Глубокое бурение - Алексей Лукьянов

— Ты куркуль! Жлобяра клёпаный! — корил Игорь Митю. — А чего это я должен с вами бухать? Вы бы хоть торт купили, а то лишь водку…

— Лёха тоже не бухает, и чего? Сидит же с нами.

— А что мне твой Лёха? — обижался Волокотин. — Мне по куль, что он не бухает. Что моё — то моё.

— Тебе что, посидеть с нами впадлу? — не унимался Игорь. Однако Митя обижался и уходил от дальнейших споров. Сейчас уходить резона не было. Обкопав совковой лопатой небольшой кусок кабеля, все поняли — это большие бабки. Сечение примерно девяносто миллиметров в квадрате, что при несложных подсчётах давало с метра не меньше семидесяти килограмм (вообще-то у Вовки при подсчётах выходило больше восьмидесяти кило, но ему не поверили). Цены на медь нынче были по сорок пять рублей за кило…

— Это ж три тыщи с лишним! — прикинул Вовка.

— А воровать нехорошо, — донеслось у Андрюхи из штанов.

— А по яйцам? — хором ответила бригада.

— Интересно, сколько тут метров? — задумался Игорёк.

Только Митя ничего не сказал. Он думал, как бы оторвать кусок, пока никто не видит.

Кое-как определив направление, по которому кабель уходил в грунт, мужики офлажковали десять метров вокруг и занялись раскопками. Рудниковские несколько раз подходили, интересовались, чего это здесь железнодорожники копают? Игорёк наплёл, будто они канализацию ищут, и ещё сорок бочек солёных арестантов, и, в общем, кое-как отбрехивался. Когда на объект отправлялся Гардин, Оскар с Лёхой предупреждали мужиков по мобиле. Кабель тут же накрывали куском рубероида и принимались варить трубопровод. Мастер какое-то время тёрся у эстакады, замерзал и уезжал обратно в цех, и мужики вновь принимались за раскопки.

Увы, карьерному промыслу не суждено было завершиться счастливо. Едва из земли показался третий метр кабеля, трубопровод был доварен, и мужикам предстояло вернуться в РММ. Бригада приняла решение — использовать самые радикальные методы для извлечения. Буквально в пяти метрах от раскопок пролегала железная дорога, по которой сновали туда-сюда локомотивы «Промжелдортранса». На кабеле был затянут строп, и тепловоз пять минут тщетно пытался вырвать из земли медь. Конечно, для локомотива не было места, чтобы разогнаться, а с места такой кабель выдернуть сложновато. Машинист связался с другим локомотивом, который шастал в этом маневровом районе, и кабель попытались выдернуть сплотком. В результате толстенный строп лопнул, а с кабеля только оплётка осыпалась. Делать нечего — пришлось резать медь кислородом, а остатки засыпать землёй. Не отдавать же такое богатство рудниковским.

В результате общак бригады пополнился на девять с половиной тысяч, а Волокотин получил в утешение маленький тортик, который, впрочем, мужики тут же помогли сожрать.

9

Осмотрев пустой колодец коллегиально, но так ничего и не разглядев, решено было спустить кого-нибудь вниз. Но тут оказалось, что все, участвующие в проекте «Глубокое бурение», — мужчины корпулентные, и только Игорь подходит на роль отважного шахтёра. Андрюха же глубины не боялся, а высоты — очень. Хрен знает, сколько там падать?

— Эй, осторожнее меня спускайте! — шёпотом крикнул сварщик, болтаясь в самодельной люльке над пропастью. Во лбу у него горел диодный фонарик.

— Только скажи что-нибудь про хорезмских ишаков, и я верёвку отпущу, — пообещал кузнец.

— И я, — согласился Оскар.

— Ах вы суки вербованные! — только и успел возмутиться Игорёк — в следующий миг он скрылся в туннеле.

Верёвку для спуска нашли самую длинную — тридцать метров. Андрей прокопал не глубже десяти метров, но для страховки увеличили глубину в два раза.

— Ну, чё там? — шепнула Лена в колодец.

— Не ори, — донеслось снизу. — Пусто тут, никого нету.

— А что есть?

— Дура! Ничего нету. Дыра в полу.

Мужики стравили ещё метров пять. Верёвка дёрнулась — всё, есть дно.

Ещё около часа мужики нервно пили чай, а Лена, волнуясь, ждала у туннеля. Едва верёвка дёрнулась один раз — тяните! — Лена заорала на весь цех:

— Тяните его!

Оскар с Лёхой опрокинули стаканы, прибежали на помощь и извлекли дайвера. Пушечным ядром Игорёк вылетел наружу и едва не стукнулся о сварочный стол. На лице Игоря был роман «Граф Монте-Кристо», издание пятое, дополненное, со скидкой на инфляцию.

