Андрей Кожухов - Сергей Степняк-Кравчинский

Его ближайшей помощницей в этом благородном деле стала молоденькая англичанка Лили Буль. Еще раньше, глубоко потрясенная его книгой "Подпольная Россия", она задумала сама поехать в Россию, чтобы лично убедиться, действительно ли там так плохо живется народу, действительно ли там есть такие герои. Она познакомилась со Степняком; он и Фанни Марковна обучили ее русскому языку, и Лили поехала в Петербург. Она провела в России два года, а вернувшись в Англию, стала помощницей Степняка: она переводила произведения русских писателей на английский язык, была членом исполнительного комитета "Общества друзей русской свободы", работала в редакции журнала "Свободная Россия". В доме Степняка познакомилась она и с молодым польским революционером, бежавшим из сибирской ссылки, - Михаилом Войничем - и вышла за него замуж Вместе с мужем она помогала Степняку и в других его предприятиях - в организации "Фонда вольной русской прессы" для издания и транспортировки в Россию всевозможной революционной литературы. Степняк же написал вступительные статьи к двум книгам произведений русских писателей, которые вышли в Англии в ее переводе. Этель Лилиан Войнич перевела на английский язык рассказы Гаршина и большой сборник "Русский юмор", в который вошли произведения Гоголя, Достоевского, Салтыкова-Щедрина, Глеба Успенского и др.

Дружба со Степняком, с его друзьями революционерами, ее личное участие в русском революционном движении под его руководством помогли Э.Л.Войнич написать роман "Овод", создать один из самых ярких во всей мировой литературе образ революционера.

Книги Степняка, его замечательная личность, его мужество, кристальная честность, преданность борьбе за свободу, скромность и непреклонная верность своим убеждениям в значительной степени отразилась на романе Э.Л.Войнич "Овод".

Здесь уместно будет отметить, что незаурядная фигура Степняка отразилась и во многих других произведениях мировой литературы: например, в романе Э.Золя "Жерминаль", романе А.Додэ "Тартарен в Альпах", в поэме А.Блока "Возмездие".

Еще "Карьера нигилиста" не вышла в свет, а Степняк уже начал работать над другой книгой - повестью "Домик на Волге". Эту повесть он писал по-русски.

"Домик на Волге" - также повесть о русских революционерах. Герой ее, Владимир Муринов, - тоже один из тех "восторженных друзей человечества", которые идут на гибель во имя свободы родного народа. Он - прирожденный пропагандист. Едва только избавившись от смертельной опасности - совершив удачный побег из-под стражи, он сразу же пытается вербовать в ряды борцов за свободу свою новую знакомую - Катю Прозорову. Завербовать Катю ему удается не сразу, но ее доверие он завоевывает с первой же встречи. После долгих колебаний и раздумий, после мучительного разрыва с женихом Катя вступает на дорогу Владимира - бросает свое мирное гнездо, тихий домик на Волге, и посвящает свою жизнь борьбе "за мир и счастье миллионов других гнезд".

В это время одна английская писательница, Сара Смит, писавшая под псевдонимом "Хесба Стреттон", заинтересованная Россией под влиянием пропаганды Степняка, решила писать книгу о русских сектантах-штундистах, особенно яростно преследуемых самодержавием. Она попросила Степняка собрать для нее материал о преследованиях штундистов. "Однако же, - рассказывает жена Степняка, - когда он засел за работу, то скоро почувствовал, что не в состоянии ограничиться сухим изложением фактов и исторических материалов. Как-то сам собой "материал" вылился у него в форму стройного рассказа..." Этот роман - "Штундист Павел Руденко" - Степняк предоставил Хесбе Стреттон. Она переделала его по-своему и выпустила в 1895 году под названием "Великий путь скорби". Степняк просил, чтобы имя его не было упомянуто и вместо него было проставлено шесть звездочек.

К концу 1895 года "Фонд вольной русской прессы" располагал уже довольно значительными суммами, собранными как пожертвования и вырученными за изданную литературу. Степняк вместе с друзьями решили издавать в Лондоне большую газету на русском языке.

Эти хлопоты занимали все время Степняка. С большим трудом закончил он книгу, посвященную характеристике положения России в конце царствования Александра III и начала правления Николая II, назвав ее "Царь-чурбан и царь-цапля". Книга вышла в самом конце 1895 года. Но он никак не мог выкроить время для окончания начатых романов о русской революционной молодежи; для создания задуманной драмы о Рылееве; для воплощения романа о "Народной воле", в котором он собирался вывести образы Перовской, Желябова, Фигнер, Халтурина...

