Английский для пенсионеров (СИ) - Корсарова Вапвара

— Нет! Направо! Лесная 25, подъезд два!

— Вот это разговор, — удовлетворенно заметил он и послушно повернул направо.

Поездка продолжалась недолго, успокоиться Саша не успела.

Когда машина остановилась, Саша дернула ручку двери, но та не поддалась — черноволосый ее заблокировал.

— Посиди еще, — сказал он. — У тебя щеки красные и глаза опухли. Не пугай родителей своим видом.

Саша шмыгнула носом и закрыла лицо руками. Плечи тряслись. Истерика никак не желала проходить.

Черноволосый встревожился. Он опять потянулся перед Сашиной грудью и отстегнул ремень. Но выпрямляться не спешил: он неожиданно взялся за ее запястья, с силой отвел руки и посмотрел ей прямо в лицо. Саша разлепила склеившиеся от слез ресницы и увидела совсем близко черные как ночь глаза.

Глаза смотрели на нее обеспокоенно, между густых бровей залегла складка.

— Ну, перестань, — попросил он настойчиво. — Извини, что говорил резко. Но в жизни тебе придется не раз сталкиваться с выговорами. Привыкай. Этот выговор ты заслужила. С Изабеллой Юрьевной я тоже разберусь.

После его безжалостных слов слезы опять брызнули из Сашиных глаз.

И тут черноволосый удивил: положил ей руки на плечи и привлек к себе. Его подбородок уперся ей в макушку.

— Или ты из-за другого плачешь? У тебя что-то еще случилось? — спросил он, и голос его смягчился и даже как будто слегка дрогнул. — Я могу тебе чем-то помочь?

Саша испуганно замерла, пораженная его тоном и переменой в поведении. Он говорил серьезно, участливо. Его руки на ее плечах были приятно тяжелыми, а еще от него изумительно пахло — кедром и немного мятой.

Саша мигом размякла, но тут же спохватилась и внутренне ощетинилась.

Помочь? Чем он мог ей помочь, этот мажор в дорогом костюме и автомобиле?! Откуда ему знать, как тяжело проводить весь день на ногах, считать чаевые и думать, как дотянуть до стипендии!

Ей ведь живется ничуть не лучше, чем пенсионером. Ни денег, ни друзей! Откуда у нее друзья заведутся? У нее нет времени ходить на вечеринки с однокурсниками — ей на работу вечно надо бежать! А с коллегами в кафе тоже минуты лишней нет поговорить — как смена закончится, надо домой, в библиотеку, на лекции! И родителей она видит редко — и у ее мамы, и у ее папы новые семьи и новые дети, им не до Саши, ведь Саша уже взрослая и сама может о себе позаботиться!

А она не может. Сил у нее уже нет о себе заботиться. Ей очень хочется, чтобы кто-то позаботился о ней самой. Хотя бы выслушал, дал поплакать, сказал что-то доброе!

…Но вдруг спросил о ее проблемах не просто потому, что так полагается? В какой-то миг Саше показалось, что он и правда обеспокоен, и именно ему, и никому другому она может выложить все… рассказать о собственных страхах, в которых она не признавалась даже себе самой. О том, что она не уверена, что живет правильно. И о том, что она понятия не имеет, чего хочет получить от жизни. Она бы говорила, а он пусть бы молчал, и слушал, а потом выдал несколько житейских советов — видно, что он мастер их давать!

Но важен ведь не совет, а кто его дает и как. Без осуждения, с пониманием и верой в то, что ты справишься. А если не справишься — от тебя все равно не отвернутся.

Саша дрогнула, отстранилась, подняла голову, еще не зная, что она все же скажет — бросит гневную реплику или начнет делиться тревогами? И в момент ее колебания он наклонился и мягко поцеловал ее в губы.

Саша вздрогнула, как будто приложилась к трансформаторной будке и получила удар током в шесть тысяч вольт. А потом замерла и задержала дыхание.

Губы у черноволосого были горячие, твердые и насмешливые — она почувствовала этот характерный изгиб своими губами! — но потом стали нежными, осторожными.

Сашино сердце пустилось в пляс. От шока и потрясения слезы высохли.

Она немного пошевелилась, подалась вперед и сама не зная как, ответила на поцелуй. И это так ее напугало, что она тут же дернулась назад, освобождаясь.

