорный процесс.

— Конечно, нормально всё будет, ребята. Не в первый раз. Нас часто фрахтуют. И на неделю, и на две… Да, капитан? Вы не пожалеете.

— Да, — машинально отвечает капитан, и спохватывается. — Так ведь дорого, наверное, для вас будет.

— Не дороже денег, — отмахивается парень, и добавляет. — Мы баксами расплатимся, по штуке за сутки… Пойдёт?

— Пойдёт! — почти кричит боцман. — Кормить я буду. Я отвечаю. А спать мы с капитаном на палубе будем. Вы — в кубрике. У меня свежее бельё даже для вас есть. Как знал! Припас. Да, капитан?

— Да, — кивает Геннадий Михалыч, даже не стараясь подсчитать каким будет заработок в переводе на рубли. — Договорились. А когда отчаливаем?

— Один вопрос, — останавливает заказчик. — А какую-нибудь лодку — не дырявую — с парой вёсел, найдём?

— Лодку? А ялик вам небольшой пойдёт? Двухместный, прогулочный? — спрашивает боцман.

— Вполне.

— Считай, уже есть, — светясь своей самой обворожительной улыбкой, как он сам считает, восклицает боцман. — Замётано! Без проблем.

— Тогда сейчас и отчалим. Только машину выгрузим…

— Какую машину, где? — Выбирается из кубрика боцман.

— Да вон, у пирса, — машет рукой за спину девушка. — Тойота.

— Я помогу! — с готовностью вызывается Витальич.

— Спасибо, мы сами. — Приятным голосом отказывается девушка.

— Если баллоны только… — пожимает плечами парень. — Я не возражаю.

— Так вы дайверы что ли? — восхищается боцман. Он-то весь положенный срок на флоте водолазом отслужил, с тем и на пенсию вышел.

— Да, — отвечает девушка. — Больше, конечно, Паша. Он в каких только морях не погружался… Я ещё учусь только.

— Умм… — понимающе мычит боцман. Он лично, не только моря знает, но и океаны разные, а некоторые озёра, речки с речушками вообще не в счёт. Их у него, как у любой хозяйки прищепок на верёвке.

— У нас дно — ничего особенного. Хорошее только на выходе из бухты, и дальше. — Предупреждает капитан.

— Туда и пойдём. — Кивает молодой человек. — Меня зовут Павел, — представился он, а это — Оля, моя девушка и помощница…

— Любимая девушка. — С улыбкой замечает Оля.

— Да, и любимая помощница. — Подтверждает Павел.

Боцман почти расшаркивается…

— Тогда, значит, давайте знакомиться, коли договорились. Это наш капитан, Геннадий Михалыч, между прочим заслуженный флотский человек, орденоносец, и я — боцман — просто Витальич. Говорят что я похож на Кощея бессмертного и лицом на Фантомаса, я не возражаю, но я не злодей. Вы увидите. Душа у меня широкая и добрая, как море в штиль. И готовлю я — пальчики оближешь. Капитан подтвердит. Да, Михалыч?

— Да! — бурчит капитан. — Я его с ресторана когда-то снял, переманил, шеф-поваром на берегу пристроился…

— Да, — торопливо закругляет свою биографию боцман. — Было «кислое» дело. — И гостеприимно разводит руками. — Вот мы и познакомились.

— Очень приятно, — кивает Павел и пожимает протянутые мужчинами руки. Рука у него мужская, сильная, как отметили капитан и боцман. — Теперь готовимся? — спрашивает Павел.

— В пять секунд! — обещает боцман.

Снаряжение и пару сумок с вещами и продуктами — овощи, мясо, фрукты, воду — несколько целлофановых обойм, в пластиковых бутылках «Аква минерале» сильногазированную, загрузили в яхту действительно быстро, в десять минут. Ольга отогнала на стоянку машину, вернулась. Это рядом. Почти видно. Ещё меньше времени Витальичу понадобилось, чтобы столкнуть с берега и перегнать к яхте маленькую вёсельную шлюпку, «отдыхающую» неподалёку, навести в кубрике порядок, и показать девушке, где находятся сервисные и прочие удобности.

Павел присел на выступающую над палубой рубку, капитан занял своё место на корме, готовился к отходу.

— Как пойдём, на парусе или дизеле? — Спросил он у Павла.

— Лучше бы на парусе, но быстрее на дизеле… Очень в море хочется. Соскучился. — Мечтательно потянувшись, ответил тот.

— Легко! Это запросто, — понимающе отозвался капитан, и крикнул. — Боцман, займись швартовыми! Отходим!

— Есть, отдать швартовы! — Послышалось из кубрика, и боцман тут же появился.

Ему опять пришлось нырять под киль. «Конец» за киль завело, пришлось его перебрасывать, но боцману это не впервой, потому и в плавках всё время ходит, и цвет тела ближе к цвету горького шоколада носит.

Как только боцман выбрался из воды и прошлёпал на нос яхты, отталкиваясь шестом от причального буя, капитан запустил двигатель, и яхта, на малых оборотах начала выруливать на чистую воду. Павел с интересом поглядывал по сторонам, наблюдал, как отходит берег с его прогулочными маломерками и прочей плавучей мелочью…

Окружающие бухту горы уже до половины светились золотом, центральный пляж — совсем рядом с причальной стенкой яхт и прогулочных катеров, уже темнел несколькими сотнями тёмных от загара тел — «моржи» — вода в бухте ещё сверкала яркой зеленью близкого дна, слегка пахло гарью отработанной солярки…

— А как вы нас выбрали? — управляя рулём, поинтересовался Михалыч. Ему приятно было заполучить такого заказчика, но удача могла ведь пройти и мимо. Это и интересовало Михалыча, повезло. — Таких же, как мы, на причале штук восемь стоит?

— А вашу яхту так же зовут, как и Ольгу. Она и указала. К удаче говорит. — Ответил тот.

— Точно, — согласился Михалыч. — К удаче. — Ему это было и понятно, и приятно, он успокоился, и добавил обороты на двигателе.

Став поперёк волны, яхта послушно резала форштевнем воду, порой гулко шлёпала носом, уверенно шла к выходу из бухты.

Город ещё утопал в сонной утренней дымке, светясь пёстрым и разноэтажным нагромождением отелей и баз отдыха, где из стекла и бетона, где и нештукатуреного кирпича… Но весь жилой сектор явно тянулся вверх, забор к забору, два-три-четыре этажа, где и выше, с витыми высокими ажурными лестницами, балконами, балкончиками, террасами… Зонтами, зонтиками, шезлонгами… Земля в цене, и всё, значит, с этим остальное тоже дорого. Набережная зеленела кронами деревьев. Из далека они казались бодрыми и свежими, как и весь город… Лето… Для всех праздник. Праздник встречи с солнцем и морем… Или с морем и солнцем… Нет, праздник встречи с отдыхающими… Со всем этим.