Фея для школьной Золушки - Арина Ларина

– Угу, – кивнула Надежда. – Думаешь, зря?

– Конечно, зря! – заорала Таня. – Надо было… Ой, ну ты вообще! Как его зовут-то?

– Я сначала решила, что пусть первый скажет, а потом так получилось, что познакомиться не успели. Я ж ушла. Ну, то есть убежала.

Пузиков одурело смотрел на раскрасневшуюся одноклассницу и думал о том, что женщины – существа с другой планеты. Это ж надо, в каком она восторге от того, что какой-то урод пихнул ее в сугроб. Не говоря уже о том, что сам Василий видел эту картину несколько иначе, да и саму Черемушкину застал всю извалянную в снегу с глазами «в кучку» и совершенно идиотским выражением лица. И никуда она вовсе не бежала, а стояла столбом и шевелила губами. Потом и ему еще какую-то ахинею про принца несла.

В итоге Вася не нашел ничего лучше, как перебить подругу вопросом:

– Надька, а ты когда падала, башкой не стукнулась?

– Пузиков! – хором взвыли девушки. – Тебе завидно, что ли?

Это предположение настолько выбило Василия из колеи, что он аж задохнулся от возмущения. Но высказаться ему не дали. Надю несло дальше. Это было гораздо интереснее, чем логические выкладки какого-то там Васи.

– …А он мне и говорит: «Ты такая красивая!» Ну, я ему ответных комплиментов говорить не стала, мужчину нельзя добрыми словами баловать, а то он потом на шею сядет и будет ждать новых дифирамбов. И получится из него потом Ромка Федышко из одиннадцатого «Б», который больше всех девчонок, вместе взятых, перед зеркалом околачивается, – вдохновенно трещала Надежда. – А он за руку держит и не отпускает. Потом начал типа гладить меня, как бы снег отряхивать…

– Фигово он тебя отряхнул, – вставил свои «пять копеек» Пузиков. Но его уже никто не слушал.

Таня смотрела на подругу, открыв рот, и жаждала продолжения. Это было круче, чем кино по телевизору. Это была настоящая жизнь. И она не шла ни в какое сравнение с фильмами. У Надьки принц, которого теперь надо отыскать, у нее цветок в рукаве от неизвестного поклонника…

– Кстати, – очнулась Гусева. – А как ты его теперь найдешь? И вообще, мы собирались искать того, кто мне цветок подарил. Между прочим, моего найти проще. Круг подозреваемых ограничен школой. А с твоим принцем как быть?

– Раз он Надьку тут толкнул, значит – живет где-то рядом, – подсказал Вася.

– Вот, Пузиков, первая здравая мысль, – одобрительно похлопала его по плечу Татьяна. – Надь, ты нам его опиши подробно, а мы будем после школы ходить и всех разглядывать, так и вычислим твоего красавца. А в учебное время будем искать тут моего. Это будет честно.

– А я? – сварливо спросил Василий. – Интересное кино. Они тут свою личную жизнь устраивают, а я на подхвате.

– Давай мы тебе тоже поможем, – с готовностью согласилась Надя. Она после сегодняшнего происшествия вообще была добрая и великодушная, как мать Тереза. – Вот тебе кто нравится?

– Анжелина Джоли, – ехидно ответил Пузиков. – Только у нее муж, детей многовато и сама она мне в матери годится. А так вполне ничего.

– Вася, я серьезно, – надулась Черемушкина. – Мы ж тебе помочь хотим.

– Да, – поддакнула Татьяна. – От всей души. Давай быстрее придумывай, кто тебе нравится, и займемся моими делами.

– Звучит вдохновляюще, – кивнул Василий. – Спасибо за заботу, я сам как-нибудь.

– Ну и ладно, – не стала спорить Гусева. – Тогда сейчас выясняем, чей цветок. Только, Вася, я тебя прошу, не надо прямо в лоб у парней спрашивать, кто совал гвоздику мне в рукав. Начни издалека. Мол, «как ты к Гусевой относишься? Правда, она красивая?»

– Не лопни от скромности, Гусева, – заржал Вася. – И не учи ученого. Придумаю что-нибудь. Пойдемте, сейчас звонок будет. Эй, Надька!

Он дернул Черемушкину за рукав. Но та смотрела куда-то поверх голов, словно зачарованная. И вид у нее был впечатляющий.

– Надь, челюсть подбери, – доброжелательно посоветовала Таня. – А то у тебя сейчас слюни потекут. Вернись в реальность, мы тут, прием, Черемушкина!

Но Надя не реагировала. Она криво улыбалась, лицо ее покрылось красными пятнами, а руки, сжатые в кулачки, мелко дрожали.

– Красавишна, – пробормотал Вася и дернул одноклассницу еще раз: – Эй, Надюха! Ку-ку. Нет, она точно ку-ку. У нее даже глаза косят, ты глянь, к носу съехались.

Таня внимательно посмотрела туда, куда был устремлен взгляд подруги, и радостно объявила: – О, Надь, вон этот новенький, про которого я рассказывала. Дима, кажется. Ты еще про него вчера спрашивала.

