Я приду плюнуть на ваши могилы (сборник) - Борис Виан

– Зря так волнуешься, старик. Они все равно не из наших краев.

– А откуда?

– Из Приксвилла. Сто миль отсюда. Старые друзья папаши Декстера.

– Обе?

– Не корчи из себя идиота, дорогой Джо Луис. Они же сестры, а это их отец и мать. Лу Эсквит и Джин Эсквит. Та блондинка – Джин, старшая. Лу младше ее на пять лет.

– Так ей шестнадцать? – настаивал я.

– Пятнадцать. Ли Андерсон, уж не собираетесь ли вы распрощаться с нашей бандой и приударить за дочурками папаши Эсквита?

– Ты идиотка, Джуди. Неужели эти девицы тебя не соблазняют?

– Предпочитаю мужчин. Давай-ка лучше потанцуем, Ли.

– Ты меня познакомишь?

– Это уже по части Декстера.

– О’кей, – сказал я.

Я потанцевал с Джуди, пока не кончилась пластинка, и пошел искать Декстера. Тот любезничал в холле с какой-то цыпочкой. Я окликнул его:

– Декстер?

– Да.

Он обернулся. Казалось, он слегка посмеивался, глядя на меня, но мне было на это наплевать.

– Послушай, тут эти девицы… Эсквит… Познакомь меня.

– Ну конечно, старина. Идем.

Вблизи зрелище оказалось еще лучше, чем я ожидал. Они были просто сногсшибательны. Я промямлил какую-то чушь и пригласил брюнетку – ее звали Лу – на медленный танец, который только что выловили из груды пластинок. Черт меня побери! Я благословлял небо и того типа, который подогнал смокинг по моей фигуре! Я танцевал, держась к ней ближе, чем это принято, но все же не решался прилипнуть вплотную, как мы привыкли делать в нашей банде. Она надушилась какой-то непонятной и, конечно, очень дорогой штукой – вероятно, французскими духами. Ее темные волосы были зачесаны на одну сторону, и желтые, как у дикой кошки, глаза сверкали на беленьком личике; а тело… Лучше и не говорить! Платье держалось словно само по себе, неизвестно на чем – никаких бретелек, плечиков или лямочек. Разве что на груди. А такие твердые и остренькие груди могли бы удержать, доложу я вам, не одно, а целую дюжину платьев. Я вел ее справа от себя, так, чтобы в разрезе смокинга, сквозь шелковую рубашку, чувствовать у себя на груди ее сосок. У других сквозь ткань платья обычно проступает резинка от трусов, но у этой все было устроено как-то иначе, и от подмышек до лодыжек платье оставалось гладким, как льющееся молоко. У меня перехватило дыхание от восторга, но тем не менее я попытался завязать разговор, едва пришел немного в себя.

– Почему вас здесь никогда не видно?

– Вот же я. Разве меня не видно?

Она слегка откинулась назад, чтобы посмотреть на меня. Я был выше ее на целую голову.

– Я имею в виду в городе…

– Вы можете увидеть меня, если приедете в Приксвилл.

– Так, значит, в Приксвилле я могу рассчитывать на что-нибудь серьезное?

Я не сразу решился на такой выпад. Не хотелось слишком спешить, но с этими девицами никогда не знаешь, как они отреагируют. Приходится идти на риск. Ничуть не смутившись, она слегка улыбнулась, но глаза ее остались холодными.

– Одного только вашего желания здесь недостаточно.

– Да, я думаю, что на вас там немало любителей…

Я наседал уже совсем беспардонно. Когда в глазах лед, так не одеваются.

– О! – сказала она. – В Приксвилле не так уж много интересных людей.

– Отлично. Тогда у меня есть шанс.

– Не знаю, насколько вы интересны.

Срезала. В конце концов, сам нарвался. Но я не из тех, кого можно так просто остановить.

– А какие люди интересуют вас?

– Вы производите неплохое впечатление, но я могу ошибаться. Я вас совсем не знаю.

– Я друг Декстера, Дика Пейджа и других.

– Да, Дика я знаю, а Декстер… Он такой странный…

– У него слишком много денег, чтобы быть действительно странным.

– В таком случае, я думаю, и моя семья вам будет не по вкусу. У нас тоже много денег.

– Это чувствуется… – сказал я, прикасаясь щекой к ее волосам.

Она снова улыбнулась:

– Вам нравятся мои духи?

– Они восхитительны.

– Странно, я была уверена, что вам больше по душе запах конюшни или казармы.

– Не вешайте на меня ярлык. Я ведь не виноват, что вымахал таким здоровым и что физиономия у меня не ангельская.

– О! Я терпеть не могу ангелочков, но еще больше не выношу любителей конюшни.

– Этих типов я тоже не люблю. Так когда же я смогу опять вас увидеть?

– Я пока что никуда не ухожу. У вас впереди целый вечер.

– Но этого так мало…

– Все зависит от вас.

Тут музыка кончилась, и она от меня отошла. Я смотрел ей вслед. Линии ее тела напоминали мраморные статуи на здании конгресса. Она проскользнула между парами, обернулась и засмеялась. Впрочем, смех этот был скорее ободряющим.