— Нам невлюбенно повезло! — сказал он.

— Опять клад? — спросил Лёха.

— Снова кабель? — уточнил Оскар.

Но оказался штрек, а в нём — ничейный горный комбайн.

10

— Не понял, — сказал кузнец. — Эта махина что, на дизеле работает?

— Похоже на то, — согласился Игорь. — Только самодельный движок-то.

Видимо, какой-то умелец угнал комбайн ещё в советские времена, но чего-то не рассчитал, и штрек сзади начал обваливаться. Тела возле комбайна не нашли, так что, возможно, угонщик заметил проседание породы, успел выскочить из машины и добежать до той стороны завала… или не успел.

В подземелье дул лёгкий ветерок.

— Смотрите, — Игорь посветил в темноту.

За штреком была пещера. Огромная, сухая, и по ней гулял ветер. В эту темень уходил привязанный к комбайну капроновый шнур.

Похоже, неизвестный герой двинул дальше, а не погиб под завалом.

Сквозняк навевал мысль, что пещера имеет выход. Решили сначала проверить, куда ведёт путеводная нить, а потом продолжать копать комбайном.

Экспедицию предприняли в ближайшие выходные. Оскар попросил разрешения сходить в баню, Игорь с Лёхой присоединились, и в субботу опять полезли под землю. Заблудиться не боялись — шли вдоль шнура, путь был извилист и тернист, но, в общем, ничего страшного. Через час неспешной ходьбы кузнец с токарем остановились отлить, а Игорь ушёл чуть вперёд. Все трое уже несколько минут испытывали странную тошноту и головокружение, и кузнец предположил, что это выброс метана, но вернуться назад пока не предлагал — дышалось по-прежнему легко.

— Что-то у меня жопа кружится, — сказал Игорь и вдруг взлетел к потолку.

Пещера огласилась всеми известными русскими выражениями, которые когда-либо употреблял сварщик в экстремальные моменты своей жизни.

— Игорь, ты чего? — удивлённо воскликнул Оскар. Сварщик сидел на потолке вниз головой и продолжал материться, потом поглядел на коллег и замолчал.

Шнур тянулся от пола к потолку и далее убегал в темноту.

— Я думал, сейчас проверю, как он к потолку крепится, — сказал наконец Игорёк. — А сам как взлечу…

— Мы дошли, — воскликнул Лёха. — Мужики, мы дошли до центра Земли. Здесь вектор силы тяжести меняется. Америка рядом!

Стояла середина марта. Со дня падения Кремлёвского метеорита прошло ровно два месяца.

11

— Сколько их, Альварес?

— Двое, белые, при деньгах.

— В чём проблема?

— Синьор лейтенант, они в сомбреро и пончо!

— Вы уверены, что вам нужна помощь полиции, а не психиатрической клиники?

— У них оружие, синьор!

— Оружие?

— У того парня, что ниже, штаны оттопыриваются.

— Что оттопыривается?

— Штаны.

— Ждите.

Спустя секунду диспетчер связался с патрулём сержанта Диего Сапаты:

— Компьютерный клуб Риккардо Альвареса, вооружённое ограбление.

— Чего там грабить, они бедны, как церковные мыши.

— Сержант, не пререкайтесь. Принять меры к задержанию.

— Слушаюсь.

Сержант Диего Сапата был редким в этих краях честным полицейским. В скором времени он планировал закончить обучение в колледже и стать детективом, чтобы по-настоящему взяться за преступный мир родного города, а пока… пока осваивал профессию с самых низов, чтобы знать всё.

Грабить на его участке нечего: район настолько бедный, что у преступных группировок здесь никаких интересов не возникало. Если какой-нибудь заблудившийся наркокартель, возвращаясь с дружеской перестрелки, оказывался здесь, то расчувствовавшиеся бандиты сами приплачивали местному населению, лишь бы оно не выглядело таким жалким.

Клуб Риккардо Альвареса представлял собой жалкую комнатёнку с десятью маломощными машинками, на которых сутки напролёт рубились подростки из банды Хуана Мигеля. Банда тоже была жалкой — они специально бегали к единственному здесь регулируемому перекрёстку, чтобы перебежать улицу на красный сигнал светофора и показать средний палец камере слежения. Это у них называлось «нарушать закон». Разумеется, каждый из них мечтал приподняться до какой-нибудь центровой группировки и навеки порвать с трущобами, но шансов вырваться у них никаких. У большинства коллег сержанта Сапаты тоже не было шанса, поэтому они промышляли мелким вымогательством и подставами. Впрочем, никто на этом ещё не обогатился, если не считать богатством дурную славу.