Знак зверя (СИ) - Воронов Виктор

Выяснив, что его память осталась на месте и вроде не собирается исчезать, он немного приободрился.

— Серый…

Конь остановился, и вовремя — наездница почти кулем свалилась с него. Затем села на придорожный камень и заплакала, спрятав лицо в ладонях. Обезьяна, про которую Серый успел забыть, ловко соскочила со спины и пристроилась на камешке рядом. Она выглядела растерянной и испуганной, хаотично двигая головой и подергивая хвостом.

Тая молчала, лишь тихо всхлипывала. Серый подошел поближе и склонил к девушке голову, затем осторожно дотронулся носом до её плеча. Тая подняла голову, молча обняла его за шею обеими руками, и зарылась лицом в гриву. Затем внезапно поцеловала в нос.

— Спасибо. Ты… просто чудо совершил. Ты меня спас. Ты нас спас. Это… это…

Ну, вот и долгожданный поцелуй. Ты ведь этого хотел, Жорж Данден, не так ли? Но было приятно, несмотря на всю фантасмагорию происходящего. Как и второй поцелуй, и третий, и поглаживание по гриве, и тихое всхлипывание от пережитого.

Тая прижалась к нему, прошептала на ухо.

— Извини. Все хорошо. Давай немного отдохнем?

Поколебавшись, Серый ответил кивком. В конце концов, кивнуть можно и без слов.

— Ты понимаешь меня! — Тая захлопала в ладоши. — Понимаешь ведь, верно?

Серый снова кивнул. Размеренно дыша, конь постепенно успокаивался.

— Ты в порядке? — заботливо спрашивала Тая, радуясь возможности получить ответ — Ничего не поранил? Не очень устал? Хочешь отдохнуть?

— Да. Нет. Нет. Да.

— А… — последний вопрос она прервала на полуслове. Но Серому показалось, что он понял, о чем девушка хотела спросить, но не решилась. И правильно, наверное. Всё это сущие мелочи на фоне глобального вопроса — как жить дальше. Как ни крути, его жизнь, похоже, закончена. Но хоть спас себя и её от неприятной смерти, и то дело, значит, всё не напрасно?

Утешение было слабым.

Что-то легкое упало на морду. Серый скосил глаза. Снег? Не может быть, откуда бы ему здесь взяться… Однако неожиданный снегопад продолжился. Маленькая снежинка упала рядом, потом еще и еще. Серый удивленно рассматривал их, а потом понял. Это не снег.

Это выпадающий пепел.

Глава 3

Зеркало

Пепел падал, медленно, непреклонно и беспощадно, засыпая местность грязно-серым снегом. Он взметался фонтанчиками под копытами коня и медленно опускался назад. Нос Серого уже основательно забился этой дрянью.

Вначале, пока дорога ещё была отчетливо видна, Серый перешел на быструю рысь. Он старался удалиться подальше от извергающегося вулкана. Понадобилось время, чтобы Тая смирилась с продолжением бегства. Девушка весьма жестко высказал коню, какого мнения она о его поведении, и едва не спрыгнула со спины прямо на ходу, но всё же передумала.

В отличие от Таи, Макс ничего не говорил, не спрашивал и вообще больше не проявлял себя. Серый даже подумал, что он просто останется сидеть на том камне, не даваясь в руки — но когда конь тронулся, обезьяна с пронзительным верещанием кинулась следом. Пришлось взять…

— Лось. — Тая в очередной раз посмотрела назад. — Мы же его бросили…

По мнению Серого, шансы Лося выбраться живым из той передряги стремились к нулю. Они сами выжили чудом, проскочив галопом вниз за мгновения до того, как пирокластический поток заполнил склон облаком раскаленных газов и пепла.

От звериного храма сейчас должны остаться лишь обугленные пеньки деревьев, заваленные всякой дрянью. Возможно, кольцо из черного огня и сохранилось, оставшись висеть над разгромленной местностью, но сейчас невозможно туда вернуться, и остаться при этом в живых. Когда разведчики пошлют исследовательского робота, пришла в голову невеселая мысль, то его датчики запишут адский песец за порталом, с повышенной температурой, пеплом и ядовитыми газами, после которого ученые быстро потеряют интерес к исследованиям.

