Таинственный остров Кнайпхоф. Исторический детектив, фантастика - Виктор Хорошулин

– Это — лотарингский крест, – отчего-то шёпотом произнёс Пельшиц. – Правом на его ношение пользуются исключительно рыцари тамплиеры. Значит, наш раненый – тамплиер? Но этот Орден уничтожен более ста лет назад…

Вошёл стражник. Он принёс головной убор раненого незнакомца, его сумку и шпагу в ножнах.

– Это принадлежит сему господину, – он кивнул на лежащего без чувств пациента доктора Пельшица. – Надеюсь, с помощью Господа нашего он выздоровеет, и эти вещи вновь послужат ему. – Он ещё раз хмуро взглянул на больного, на доктора и его помощника, и вышел во двор.

– Я слышал, – сказал Якоб, – о рыцарях тевтонцах, об иоаннитах, о храмовниках…

– Тамплиеры – это и есть храмовники. Их орден был полностью разгромлен королём Филиппом Красивым при содействии папы Климента V. Это давняя история, – продолжал он, вытирая ветошью испачканные кровью руки. – Многие рыцари попытались сбежать из Франции, и, хотя указом папы и короля было строго-настрого запрещено оказывать им любое содействие, некоторым всё же повезло: их пропустили в Англию, Германию, Польшу… Они разбрелись по всей Европе, притаились, но, видимо, каким-то образом поддерживают связи друг с другом. Да и сам Орден, весьма возможно, уже тайно… возродился… А наш пациент, боюсь, скоро распрощается с этим миром, да простит меня Господь за мои слова. К сожалению, наши возможности не безграничны: болезни иногда сильнее врача, – Пельшиц перекрестился. – Мудрый Эпикур сказал: «Не надо страшиться смерти. Когда мы существуем, она еще не присутствует, а когда смерть приходит, не существуем уже мы!»

Марта принесла ещё свечей, в комнате заметно посветлело.

– Орден храмовников, мой мальчик, был чрезвычайно богат, – тихо говорил врач. – Они имели владения по всей Европе, у них был собственный флот, они совершали крупнейшие торговые и финансовые сделки, и не только в Европе. Об их неимоверном богатстве ходило множество слухов. По-видимому, именно это и послужило основной причиной предпринятых гонений на них. Но, их золота так никто не нашёл. Видимо, его успели куда-то увезти и спрятать…

Вошёл Карл Земель, член городского совета Альтштадта, человек важный и слишком тучный для своих тридцати лет.

– Бургомистр спрашивает, каково состояние раненого, доставленного вам сегодня утром, – пробубнил он, даже не поздоровавшись с лекарями. – Есть ли надежда, что он назовёт имя напавшего на него?

– Увы, – развёл руками доктор. – Боюсь, что он уже ничего не скажет. Господь свидетель, что мы делаем всё, что в наших силах, но, взгляните, сударь, у него раздроблена вся грудь. Сломано пять или шесть рёбер… Вскоре он не сможет сам дышать.

Земель брезгливо покосился на пациента и вышел вон.

– Но, вдруг ему поможет эта настойка? – Пельшиц взял в руки пузырёк с тёмной жидкостью. – Болиголов иногда делает чудеса, – и осторожно увлажнил ею грудь пострадавшего. – Пресвятая Дева Мария, помоги несчастному рыцарю…

– Всё-таки странно, богатый человек, видимо, дворянин… даже без кольчуги, вооружённый одной лишь шпагой…

– Это – шпага-фламберг.

– …вышел пешком из Кнайпхофа… или следовал в Кнайпхоф… Возможно, у него была лошадь?

– Похоже, что так. Взгляни, мой мальчик, на эти ссадины на его коленях. – Такие обычно получают при падении с лошади…

– А потом она лягнула его копытом…

Пельшиц пожал плечами.

– Может быть, и так. Но обычно, рыцарские кони ведут себя совершенно иначе. А это – рыцарь, уж поверь моему слову…

Действительно, перед ними лежало тело человека, которому едва перевалило за сорок, весьма развитое, мускулистое, со шрамами, которые можно получить лишь в бою… Лицо его тоже было ухоженным: небольшие усики и аккуратно подстриженная бородка только подчёркивали благородство их пациента.

– Сумка его пуста, – заметил доктор. – Видимо, он нёс в ней что-то ценное.

– А крест на сумке…

– Тоже тамплиерский. Об этом говорят расширяющиеся лучи и красный цвет. Да, мальчик мой, этот господин – рыцарь тамплиер. Скорее всего, он выполнял какое-то тайное поручение…

– Но не ожидал опасности…

– Конечно. На улицах нашего города вряд ли кто-то отважится напасть на рыцаря, пусть он даже без доспехов, и вооружён одним лишь фламбергом…

Внезапно, словно судорога пробежала по лицу раненого. Веки его дрогнули, и с губ слетели слова:

– Mala fide…6

– Он ожил! – воскликнул было Якоб, но Пельшиц знаком приказал ему замолчать. Затем склонился над рыцарем.

