Она танцевала любовь - Нора Филдинг

Вдруг Сьюзен увидела незнакомца, того самого, который спас ее от возможного увечья в Тунисе. Ее сердце в то же мгновение резко подпрыгнуло и дало сбой. Однако ее зоркие глаза быстро разобрались в ситуации: блондинка, сидящая рядом с ним, отнюдь не случайная спутница. Она по-хозяйски положила руку на плечо незнакомца и прижалась к нему всем телом, недовольная, по-видимому, выражением его лица, сходным с тем, что Сьюзен увидела у Джона.

Решение пришло внезапно. В этот момент стриптизерша уже закончила свое шоу и стояла голой, демонстрируя свое крупное, с пышными формами тело. Потом она взяла одну из искусственных роз из стоявшей рядом со сценой напольной вазы, поднесла к лицу и удалилась, виляя колыхающимися ягодицами. Сьюзен вскочила с места и подошла к оркестрантам. Те удивленно выслушали ее просьбу. Потом один из них, заговорщицки подмигивая, сказал:

— Ну что ж, малышка, покажи, на что ты способна!

Сегодня Сьюзен, желая сделать приятное жениху, надела подаренное им платье из черного джерси, отделанное мехом. Само по себе оно было красивым, но Сьюзен не шло, делая ее еще мельче и субтильнее. Она не хотела покупать платье, но Джон настоял — ему оно очень понравилось. Сейчас, стоя в луче прожектора, она особенно ощущала всю нелепость своего наряда. После того как Сьюзен ушла из Королевской школы балета, она никогда не танцевала, даже на дискотеках. Это приводило ее подруг в изумление.

И вот табу нарушено, причем в такой форме, о которой она раньше и помыслить не могла бы. Сьюзен вышла на сцену, чтобы исполнить танец с раздеванием — стриптиз!

Мысль о неподобающем поступке недолго терзала ее. Заиграла музыка, и с первыми тактами стеснительность улетучилась. Сьюзен привыкла демонстрировать себя за долгую череду учебных выступлений. Едва только ее ноги касались сцены, Сьюзен превращалась в нужный образ. Сейчас ее цель — создать атмосферу сладострастия, стать баядеркой, соблазнительницей мужчин. Моментально все отступило куда-то далеко-далеко: и незнакомец, и Джон с Дороти, и весь этот зал, набитый публикой. Остались только две личности — она, Сьюзен, и музыка.

Долгая балетная выучка позволила ей без труда запомнить несложные движения предыдущей танцовщицы. Врожденное чувство ритма и природное изящество, помноженное на технику танца, которая осталась у Сьюзен в памяти мышц, позволили создать ей нечто особенное. Ее танец постепенно становился символом эротической чувственности. Оркестранты сначала посчитали Сьюзен обычной перепившей посетительницей, которой захотелось поразить своим голым видом зал или отомстить чересчур увлекшемуся разглядыванием обнаженных стриптизерш любовнику. Но уже после первых движений девушки они увидели редко встречающуюся в подобных местах гармонию, полное единение танцовщицы и музыки. Музыканты увлеклись происходящим и вскоре заиграли так, как никогда еще им не удавалось здесь играть.

Через некоторое время обычное равнодушное любопытство, подогреваемое похотливыми инстинктами, у присутствующих в кабаре людей сменилось нескрываемым восторгом. Сьюзен не просто копировала движения, с помощью которых предыдущая исполнительница стриптиза освобождалась от одежды. Она танцевала любовь и казалась не банально раздевающейся на глазах публики женщиной, а Афродитой, выходящей из пены морской. Публика ревела от восторга. Сьюзен в костюме Евы, держа пальцами воображаемую юбочку, присела в кокетливом реверансе. По примеру предыдущей исполнительницы Сьюзен вынула розу, но не удалилась с ней, а бросила незнакомцу, который поднес ее к губам.

Шквал аплодисментов был наградой Сьюзен за ее выступление. Только в одном сердце промелькнуло легкое сожаление. Девушка, которой он не дал разбиться, оказалась парижской стриптизершей. Чувствовать на своем теле сотни взглядов — привычное для нее ощущение. Неудивительно, что она без всякого стыда прилюдно стояла перед ним в одних трусиках. Шевельнувшееся в его сердце чувство было настолько мимолетным, что он даже не зафиксировал на нем внимания и весь подпал под очарование мастерства, с которым девушка исполнила танец.

Вот и все! Но по крайней мере теперь он меня запомнит, думала Сьюзен, пробираясь между столиками к своему месту и на ходу натягивая на себя платье.

— Ты с ума сошла! Опозорила нас, — зашипели на нее в унисон Джон и Дороти, когда Сьюзен подошла к ним. — Надо немедленно уходить!

Джон схватил ее за руку. Так, ведомая женихом и сопровождаемая сестрой, Сьюзен покинула кабаре под восхищенные восклицания мужчин и их веселое улюлюканье. В вестибюле пытающуюся поскорее исчезнуть троицу нагнал владелец заведения, одетый в тон со своим кабаре — во все серебряное, начиная от очков и заканчивая туфлями.

— Если мадемуазель желает, я заключу с ней контракт. Любые ваши условия, мадемуазель. У вас талант, я готов…

Серебряному месье не дали закончить.

— Мадемуазель если и желает, то только хорошей трепки, — на странной смеси французского и английского заявил Джон ошарашенному владельцу кабаре.

В гостинице Сьюзен пришлось выслушать лекцию на тему: «Что может позволить себе приличная английская девушка и что она делать не должна ни при каких обстоятельствах». Сьюзен равнодушно слушала и вспоминала одно-единственное мгновение. Уволакиваемая Джоном, она видела движение, с которым рванулся к ней незнакомец. Вероятно, его дама оказалась такая же проворная, как и ее жених. Она не дала возможности незнакомцу догнать ее.

— Ты даже не представляешь, как быстро распространяются слухи. В этом кабаре любят бывать американцы. А у меня много связей по ту сторону океана. Что скажут обо мне партнеры? — всплескивал руками Джон, бегая по гостиничному номеру.

— Что тебе не следует на мне жениться, — равнодушно заметила Сьюзен и замерла, поразившись собственному высказыванию. Неужели она случайно произнесла истину и ей с Джоном лучше всего разойтись, пока они не связали себя брачными узами? Возможно, это лишь импульсивная реакция с ее стороны на невозможность побыть хотя бы несколько мгновений наедине с ее незнакомцем? Но Сьюзен уже все решила еще тогда, в пустыне. Эта встреча по логике не должна была состояться. Она — исключение, которое только подтверждает правило, и, следовательно, они никогда больше не увидятся. — Хорошо, я исправлюсь. А сейчас, если можно, отправляйтесь к себе в номера. Я безумно хочу спать — сказала Сьюзен.

3

Свадьбу, которую решили отметить тихо и скромно в Лондоне, пришлось снова отложить. В семье Сьюзен случилось два больших несчастья. Дороти в свои тридцать осталась вдовой.

Джеффри был женат на Дороти вторым браком. Его богатая и не очень молодая первая супруга погибла в автокатастрофе. Виновник трагедии так и не был найден. Джеффри был вне подозрения. В это время он был очень далеко от места происшествия и постоянно находился среди людей, которые могли подтвердить его присутствие. Он всегда подчеркивал, что очень любил свою первую жену.