– Это он, – прошептала Надя.

– Ну да, я и говорю – он. Смазливый, но не в моем вкусе. Вон на него девки как налипли, прям как осы на лужу варенья.

– Или как мухи на свежую лепешку, – продолжил логическую цепочку Пузиков.

– Танька, это он! Он меня утром… Он нашелся! – Надя ликующе посмотрела на подругу: – Нашелся! С ума сойти!

– Вау, – осторожно обрадовалась Гусева. – А ты ж говорила, что он прям раскрасавец, тот, утренний парень.

– А ты что, сама не видишь? Он же прекрасен, как… как… как я не знаю кто! – выпалила Надежда.

– Ну, на вкус и цвет товарищей нет, – пожала плечами подруга.

Василий и вовсе покрутил пальцем у виска.

– Вы ничего не понимаете, – оскорбилась за своего избранника Надя. – Он необыкновенный.

– А я и не спорю, – немедленно согласилась Таня.

– А я в шоке, – в тон ей заявил Пузиков.

– Я сейчас. – Надя схватила сумку и пошла к новенькому.

Он стоял на лестнице, уходящей на второй этаж, и болтал с девчонками. Они действительно окружили его и о чем-то наперебой щебетали. Правда, и парни там имелись, но Надя видела только наглых раскрашенных десятиклассниц, которые лезли к ее принцу и орали, как чайки над помойкой, стараясь привлечь его внимание.

Сначала она вознамерилась пройти мимо и небрежно бросить «привет». Он, конечно, сразу оставит эту воронью стаю, сверкающую голыми ляжками, коленками и декольте, и подбежит к ней. Наверное, возьмет за руку. А она небрежно скажет, что торопится. Тогда он непременно спросит, когда они смогут увидеться. А она, конечно, сделает вид, что не очень-то и хотела…

Нет, это слишком. Надо просто удивиться и сказать, что ладно, если хочешь, давай. Найди меня после уроков…

Вот, здрасте! А где «найди»? А вдруг он не найдет? Тогда самой придется носиться по школе и искать его. Нет, это унизительно. Надо оставить ему инициативу, пусть сам придумает. А если он тоже не придумает? Он же не ожидает ее увидеть прямо здесь и сейчас. Тоже брякнет какую-нибудь ерунду, а потом будет переживать…

Пока она шла к группке десятиклассников, все казалось простым и ясным. Но уже на подходе Надя поняла, что, во-первых, у нее пересохло во рту, а язык намертво прилепился к зубам и лежит неподъемной могильной плитой, во-вторых, колени не просто трясутся, а норовят подогнуться, да и сами ноги какие-то ватные и еле волокутся, и, в-третьих, лицо горело, а это могло значить только одно – она опять краснеет – глупо, по-детски, некрасивыми пятнами.

Но цель тащила ее вперед, как бегущий домой хозяин волочет за собой на поводке упирающуюся болонку. Остановиться Надя уже не могла. Она, старательно изображая незаинтересованность и независимость, поравнялась с группой старшеклассников, в центре которой стояло ее счастье, и попыталась поймать Димин взгляд. Изначально Надежда планировала просто махнуть рукой или кивнуть, имея в виду, что он тут же рванет следом. Но новенький лишь мазнул по ней взглядом, даже на мгновение не задержавшись, и снова начал что-то говорить одноклассникам.

«Не узнал? Не заметил? Решил не афишировать?» – судорожно соображала несчастная Черемушкина, оцепенев от неожиданности.

Но не стоять же рядом с ними!

И она, старательно вихляя бедрами, пошла дальше.

– Черемушкина, ты задом все стены помяла. – Запыхавшийся Вася обогнал ее и, схватив за руку, потянул за собой. – Сейчас звонок будет, а она тут шатается, как сосна в ураган. Если хочешь знать, манекенщицы так не ходят.

– Много ты знаешь про манекенщиц, – пробормотала Надя, шмыгнув носом, и припустила следом. Нет, она не будет плакать, она будет бороться. А кто борется, тот побеждает.

Дорогу осилит идущий.

На перемене Татьяна, едва дождавшаяся звонка, тут же отправила Пузикова добывать информацию, а сама притиснула подругу в укромный угол и требовательно заявила:

– Сейчас я пойду к Зогинову, а ты смотри на его реакцию. Со стороны всегда виднее. Ясно?

– Тань, слушай, давай не сейчас, – умоляюще проблеяла Надежда, которая думала только об одном – как бы еще раз пройти мимо новенького. И вообще, нужно было придумать план действий на все случаи: если он с ней заговорит, если не заговорит, если заметит, если не заметит, если полезет целоваться…

– Ты совсем уже? – вспыхнула Гусева. – Мы же договаривались!

– Ну, мне надо с Димой… это…

– Потом! У тебя с Димой и так полная идиллия, а у меня сплошной туман. Имей совесть! – прошипела Таня. – Я и так всю ночь не спала от переживаний. Я от любопытства просто трескаюсь! Неужели тебе не интересно, чей цветок?