Мой лорд - Мария Кущиди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Новая жизнь была именно той, какой часто ее описывают в книжках.
Мы с Альмелем часто сочиняли истории, а позже представляли, как созданные нами персонажи живут вместе с нами, и все миры соприкасаются друг с другом, создавая один, единый для всех мир, способный дать каждому счастье и долгожданный покой.
– Какое прекрасное платье! Нежно-голубой цвет тебе к лицу. Вот пройдет еще чуть-чуть времени, милая, и мы с тобой также будем танцевать здесь, в нашей гостиной, под легкую музыку, а вдали будет тишина и редкий вой волков. О, милая, ты же не боишься их?
– И одиноким нужно составлять компанию. Мне жаль волков. Они одиноки до безумия. Когда-нибудь, возможно, они перестанут выть от тоски. Быть может, это будет завтра? Или послезавтра?.. Кто знает?!
– Милая, я обещаю, свет в нашем доме никогда не погаснет, а я всегда буду заботиться о тебе.
– Если хочешь обо мне заботиться, тогда позволь мне позаботиться о тебе. Поверь, для меня это очень важно.
– Понимаю, – спокойно сказал он, легко улыбнувшись, – ты хочешь быть свободной.
Альмель каждое утро приносил в гостиную цветы из небольшого садика, за которым он ухаживал сам. Он выращивал много красивых цветов, среди которых были и лилии, и розы, и ирисы, и нарциссы, и хризантемы. Особенно я любила хризантемы. Они были такими пушистыми, мягкими, что вполне могли быть похожими на какого-нибудь плюшевого зверька.
И этим утром Альвель принес в гостиную хризантемы, поставил их в воду и поспешил уехать по своим важным делам. Это продолжалось каждый день, но от этого наша жизнь ничуть не стала другой, с каждым днем она расцветала все ярче и ярче, и мы не могли не восхищаться ею.
Наш дом стал центром нашей любви и уюта. Кругом не было ни души, отчего создавалось странное, но приятное впечатление отчужденности, которое единственное могло дать нам чувство свободы.
Как-то, находясь в библиотеке, я ненароком наткнулась на книжку, о которой очень давно не вспоминала. Это была моя книга, которую я когда-то написала.
Это было не так давно, как мне казалось. Но стоило мне найти ее среди множества других книг, как мой мир перевернулся с ног на голову, а мое сердце охватила тоска.
Я не могла сказать Альвелю то, что меня беспокоило. Он просто не понял бы меня, вероятно, хотя, быть может, все было бы иначе, расскажи я ему свою таинственную историю.
Так я хранила старую тайну очень долго, со временем решив, что так все и должно было быть. Но самым страшным для меня оказался день, когда я снова вспомнила одну из удивительных историй своего детства.
– Однажды в одном маленьком мире жила принцесса. У нее был очень уютный и красивый мир, в который не мог попасть ни один путник. И так жила она некоторое короткое время, пока в ее маленьком чудесном садике не расцвел несчастный цветок. Он принес много несчастья принцессе, и она больше не могла улыбаться. Так появился еще один мир, тоже маленький и тоже несчастный, но он отличался от всех остальных несчастных миров тем, что его принцесса отдавала остатки своего счастья другим, более маленьким и беззащитным мирам, которые нуждались в ее защите.
– Как это, отдать «остатки счастья»? – непонимающе спросила четырнадцатилетняя я.
– Сделать счастливым других, при этом медленно угасать самому.
– Это очень жестоко. Почему ты рассказываешь мне такие истории? Такой мир действительно существует? И несчастная принцесса тоже?
– О, все не может существовать одновременно. Со временем один мир сменяет другой. И этот мирок будет существовать, но позже, и принцесса тоже.
Глава 4
Ночью мне не спалось. Я думала об этой истории, об этой книге, которую я нашла несколько времени назад.
Как все так сложилось, что я забыла? Как я смогла забыть? А письма, а мои письма? Я не смогла их найти, хотя и твердо помнила, куда их положила. Все исчезло? Так скоро и тихо? Но почему я даже не заметила? И теперь все мои сны, мои прежние сны из прошлого мира, вернутся ко мне, вернутся, чтобы забрать все себе принадлежащее. И, как бы это ни было странно, я была готова отдать им все, что у меня было.
Утро, хризантемы, вкусный кофе… Все так привычно, что у меня начинает болеть голова. Все это до боли мне знакомо. Я знаю этот запах хризантем, запах этого терпкого кофе, нежные поцелуи Альвеля. Это знакомо до глубины души, и это же начинает меня душить.
Хризантемы, мои любимые цветы, чудесное солнечное утро, прекрасный кофе… Нет, я не могу, что-то сжимало мое горло с новым усердием, и я не могла ровно дышать. Едкая сладость цветов забиралась ко мне в голову, разрушала мой мозг. Этот мир, сокрытый в лесу, душил меня, медленно уничтожал. Он запер меня, я не могла убежать, не могла пошевелиться. Я несвободна, я в клетке, из которой не выбраться. И так будет всегда, так должно было быть после того, как Альвель назовёт меня своей женой.
Клетка… Я никогда не могла жить в клетке, и мне нужно было научиться этому. Но как только я отчаянно ни старалась это сделать, маленький мир сжимался все сильнее, пока однажды в саду не расцвел несчастный цветок.
Как только белоснежный цветок родился, подняв вверх таинственную свечку, в мире стало темно. Нежные цветы, растущие в маленьком садике, помрачнели, завяли и больше не были в состоянии вернуть свои прежние краски.
В ту ночь, когда этот цветок родился, сердце Альвеля перестало стучать.
Я не понимала, что тогда произошло. Что вообще происходило со мной в последнее время? Ничего не помню, голова кружится с новой силой. Надо было понять, в чем здесь была моя вина.
Гибель целого мира и рождение нового – это был бесконечный круг, суть которого я поняла спустя столько лет. А если бы я поняла это раньше, что бы изменилось? Ничего, наверное, да, я уверена в этом. Однако, признаться, поняв это раньше, я была бы еще более несчастной.
Оставаться в печальном доме я не могла, поэтому я как можно скорее переехала в свою старую квартирку, которая давно пустовала.
Как же было хорошо сюда вернуться спустя столько прошедшего времени. Здесь я чувствую себя в безопасности, здесь я ощущаю присутствие кого-то очень важного для меня. Важного… важного, но потерянного когда-то очень давно.
Письма, которые я писала, так мной и не нашлись, что очень сильно меня расстроило. Мне снова хотелось поговорить с ним, снова ощутить его взгляд, услышать его
