Секретарь его светлости - Романовская Ольга

Ноэми перестала рыдать. Она не верила своим ушам. Де Вен назвал недостатком главное девичье достоинство! Герцога не интересовали ни ум, ни сообразительность, ни начитанность, только тело. Из-за того, что оно не способно доставлять удовольствие, де Вен вышвырнул Ноэми вон.

– Ваша светлость… – дрожащими руками девушка боролась с пуговицами.

– Вон! – повысил голос герцог. – Эта работа не для девственницы. Либо извольте лишиться невинности до вечера.

Ноэми до крови закусила губу.

Какое унижение, какой стыд!

Нет, она не уйдет из замка без работы! За воротами только бродяжничество и бордель, лучше содержанкой к герцогу. Но неужели ему важна только возня в спальне?

– Ваша светлость, – как была, полуобнаженная, заставив де Вена вновь дышать чаще, Ноэми шагнула к столу, – неужели у вас не найдется другой работы? Хотите, найду вам девушку для совместных ночей?

До чего же настырна!

Герцог потянулся к колокольчику для вызова слуг, но в последний момент передумал.

– Ступайте в библиотеку, – не глядя на просительницу, велел де Вен. – Найдите архивариуса, скажите, я прислал помощницу. Жалование смешное, но за обман и этого довольно.

Обман?

Глаза Ноэми сверкнули.

– Вы отвратительны в своей похоти, ваша светлость! Ни одна приличная девушка не согласится стать шлюхой, пусть даже за большие деньги.

– С глаз моих! – не выдержав, рявкнул де Вен.

Дверь распахнулась, и Ноэми буквально выдуло вон.

Глава 2

Ноэми чихнула и с тревогой покосилась на стеллажи. Если архивариус услышит, опять сделает выговор. На редкость мерзкий старикашка, для него книги важнее людей.

Работать приходилось в перчатках и в косынке, чтобы, упаси Вседержители, не причинить вреда фолиантам. Трудиться с утра до ночи, пока не разболится голова от чтения и пыли, или не онемеют пальцы от бесконечных каталогов.

Неблагодарно дело помощника архивариуса! Платят мало, не уважают и шпыняют все, кому не лень. Даже прачки, и те не стесняются стирать нижнее белье при Ноэми.

Есть приходилось за одним столом со слугами. Из деревянных тарелок, оловянными ложками и вилками, под смешки лакеев и шепоток горничных.

Порой, когда день выдавался особенно трудным, Ноэми жалела о принятом в кабинете герцога решении. В те горькие минуты, уткнувшись в жесткую подушку в комнатушке, куда с трудом влезали кровать и сундук, девушка согласилась бы отдаться де Вену. Вдруг все произошло бы без боли, раз герцог обещал действовать осторожно, тогда Ноэми сидела бы за столом с господами, имела собственных слуг, а не дышала пылью в самых дальних уголках библиотеки. Однако минуты отчаянья проходили, девушка вспоминала о гордости и не думала о де Вене. Тот тоже, казалось, забыл о ней. Пару раз заходил в библиотеку, требовал книгу и уходил. Приносила искомое не Ноэми, а архивариус, девушка только искала.

Ноэми чихнула снова и с тоской покосилась на партию пожелтевших листов, которые предстояло описать и подшить. Спину ломило от долго сидения в одном положении, и девушка решила немного размяться. Архивариус, судя по всему, уже ушел, он редко засиживался затемно, и Ноэми с чистой совестью прогулялась до окна. Облокотившись о широкий подоконник, девушка полюбовалась бликами света в витражах и немного поиграла в простенькую игру: вынимала книги, на которые падали солнечные лучи. Других развлечений у помощника архивариуса нет. Родилась бы Ноэми юношей, пила бы на кухне эль, а так приходилось вести затворнический образ жизни. Оставаться вечерами наедине со слугами девушка боялась, хватало пары щипков в коридоре и недвусмысленных предложений погулять вечерком. Зато одевали и кормили за счет герцога.