Черноволосый мигом убрал ладони с ее плеч. Он откинулся на спинку сиденья, нахмурился, потер лоб, положил руки на руль, побарабанил пальцами, кашлянул. Саша заподозрила, что он тоже растерян.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Но если он выбрал этот прием с поцелуем, чтобы прекратить ее истерику, то прием сработал как надо. Саша хлопала глазами, ошалелая и тихая.

— Я… пойду, пожалуй, — сказала она. Щелкнула блокировка; черноволосый вышел и учтиво открыл дверь.

— Я провожу, — заявил он.

— Что вы, это не обязательно, — не менее учтиво ответила Саша, чувствуя себя еще большей дурой, чем пять минут назад. Черноволосый протянул ей руку, помогая выбраться. Саша коснулась его ладони чисто для виду, не опираясь — просто скопировала движение девушек в кино. Никто и никогда до этого не подавал ей руку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Они пошли к подъезду — Саша впереди, черноволосый за ее спиной. Шея у Саши горела от его взгляда.

7

Саша встала у двери и с подозрением посмотрела на спутника. Тот ответил ей немигающим взглядом, а лицо у него было совершенно каменное.

Наверное, он в ступоре от своего недавнего порыва, предположила Саша. Недоумевает, как его угораздило. Теперь будет делать вид, что никакого поцелуя не случилось. Что ж, так и надо в этой неловкой для обоих ситуации. Стоит последовать его примеру. Быть спокойной и равнодушной.

— Вы сообщите директрисе о том, что произошло на уроке? — спросила она официальным тоном.

— Да, — молвил он после секундной паузы. — Пусть примет меры. Изабелла Юрьевна манкирует своими обязанности. По-простому — халявит. И директор тоже. Не следит за тем, как проводятся занятия и кто их проводит. За такое надо наказывать.

И Саша взорвалась.

— Ну как можно таким быть! — вскричала она, забыв о намерении держаться равнодушно. — Я же вас по-хорошему попросила, а вы — ябедничать! Изабелла отличный педагог. Она ни при чем! У нее уважительная причина. А вы… опозорили меня, унизили перед всеми! Потом еще целоваться полезли без спросу. Вы стукач и абьюзер!

Саше кипела и клокотала. Она никогда подобного себе не позволяла, и никогда так в жизни не злилась. Черноволосый, безусловно, имел право сердиться на обман и Сашино в нем соучастие. Но он все равно гад!

Она дернула дверь подъезда и влетела внутрь. Черноволосый зашел следом.

— Чего вы за мной тащитесь! Давайте, бегите к директрисе жаловаться!

Черноволосый ничего на это не ответил и дошел с ней до самой двери квартиры. Сашу кольнул настоящий страх. А если он и правда абьюзер и маньяк? Поведение у него странное. Псих натуральный. Ругается, потом целуется, потом угрожает. Что еще ему стукнет в голову? Сейчас ворвется за ней в квартиру и придушит как нефиг делать!

Она нащупала в кармане мобильный, готовясь нажать тревожную кнопку. Но не успела: дверь квартиры распахнулась, на площадку выглянула Изабелла — видимо, услышала шум шагов и голос Саши.

— Ты уже дома? — удивилась Саша. — Почему?

— Облом вышел, вот и дома, — кисло сказала Изабелла, щурясь, чтобы в темноте площадки разглядеть фигуру, которая возвышалась за Сашиной спиной. Открыла дверь шире, впуская Сашу. Сашу метнулась в квартиру, как заяц в нору.

— Почему на звонки не отвечаешь? Провела урок? А чего ты такая зареванная? Что случилось? А это кто с тобой? — допытывалась Изабелла.

— Много чего случилось, — горько ответила Саша. — А этот… не знаю, кто он такой. Он твой ученик, вообще-то. На занятии был.

— Здравствуйте, — сухо поздоровался черноволосый, бесцеремонно заходя в прихожую вместе с Сашей. — Вы, полагаю, та самая Изабелла Юрьевна, которая свалила свои обязанности на неподготовленного человека. Урок был сорван по вашей вине.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Изабелла вздрогнула и посмотрела на черноволосого. У нее стало ошеломленное и растерянное лицо.

Но терялась Изабелла недолго. Саша увидела, что подруга преобразилась как по волшебству. Упругим кошачьим движением выпрямила спину. Черные глаза загорелись, ресницы дрогнули, губы приоткрылись.