– Кто вы, сударь?

Тот тремя выдохами сумел произнести слова, смысл которых едва уловил доктор:

– Кнайпхоф… школа… куклы Магды…

– Кто вы, сударь? – повторил свой вопрос лекарь.

– Передайте… это… – и его правая рука дрогнула.

Пельшиц и Якоб обратили внимание, что кисть правой руки рыцаря была сжата в кулак. Видимо, там, в кулаке, и хранилось нечто, что следовало передать… в какую-то школу на Кнайпхофе.

И в этот момент тамплиер испустил дух…

– Всё… – тихо произнес юноша и сел на скамью, бессильно свесив руки.

С трудом разжав кулак рыцаря, доктор обнаружил кусок янтаря, по форме удивительно напоминающий миниатюрную лошадиную голову.

– Господь свидетель, что мы столкнулись с какой-то тайной, – пробормотал Пельшиц.

Тело рыцаря тамплиера было отправлено в церковь святого Николая. После этого лекарь и его помощник занялись пациентами, скопившимися во дворе дома. Впрочем, особо «тяжёлых» не было, к вечеру поток страждущих иссяк и Пельшиц с Якобом спокойно сели ужинать. Заботливая Марта приготовила им овсяную похлёбку и запечённую курицу. Врач потребовал вина. Он был хмур. Что-то терзало его, это было заметно.

После трапезы, глядя в окно на почерневшее небо, он сказал Якобу:

– Видишь ли, мой мальчик, мне кажется, что рыцарь перед смертью обратился к нам с просьбой. И мы должны выполнить его последнее желание.

– Вы считаете, что он пришёл в сознание только для того, чтобы передать нам свою волю?

– Именно так, клянусь Распятием… Именно так. И мы должны её выполнить…

– Но, мне не ясно, чего же он хотел, сударь?

– Я понял так. На Кнайпхофе есть какая-то школа… Там то ли играют, то ли мастерят куклы… какой-то Магды. Надо передать им этот кусок янтаря и сообщить, при каких обстоятельствах он попал в наши руки… Это всё, на что мы способны.

– Но, что это за школа и как её найти?

– Ещё не поздно, мой мальчик, – с грустной усмешкой произнёс Пельшиц. – Загляни в «Усы сома». Наверняка там найдутся люди, которым что-то известно об этом заведении. А завтра поутру сходи туда и выполни поручение рыцаря… И пусть душа его будет спокойна.

В кабачок Якоб пошёл с неохотой. Он и рад бы повидать своих приятелей, отдыхающих после праведных трудов, да и кружечка пива сейчас была бы как нельзя кстати. Но… не нравилась ему сама затея с поиском какой-то таинственной школы. Да ещё – на Кнайпхофе, где, как известно, колдунов и чернокнижников – хоть пруд пруди. Но, Пельшиц прав: рыцарь перед своей кончиной дал ясно понять: это – его последняя воля. А такую волю исполнить – святой долг всякого истинного христианина. А ежели ты решишь сделать иначе – дух рыцаря непременно отомстит.

В заведении почти ничего не изменилось. Опять пьяные солдаты шумят за дальним столом, снова расторопная девушка, Анна Клигер снуёт меж посетителей со снедью и кувшинами, вновь на своём излюбленном месте расположилась компания приятелей Якоба. Только подслеповатый музыкант что-то играет на лютне в глубине кабачка, да на лавке рядом с портным, кузнецами и пивоваром едва сидит пьяный бакалейщик Томас Цойге, поругавшийся с женой. А рыбак, как понял молодой лекарь, отправился в Фишхаузен за товаром.

– Присаживайся, Якоб. Мы, по милости божьей, отдыхаем, переведи дух и ты с нами, – весело проговорил герр Кулль. – Принеси-ка ему кружку и кувшин пива, – дал он указание Анне.

– Что-то зачастил ты в кабачок, сынок, – насмешливо произнёс Хеллике. – Наши подмастерья каждый день по таким заведениям не бегают!

– Пельшиц – известный добряк, – заметили братья. – А Якоб – толковый помощник. Садись, малыш, выпей пива и не слушай старого зануду!

– Я по делу, – объявил помощник городского врача, усаживаясь на скамью. – А оно заключается в том, что сегодня у нас преставился раненый, который перед смертью объявил нам свою волю… Надо сходить на Кнайпхоф и найти там какую-то школу… Школу кукол Магды… Никто из вас не знает, о чём идёт речь?

– О колдовстве, – перестав улыбаться, ответил Хеллике.

– Почему о колдовстве?

– Потому что такой школы там нет. Кнайпхоф – самое большое убежище чернокнижников и колдунов во всей Пруссии. И если говорят о чём-то непонятном, но расположенном на Острове – будь уверен: речь идёт о колдовстве! Вот послушай легенду о князе Деслау…