С любовью к женщине - Расул Гамзатов

«Прекраснейшие на земле глаза…»

Перевод Е. Николаевской

Прекраснейшие на земле глаза,Что плачете? Что приключилось с вами?Что мучит вас, прекрасные глаза,Наполненные крупными слезами?..

На той вершине ты стоишь сейчас,Еще не знающая жизни толком,Откуда, словно камень, сорваласьМечта моя – не соберешь осколков…

О, неужели, милая моя,И у тебя болит и ноет сердце?И ту же боль ты чувствуешь, что я,Боль, от которой никуда не деться?

А может, мягкость сердца моегоИспытываешь ты и ждешь развязки?Или смеешься – только и всего! —Над ним, беднягой, тающим от ласки?

Не надо, дорогая, перестань,Не целься! Сердце так легко ранимо!Уж как живу – так жить меня оставь,С моей свободой, с песнею любимой.

Письмо («В краю высоком, полном света…»)

Перевод Е. Николаевской

В краю веселом, полном света,Мне все грустней день ото дня.Что мне придумать, – посоветуй! —Чтоб не забыла ты меня?

Чего прислать тебе? Не ты лиОдна смогла бы научить:Напевы горские? Цветы ли?Или тропинки горной нить?

Цветы увянут. Песен горскихНе уловить, не взять рукой…А бесполезной грусти горстка —Подарок не ахти какой…

Я знаю, что несовместимыГрусть и преддверье высоты…Но грустно мне невыносимоВ кипенье этой красоты…

Как только с ветерком попутнымВсплывает солнце над тропой,Птенцы кричат мне – «С добрым утром!»,Взлетев над вымокшей травой.

С их гамом вместе на рассвете,Перевалив через хребты,Летит тоска моя, как ветер,Прямым путем туда, где ты…

Я в настроении особомСбегаю к речке по песку.С журчаньем волн, с моим ознобомНесет вода мою тоску.

Прошу я солнце налитое:Жги! Пусть сгорит моя тоска!..Под солнцем мир как на ладони:И ширь ясна, и даль близка.

Лучи – я вижу целый день их,Они горят, как сотни свеч,Сияют на рогах оленьих —Моей тоски не могут сжечь!

Прошу: дождя!.. Толпятся тучи,И начинает ливень лить.Он омывает склоны, кручи —Моей тоски не может смыть!

Свищу ветрам – как по приказуКо мне бегут ветров полкиИ разгоняют тучи сразу,Но им не разогнать тоски…

Одну мечту я, глядя с крыши,Вынашиваю – о тебе,У звезд, у тех, что прочих выше,Выспрашиваю о тебе!

Но звезды шепчут, с неба свесясь:«Ее не видели мы! Нет!»Садится на окошко месяц —И тот же слышу я ответ!

Я рву цветы, сойдя в долину, —А ну их! Вянут в тот же миг!Я лезу вверх к местам орлиным —Но надоел мне птичий крик.

Летит сквозь ливни, словно птица,Моя тоска, лучи дробя…Заснуть бы мне, чтобы забыться!..Но не могу. Я жду тебя.

Здесь все на радость, не на горе:Травы и камня торжество,Все птицы, все ручьи нагорья —Не много ли на одного?

Смотреть с тобою вместе мне быНа скалы, тропы, тополя.Могу ли жить я, это небоС тобой, далекой, не деля?

«За честь свою и совесть против зла…»

Перевод Е. Николаевской

За честь свою и совесть против злаЯ совершаю с юных лет набеги,И газаватом для меня былаЛюбовь – и сердце ранено навеки.

Как остры стрелы!.. И, мюрид любви,Я из груди выдергивал их сразу…Но раны ноют, и душа в крови,И нету мне в противниках отказа.

Всех метче стрелы близких мне людей:Кому-кому, а им-то уж известно,Как целиться, чтоб было поверней,Где самое мое больное место.

Пускай стреляют… Разве есть певец,Чье б сердце неизраненное было?От неранимых ледяных сердецУбереги нас, время, до могилы.

Играет в жилах кровь, и я пою,Мне уходить на отдых рановато.Лишь дайте знак – я за любовь своюУмру в бою священном газавата.

Ты, песнь, что не ослепла от похвал,Честь береги от волчьего соседства.Я наконец-то ныне взрослым стал,На склоне лет в Цада оставил детство.

Зависть

Перевод Е. Николаевской

Сегодня б друга, кажется, убил,Которого и в мыслях не обидел,Которого я всей душой любил,Сегодня всей душой возненавидел!