Возвращаться назад в этот ад было самоубийством. К сожалению, объяснить это всаднице конь никак не мог, поэтому просто продолжал упрямо бежать вперед, не обращая внимания на недовольные окрики и тычки в спину. В конце концов, Тая смирилась.

Пепел, тем временем, продолжал и продолжал падать, постепенно заметая собой землю. Прошло совсем немного времени, и дорога вместе с окрестностями полностью скрылись за его неопрятным серым слоем. Небо заволокло мрачной пеленой, стемнело, и только расставленные кем-то столбы с оскаленными мордами помогали не сбиться с дороги. Без них бы совсем плохо. От одного столба до другого около ста шагов — этого еле хватало, чтобы увидеть следующий.

Когда совсем замглело, Серый сменил рысь на быстрый, а затем на медленный шаг. Он шел по бабки в пепле, вздымая мелкие вихри за спиной. Только бы не сбиться с тракта — найти его снова было бы почти невозможно. Оглянувшись в очередной раз, он заметил, что Тая стащила с себя футболку, оставшись в одной застегнутой ветровке на голое тело, и замотала тканью лицо. Коню замотать морду было нечем, и его горло вскоре начал раздирать мерзкий кашель. Макс некоторое время оглушительно чихал, а потом прижался мордой к гриве и притих.

Теперь уже всадница не требовала остановиться и не оглядывалась назад. Склонив голову, она терпеливо позволяла Серому вывезти их из проклятого места.

Здесь быстро потерялся счет времени. В окружающей мгле казалось, что минуты незаметно сливаются в часы, часы в дни, а дни в месяцы, и это длится до бесконечности. Надо просто идти вперед в пепельных сумерках, шаг за шагом, от одного придорожного столба ко второму, затем к следующему… Зачем? Неважно. Серый почти забыл, зачем, но надо идти. Дышать становилось всё тяжелее, и страшно хотелось пить, но конь упорно шел по засыпанному тракту вперед. Шаг за шагом… Ещё шаг. И ещё один. И ещё.

И внезапно стало легче.

Серый, превратившийся в упрямую машину по преодолению дороги, пропустил бы вообще всё, но вдруг Тая затеребила его за шею. Конь опомнился и остановился. Какое-то мгновение он ошеломленно вспоминал, кто он такой и что здесь делает, но после мгновения страха, сжавшего его сердце — вспомнил.

Прохладный свежий ветер ласково коснулся его головы и тела, потрепал испачканную гриву. Серый глубоко вдохнул и удивился, насколько вкусным и приятным оказался простой воздух. Под его копытами снова не толстый слой пепла, а старый растрескавшийся камень, лишь слегка покрытый мелким пепельным песком. Серый впервые за долгое время поднял голову. Темная хмарь на небе расступилась, ослабла, и впереди, на горизонте, показалась яркая синяя ленточка настоящего неба. Наверное, это было самой красивой картиной, которую Серый видел в своей жизни.

Они — выбрались. Но что делать дальше?

— Ну… и куда нам теперь?

Вырезанная голова, венчающая очередной придорожный столб, выглядела особенно неприятно. Когда Серый подошел поближе, чтобы рассмотреть это художество с расстояния нескольких шагов, оно не понравилось ему еще сильнее. Оскаленная пасть, искривленные рога, искаженная морда, дико вылупленные глаза… Сложно даже понять, что это должно быть — человек, животное, демон, или просто творение буйной нездоровой фантазии художника. Неужели так некрасиво выглядят местные обитатели? Серый вспомнил великолепные (хотя и опасные, как выяснить) изваяния оставленного храма — нет, не похоже, чтобы тех прекрасных зверей и эти уродливые морды делала одна и та же рука.

Вероятно, так была отмечена развилка дорог, прямо на которой стояло это безобразие. Тракт на этом месте разделялся надвое. Две сильно потрепанных, но некогда мощёных дороги, уходили от развилки направо и налево, а столб с уродцем стоял между ними ровно посередине. По сторонам от развилки лежала печальная равнина, заваленная камнями. Относительно плоская, но настолько же безжизненная, как и гора.