23 декабря 1895 года, рано утром, Степняк вышел из дому и направился к друзьям, чтобы договориться окончательно о первом номере новой газеты, которая должна была выходить с января 1896 года. Он торопился и шел задумавшись. Ему нужно было перейти через линию пригородной железной дороги. Он не перешел ее...

Он хотел жить сто лет. Он ушел от царской виселицы, от пули итальянского карабина, и вот теперь, когда осуществлялась его мечта издавать вольную русскую газету, заговорить наконец полным голосом, - он погиб... Паровоз, налетевший из-за поворота, оборвал жизнь замечательного революционера, писателя.

Он так и не побывал больше на родине, которую так любил. Не глотнул больше русского воздуха, о котором так мечтал!

На следующий день почти все английские газеты поместили извещение о трагической гибели Степняка.

В их квартиру, где, казалось, еще звучал его добрый голос, приносили сотни писем и телеграмм.

Хоронили Степняка в субботу 28 декабря. 1895 года. Перед вокзалом, откуда шла дорога в крематорий, прошли многотысячные демонстрации. С мутно-серого неба непрерывно падали мелкие капли дождя.

Промокшие, озябшие, тесными рядами шли английские, французские, немецкие, итальянские пролетарии, собравшиеся из мрачных предместий Лондона. Они шли с красными знаменами, выражая самую горячую любовь погибшему русскому революционеру, который сражался и за их свободу. Шли литераторы, артисты, политические деятели.

С невысокой кирпичной стенки вокзала выступали с последним словом его соратники и друзья: английский социалист поэт Вильям Моррис, итальянский революционер Энрико Малатеста, немецкий социалист Эдуард Бернштейн, русский революционер Петр Кропоткин, дочь Маркса - Элеонора.

Только после смерти Степняка осуществилась его мечта: его книги появились на русском языке. Фанни договорилась с группой "Освобождение труда" и с ее помощью стала издавать произведения Степняка в Женеве. Сначала напечатали то, что было написано на русском языке: "Домик на Волге". А роман "Андрей Кожухов" Фанни сама стала переводить на русский язык. Еще при жизни Степняка, в 1890 году, четыре главы из третьей части романа были переведены на русский язык Верой Засулич и напечатаны в журнале "Социал-демократ", выходившем в Женеве. Теперь Фанни перевела остальное. Близкий друг Степняка П.А.Кропоткин помог ей в этом и отредактировал ее перевод. Кое-что он изменил в тексте. Он убрал, например, объяснения различных слов и понятий, которые Степняк написал специально для английского читателя, так как для русского они были не нужны.

Русский перевод "Андрея Кожухова" вышел в Женеве в 1898 году. (Заметим, кстати, что русский перевод романа "Овод" также появился в 1898 году.)

Небольшими партиями - по десять, двадцать экземпляров - роман стал проникать в Россию.

Писательница А. Бруштейн в автобиографической книге "Дорога уходит в даль..." рассказывает, как молодежь того времени встретила роман "Андрей Кожухов", с каким восторгом читали и перечитывали книгу о судьбе русского революционера, отдавшего борьбе за свободу свою жизнь.

Сормовский рабочий Петр Заломов, который послужил М.Горькому прототипом героя романа "Мать", рассказывает о сильнейшем впечатлении, которое на него произвел "Андрей Кожухов".

Читал и перечитывал эту книгу Лев Толстой, говорил о ней: "Очень нравится..."

Роман "Андрей Кожухов" занимает совершенно особое место в русской литературе. Это единственная книга, в которой русские революционеры-народники изображены во весь рост, со своими мыслями и чувствами, предельно правдиво и достоверно. Недаром друзья и соратники узнавали в образах романа людей, им хорошо известных. А в образе главного героя узнавали самого автора. Свои мысли и чувства, свои тревоги и радости изобразил Степняк, описывая Андрея.

Эта автобиографичность романа придает ему особую достоверность. Так же как Андрей, сам Кравчинский переходил границу с помощью контрабандистов; так же как Андрей, вел пропаганду в рабочих кружках Петербурга, и это была его любимая работа; так же как Андрей, организовывал побеги своих товарищей; так же как Андрей, готовился к покушению, прощаясь с любимой женщиной, прощаясь с жизнью, но, как более типичное, описал неудавшееся покушение...

Это свои мысли выражает Кравчинский, когда говорит словами Андрея: "Недаром какой-то великий философ сказал, что чем выше вы цените людей, тем меньше вы рискуете ошибиться в своих ожиданиях".