Идет с ним рядом девушка одна:Смотрю – сердцебиенье усмиряю.Идет и улыбается она —Я от ее улыбки умираю…

Ни успех, ни молодость твояЗависти во мне не вызывали.Никогда завистлив не был я,Да и стану в будущем едва ли…

Но когда с подругою своейВ гости ты зашел ко мне сегодня,Стал я сразу придираться к ней,Вмиг нашел в ней недостатков сотни.

Разъярился я, лишь увидал,Что кладешь ты руки ей на плечи.Как тебя жестоко осуждалЯ – совсем непрошеный советчик.

Сам же глаз всю ночь не мог сомкнуть,С боку на бок все вертелся в муке:Не давали мне всю ночь уснутьВаши неразомкнутые руки.

Ох, как умело ты с ней говоришь —С той, на которую глянуть не смею.Ох, как ты смело в лицо ей глядишь —Той, повстречавшись с которой краснею.

Видел я: под руку вел ты ее,Я и руки протянуть ей не смею.Нежность тревожит – несчастье мое,Зависть терзает меня все сильнее.

Хоть на тебя обижаюсь и злюсь, —Друг, похвали меня девушке этой!Строчку мою ей прочти наизусть:Мол, не слыхала такого поэта?..Как-нибудь, к случаю, наединеДоброе слово шепни обо мне.

В родных местах

Перевод И. Снеговой

Тот ветхий домик, где ты родилась,Мне ста дворцов дороже во сто раз.

Две груши, что шумят в твоем окне,Как сад тенистый, тянутся ко мне.

На улочки кривые я смотрю,На слезы скал, встречающих зарю.

Как ценности музейные, ониОвеществляют прожитые дни.

Тут босиком ты бегала, а там —Кружилась, как ягненок, по лугам.

Цветы рвала здесь и купалась ты…Я всматриваюсь… Кто там рвет цветы?

А вот твой класс, скопленье парт пустых.Где ты сидела? На какой из них?

Я у доски. Я мел в руке держу,Как ты когда-то. Только не пишу.

Едва завидел школу я, тотчасМне показалось: вот ты входишь в класс,

Вот косы разметались по спине,Вот галстук красный замелькал в окне.

И я стою, не в силах наглядетьсяНа милое твое живое детство.

О любви («Давай размахнемся, мечтая…»)

Перевод И. Снеговой

Давай размахнемся, мечтая,С тобой и, была не была,К себе призовем, дорогая,Из горного края орла.Любви нашей ношу навьючимИ будем в надзвездье парить,И сильную птицу научимО нашей любви говорить,Чтоб реки рассказу внималиИ в ближнем, и в дальнем краю,Чтоб всюду они понималиЗемную улыбку твою…Летим!.. Если шаль твою ветерСорвет вдруг – я силой верну,А дождь загудит на рассвете —Я в бурку тебя заверну.Нам путь самолеты уступят,А летчики крикнут: «Салют!»Туманы уйдут за уступы,И тучи в моря уползут.Прикажем мы дремлющим стаямПеть лучшие песни свои.Мы бурю уняться заставимВерховною властью любви.А ночью, чтоб не заблудиться,Погасшие звезды зажжем.Ты глянешь – и вспыхнет зарница,Вздохну я – покатится гром.Под нами пути-перепутья,Хребты, города, корабли,И рыбы, и звери, и люди,И милые звуки земли…Пусть смотрят за нашим движеньемМосква, и Эльбрус, и Цада,Пускай твоих глаз отраженьеКачает в заливах вода.Пусть все тебе будет подвластно:Махнешь – и столица внизу,Вздохнешь – и закружатся в пляскеЧетыре аварских Койсу.И лес, свои краски развесив,Приветствовать будет тебя,И птицы, кружа в поднебесье,И туры, с обрывов трубя.Запляшут в чащобах медведиИ мошки над сушью степей,Завидев, как празднично светитИм солнце улыбки твоей.Летим же, любовь моя, высшейДорогой – мечты и орла,И, если орлиных не сыщем,Пусть мчат нас стальные крыла!

Постоянство («Мне было шестнадцать…»)

Перевод Я. Козловского

Мне было шестнадцать и двадцать – тебе,Любви нас связало шаманство,И я, покоряясь святой ворожбе,Поклялся хранить постоянство.

Мне стукнуло двадцать! Мы сверстники, иЛесов зеленеет убранство.И, двадцатилетней, тебе я в любвиВсе так же храню постоянство.

Мне стукнуло тридцать. Летели года,Порой проявляя тиранство,Но, двадцатилетней, тебе, как всегда,Я честно хранил постоянство.

Теперь мне за сорок. Но наперекорЛетам, что легли, как пространство,Я, двадцатилетней, тебе до сих порБезумно храню постоянство.

Прости