Я вернулся в бар. Там торчали Дик и Джики, они потягивали мартини. По их лицам было видно, что им здесь надоело до чертиков.

– Дик, – сказал я, – ты слишком много смеешься; это может испортить твою физиономию.

– Ну что, лопух, теперь делать будешь? – сказала Джики. – Подцепишь какую-нибудь негритянку или продолжишь охоту за цыпочками пошикарнее?

– Для лопуха, – парировал я, – я неплохо знаю, что такое свинг. Давайте только смоемся отсюда да прихватим с собой кого-нибудь посимпатичнее, и вы увидите, на что я способен.

– Кого-нибудь с кошачьими глазками и в платье без плечиков, да?

– Джики, радость моя, – сказал я, подойдя к ней и взяв ее за локотки, – ты ведь не упрекнешь меня в том, что мне не нравятся красивые девочки.

Я немножко прижал ее и посмотрел в глаза. Она рассмеялась во весь рот.

– Соскучился, Ли, да? Надоела тебе наша банда? Ты не думай, я тоже неплохая партия. Мой отец двадцать тысяч в год имеет.

– Ну, перестань. Скажи еще, что тебе здесь весело. Лучше возьмем побольше бутылок да смоемся отсюда, а то здесь так прилично, что просто сдохнуть можно.

– Ты думаешь, Декстеру это будет по душе?

– Декстеру и без нас сейчас не скучно.

– А как же твои красотки? Думаешь, они смогут составить нам компанию?

– Вообще-то Дик с ними знаком… – сказал я, искоса посмотрев на Дика.

Дик, выглядевший сегодня чуть менее глупо, чем обычно, хлопнул себя по ляжкам:

– Ну, Ли, ты молодчина. Зря времени не теряешь.

– А кто говорил, что я лопух?

– Да, пожалуй, ты не такое безобидное растение.

– Давай ищи эти нежные создания и тащи их сюда. А лучше попробуй-ка заманить их в мой драндулет или, если хочешь, в свой.

– Под каким предлогом?

– Дик, неужели ты не найдешь каких-нибудь детских воспоминаний, чтобы посюсюкать с этими фифочками?

Несколько приуныв, но хихикая, он пошел на задание. Джики слушала и посмеивалась надо мной. Я поманил ее, она подошла.

– Слушай, вылови Джуди и Билла, да прихватите семь-восемь пузырей.

– Куда двинемся?

– А куда можно двинуться?

– У меня сегодня нет родителей, – сказала Джики, – только младший брат. Он уже спит. Поехали ко мне.

– Ты, Джики, в нашем деле ас. Слово индейца.

Она понизила голос:

– А мы с тобой позанимаемся?

– Чем?

– Ну… этим вот, Ли?

– Еще как, – сказал я.

Хоть я и привык уже к Джики, но сейчас готов был трахнуть ее прямо на месте – так аппетитно она выглядела в своем вечернем платье, с блестящими волосами, зачесанными на левую сторону, немного косящими глазами и выражением совершенной невинности на губах. Дыхание ее участилось, щеки порозовели.

– Знаешь, Ли… Это, наверное, глупо. Я понимаю, что ничего нового в этом нет… Но мне так это нравится…

– Не переживай, Джики, – сказал я, потрепав ее по плечу, – еще успеешь до старости не раз.

Она крепко сжала мне руку и убежала, прежде чем я успел ее остановить. Мне вдруг захотелось сказать ей прямо сейчас, кто я такой на самом деле, чтобы увидеть выражение ее лица. Но Джики была для меня слишком мелкой жертвой. Я чувствовал себя таким же сильным, как Джон Генри, и разбить мое сердце было не под силу никому.

Я вернулся в бар и потребовал у типа, который стоял за стойкой, двойной мартини, выдул его одним махом и поспешил на помощь Дику.

Навстречу мне попалась старшая Эсквит, она болтала с Декстером. Сейчас его черные прилизанные патлы показались мне еще противнее, чем обычно. Впрочем, смокинг на нем сидел превосходно, и его уродливая фигура выглядела почти нормально. Да и смуглая рожа на фоне белого воротничка. В общем: «Проводите отпуск в отеле „Сплендид“, Майами».

Я решительно подошел к нему.

– Декс, – сказал я, – ты меня не убьешь, если я приглашу мисс Эсквит на этот танец?

– Ну, Ли, ты такой здоровяк… Ни за что с тобой драться не буду.

Не знаю, было ему действительно наплевать или нет, – по тону этого типа ни за что не определишь, что он думает на самом деле. Но Джин Эсквит уже попалась ко мне в руки.

Думаю, что ее сестра Лу понравилась мне больше. Ни за что бы не подумал, что у них пять лет разницы. Джин была почти моего роста, значит, по крайней мере на четыре пальца выше Лу. На ней было платье из черной прозрачной материи, пущенной на юбку в несколько рядов, а чрезмерно разукрашенный лиф имел, однако, весьма умеренный объем. Ее кожа золотилась от веснушек на плечах и на щеках, а коротко подстриженные и завитые волосы еще более округляли ее лицо, и так довольно круглое.