Родные о Ноэми не вспоминали, будто она умерла. Их черствость тоже причиняла страдания. Пусть девушка смирилась с потерей семьи, тоска по ней никуда не делась. Ноэми знала, мать любит ее, но боится мужа. Девушка не винила ее. Леди Вард слаба здоровьем, не стоит подтачивать его еще больше, заставив вступить в схватку с лордом Сулином.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Отразившись от красной полосы витражного книжного корешка, луч упал на один из простенков. Ноэми, позабыв об усталости, вприпрыжку побежала туда, стремясь успеть до того, как солнце переместится на другую книгу. Несмотря на желание казаться взрослой, девушка во многом оставалась ребенком. Немудрено в ее-то восемнадцать лет!

Чтобы добраться до алой точки, пришлось принести стремянку.

– Ах ты, проказник! – Ноэми шутливо погрозила лучу кулачком.

Потянувшись к «солнечному зайчику», девушка нечаянно задела одну из книг. Она с грохотом упала. Ноэми хотела поднять, но взгляд выцепил в открывшемся пустом пространстве тетрадку в матерчатом переплете. Девушка вытащила ее и сдула пыль. Тетрадка оказалась старой: бумага успела истончиться. На первой странице значились инициалы «Ж. В.» Заинтересовавшись, Ноэми пролистнула тетрадь, но ничего не поняла. Вроде есть буквы, а, вроде, и нет. Разгадку тайны подсказало солнце. Оно скользнуло по странице, и слова полыхнули, резанув глаза.

– Да это чьи-то записки! – ахнула Ноэми и, быстро спустившись, метнулась к витражам.

Там светлее, девушка сможет дольше наслаждаться чтением.

Пристроившись на подоконнике, Ноэми подставила тетрадь солнечным лучам и углубилась в подробности чужой жизни.

Записи начинались не сначала, часть листов оказалась вырвана. Первым предложением значилось: «…брат никогда не узнает».

– Нашла его?

Ноэми вздрогнула и выронила тетрадь. Огляделась, ища того, кто застукал ее, отлынивающую от работы, но никого не увидела.

– Справа, – подсказал голос и попросил: – Только не пугайся.

Ох, напрасно! Последняя фраза заставила сердце Ноэми забиться сильнее.

Медленно, очень медленно девушка обернулась в указанном направлении, ожидая увидеть маркиза де Вена – фигуру загадочную, до сих пор не попадавшую в поле ее зрения. Кому еще мог принадлежать незнакомый властный голос? Слуги так не говорят. Маркиза не оказалось, глаза различили лишь легкое уплотнение воздуха. Ноэми заморгала, и из ниоткуда начали проступать очертания мужской фигуры: сначала ноги, туловище, руки и, наконец, голова. Полупрозрачный незнакомец провел пальцами по волосам, и рука прошла через голову. Ноэми испуганно пискнула и заметалась по библиотеке в поисках укрытия.

Призрак! Он заберет ее душу, утащит в Сумеречный мир!

– Не бойся, я не причиню тебе вреда.

С горьким смешком призрак добавил:

– Увы, отныне я даже помочь не могу.

Ноэми осторожно выглянула из-за стойки с картой королевства. Дух парил неподалеку и пристально изучал ее. Он выглядел смирным, и Ноэми решилась выйти.

Призрак разительно походил на герцога де Вена, только моложе. Кто же он? Вряд ли обычное привидение.

Губы призрака тронула улыбка.

– Я тебя не знаю. Юное незнакомое личико. Ты жена Йонаса?

– Кого? – недоуменно переспросила Ноэми.

– Моего племянника, – терпеливо пояснил дух.

Улыбка погасла. Призрак прислушался и беспокойно огляделся по сторонам.

– Убери блокнот и никому не показывай! – Он ткнул в тетрадь в руках девушки. – А лучше перепрячь, иначе можешь погибнуть. Но если решишься прочитать, расшифруешь подсказки, найдешь мой дневник. За него могут убить полкоролевства.

Не прощаясь, дух исчез вместе с закатными лучами, переместившимися в другую часть библиотеки. Только легкая дымка напоминала, это не галлюцинация.

Ноэми постояла немного и вернулась к окну. Несмотря на предупреждение, она собиралась отыскать дневник. Хоть какое-то развлечение! Дрожащими руками девушка переворчивала страницу за страницей, старалась запомнить столбики чисел, вспыхивавших на бумаге вместе с солнечными лучами. Для верности она записала их на обрывке бумаги. В конце, на самой последней странице, значилось: «Там, где в моей обители встречают рассвет, увидишь себя и разгадаешь загадку».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ноэми озабоченно потерла переносицу.

Шифровка.