Огненная вода - Уильям Тенн

— И чтобы заменить эти пункты, — произнес Хебстер, — я…

— Я вот что имею в виду, — перебил его Тесей. — Вам известна та единственная серьезнейшая трудность, с которой приходится сталкиваться композиторам, пользующимся двенадцатитональной гаммой?

— Я могу предложить вам, — упрямо гнул свою линию президент компании, с лица которого пот уже лился бурными потоками, как ручьи в весеннее половодье, — полный комплект архитектурных чертежей «Эмпайр стэйт билдинга» и «Радио-сити» плюс пять… нет, я сделаю даже десять… уменьшенных копий каждого их этих самых высоких небоскребов Нью-Йорка. Вот так. Соглашайтесь — да побыстрее. Не то разойдемся с пустыми руками.

Перваки переглянулись — в это время Хебстер распахнул перед ними дверь запасного выхода и дал знак расступиться пяти охранникам в фирменных мундирах, охранявшим вход в персональный лифт Хебстера.

— Заметано! — дружным хором воскликнули перваки.

— Вот и прекрасно! — почти взвизгнул Хебстер, после чего сразу же вытолкал гостей в дверь и велел самому высокорослому из охранников: — На девятнадцатый этаж!

Он успел захлопнуть дверь как раз в то мгновенье, когда мисс Зайденхейм наконец-то открыла дверь, выходящую в приемную. В кабинет буквально ввалились Йост и Фунатти, оба в бутылочно-зеленых мундирах ОЧ. Без малейшего промедления они ринулись к тому месту, где стоял Хебстер, и вышибли дверь запасного выхода. Но успели лишь услышать лязг опускающейся кабины лифта.

Невысокий смуглый Фунатти принюхался.

— Перваки, — пробормотал он. — Все ясно, он принимал здесь перваков. Чувствуешь запах давно немытых тел. Йост?

— Еще бы! — отозвался его более крупных размеров спутник. — Давай поторопимся. На лестницу черного хода. Мы сможем проследить по световому табло, куда направляется этот лифт!

Спрятав служебное оружие, они бесцеремонно застучали каблуками по обитым металлом ступенькам запасной лестницы. Тем временем, кабина лифта остановилась где-то внизу.

Секретарша Хебстера бросилась к интеркому.

— Обслуга! — Она сделала паузу. — Обслуга, заблокируйте электромагниты замков входных дверей девятнадцатого этажа, пока группа людей, отправленная туда только что мистером Хебстером, не окажется внутри какой-нибудь из лабораторий. И не переставайте рассыпаться в извинениях перед фараонами, пока эта группа будет туда добираться. Не забывайте: они оба из ОСК.

— Спасибо, Грета, — произнес Хебстер, переходя на неофициальный тон, как только они остались одни. Он плюхнулся в кресло за письменным столом и принялся усиленно отдуваться. — Наверное, существуют все же более легкие способы заработать лишний миллион.

Мисс Зайденхейм взметнула брови — верх достижений современной косметологии.

— Или стать абсолютным монархом внутри избранного всем человечеством парламента.

— Если у людей хватит терпения подождать еще совсем немного, — ленивым тоном, как о само собой разумеющемся, поведал ей Хебстер, — то я стану и Объединенным Человечеством, и современным всемирным правительством, и всем остальным вместе взятым. Еще год-другой, и так оно и будет.

— А вы не забыли о некоем Вандермеере Демпси? Его горлохваты тоже хотят занять место ОЧ. Не говоря уже об их впечатляющих планах в отношении вас. А их так много, просто ужасающе много!

— Они меня не тревожат, Грета. От «Человечества превыше всего» даже духу не останется за один вечер, стоит только околеть этому одряхлевшему демагогу старой закалки. — Он ткнул пальцем в клавишу интеркома. — Обслуга! Обслуга, группа, которую я переправил вниз, уже в безопасности?

— Пока еще нет, мистер Хебстер. Но все идет как намечено. Мы загнали кабину с группой на двадцать четвертый этаж и заставили фараонов пешком топать вверх по черной лестнице. О, мистер Хебстер, ох уж эта Особая Следственная Комиссия! Мы беспрекословно выполняем все ваши указания и все такое, но никто из нас не хочет нарваться на неприятности, а их не оберешься, если ОСК серьезно за нас возьмется. Согласно недавно принятому закону, противодействие ей рассматривается как тяжелейшее преступление и карается примерно так же, как умышленное убийство.

— Не беспокойтесь. Еще никогда Хебстер не давал в обиду никого из своих служащих. «Босс все уладит!» — вот здешний девиз. Позвоните мне, как только надежно упрячете перваков и будете готовы отвечать на вопросы фараонов.

Он снова повернулся к Грете.

— До своего ухода обязательно отпечатай расшифровку и передай ее лично в руки профессору Клейнбохеру. Он считает, что ему, может быть, еще удастся разобраться каким-то образом в этом гоготе и хрюканье.

Мисс Зайденхейм понимающе кивнула.

— Жаль, что вы не пользуетесь современной звукозаписывающей аппаратурой, вместо того чтобы заставлять меня корпеть над этой допотопной тарахтелкой.

— Я тоже очень сожалею. Но этих перваков хлебом не корми, только дай им возможность мысленно поковыряться в аппаратуре, чтобы заколдовать ее — если, конечно, она не предназначена для передачи пришельцам. У меня здесь была уйма всякой аппаратуры, пока вся она не поломалась во время моих бесед с перваками. Вот тогда-то я и решил, что единственное решение проблемы — это выполненная человеческими руками стенограмма. Хотя не исключено, что и стенограммы когда-нибудь кто-либо из перваков испаскудит.

— Весьма вдохновляющая мысль. Я должна хорошенько ею проникнуться, чтобы помечтать о такой возможности как-нибудь в одиночестве холодным вечером. Однако, пока мне не на что жаловаться, — пробормотала она, проходя в свою собственную комнатушку. — Как раз колдовство перваков и позволяет мне настолько хорошо зарабатывать, что я могу не отказывать себе в приобретении всяких ярко сверкающих штуковинок, которые мне так нравятся. Именно колдовство перваков и создало весь этот бизнес.

Но это было не совсем так, напомнил себе Хебстер, сидя в ожидании сообщения по интеркому о благополучном прибытии своих недавних гостей в одну из недоступных для фараонов лабораторий. Примерно девяносто пять процентов активов «Хебстер секьюрити» своим происхождением имели различные технические новинки, которые удалось выторговать у перваков при заключении самых различных и, как правило, совершенно невообразимых сделок, но фундаментом всего этого благополучия служил небольшой инвестиционный банк, унаследованный Хебстером от отца еще в дни Полувойны — в те дни, когда пришельцы впервые объявились на Земле.

Ужасающая мощь интеллекта крошечных точек, вихрем кружащихся внутри разноцветных сосудов самых причудливых форм размерами не больше бутылки, оказалась совершенно недоступной убогому мышлению людей. В течение некоторого времени даже речи не могло быть о каком-либо общении с ними.