Хрустальный мир - Ольга Антер

– Мое имя мне кажется обычным. А вот ваши имена – нет.

– Для нас они абсолютно обычны. Хотя имен огромное количество. Родители довольно часто используют те или иные слова старой речи, комбинируя их слога и значения, чтобы придумать уникальное имя.

Кат приходилось почти бежать – увлекшись разговором, беловолосый мужчина перестал приспосабливаться к детскому шагу. Из-за этого ей даже пришлось перестать сутулиться, занавешивая лицо коротко стрижеными волосами, и посмотреть вокруг.

Как она уже знала, вся площадь разросшейся на половину материка столицы была густо покрыта зданиями, давно сплетенными в единую сеть тысячами внутренних коридоров. Пространство между строениями не менее густо заполнялось дорогами и тоннелями, полнящимися летающими машинами.

В одной из них девочка с капитаном и прилетели из лаборатории, и мужчина по пути лично рассказал, как работает автопилот внутри глобальной транспортной системы. Кат не поняла абсолютно ничего, но ей все равно было очень приятно рассматривать город сквозь прозрачное стекло кабины, слушая спокойный и уверенный голос Тарги.

– В моем мире были еще и вторые имена. Имена семьи.

– Нет, тут такого нет. Мы слишком долго живем, чтобы сохранять память рода дольше одного-двух поколений.

– Вы общаетесь только с родителями?

– Лично я не общаюсь ни с кем в виду отсутствия. Я, скажем так, государственное создание. И, предупреждая твой следующий вопрос, мое имя ничего не означает. Просто стандартная комбинация звуков.

– Так как отличить одну Тень от другой, если имена одинаковые?

– У каждого из нас есть идентификатор. Пока ты маленькая, это жетон, который всегда надо носить с собой. Ты сегодня как раз его получишь. Когда же Тени исполняется шестнадцать, она сдает экзамен зрелости, и под кожу вживляется специальный чип с личным уникальным кодом.

– Мне вчера что-то засунули, – пожаловалась девочка, показывая пальчиком на кружок пластыря в ямке между ключиц.

Мужчина искоса посмотрел на ребенка и, наконец, притормозил.

– Не трогай. Пусть заживает. Это другое.

– Не буду.

Кат ухватилась за руку Тарги, пытаясь отдышаться. Она уже знала – если капитан не ответил на ее вопрос четко и понятно, значит, не захотел. И спрашивать дальше бесполезно. Он может разозлиться и уйти, а потом не приходить много-много дней.

До цели их путешествия оставалось всего ничего – тонкие стеклянные двери детского блока разошлись, пропуская их внутрь приемного отделения. В столь позднее время оно пустовало, лишь какая-то красивая золотоволосая девочка сидела на стульчике, скучающе размахивая ногами. Неподалеку от нее о чем-то беседовали незнакомые Кат мужчина с женщиной. Хотя, кого она знала, кроме Ярса и Тарги? Даже простая прогулка от лаборатории ошарашила девочку обилием новых лиц, и ей хотелось поскорее где-то спрятаться.

– Подожди здесь.

Капитан, кивнув Кат на стул по соседству с красивой девочкой, подошел к тут же приветствовавшим его Теням. Судя по всему, его-то они и ожидали, тут же принявшись оживленно о чем-то беседовать.

– Ты кто такая? – Девочка с золотистыми кудряшками, обрамлявшими точеное личико, удивленно уставилась на странное существо по соседству.

– Кат…

– А что это у тебя такой вид странный? Ты что, болеешь?

– Нет. Просто я такая.

– И говоришь ты как-то странно. Ты тоже дружишь с капитаном Тарги?

– Нет, он меня… – сглотнув, девочка с трудом вспомнила нужное слово, – опекает.

– А, понятно! А я с ним дружу. И папа мой тоже.

– Это твой папа?

– Да. Они с капитаном вместе работают. И мой папа часто ему помогает.

Взглянув в сторону Теней, Кат немного удивилась – девочка рядом с ней ничуть не была похожа на своего отца.

– Ты здесь тоже будешь жить?

– Нет! Я с папой и мамой живу, – Тень рассмеялась так, словно Кат сказала смешную шутку. – А сюда иногда прихожу заниматься, вот так вот. А ты будешь жить? У тебя что, нету мамы и папы?

– Нет, – насупилась девочка. Зачем она так расспрашивает?

– А где ты жила?

– Тарги сказал, что я не должна об этом говорить.

– С тобой скучно, – девочка, отвернувшись, снова принялась раскачиваться на стуле. – Только ты смотри, не вздумай дружить с Тарги. С ним я дружу.

Кат тоже не захотелось продолжать беседу с маленькой зазнайкой, и она принялась разглядывать безликую светлую комнату. Вскоре к ним подошел капитан, за которым с легкой улыбкой наблюдали его недавние собеседники.

– Привет, милая, – опустившись на корточки перед девочкой, Тарги улыбнулся ей так, как никогда не улыбался Кат. – Как ты сегодня?

– Привет, – скучающе-заносчивый тон девочки ничуть не изменился. – Меня заставляют учить всякую скукотень.

– Это полезно. И нужно. Я прошу тебя постараться.

– Ну ладно, раз ты просишь…

Девочка вновь отвернулась, и капитан, чуть подождав, погасил улыбку на лице и поднялся, возвращаясь к Теням. Кажется, дальше беседа пошла в несколько недовольном тоне, и вскоре отец девочки попрощался и удалился, держа на руках уже начавшую клевать носом дочку.

Покинул их и Тарги, поручив воспитанницу заботам женщины со строгим, волевым лицом, оказавшейся куратором детского блока. Она пообещала капитану как можно скорее уложить Кат и завтра найти ей место в группе.

Женщина выполнила свое обещание, подробно рассказав окружившим их маленьким Теням, что из себя представляет темноволосая девочка с грустными глазами.

Внешне и внутренне Кат очень отличалась от других детей, и они не стеснялись демонстрировать ей свое превосходство и презрение. Созданные из лучших геномов по заказу родителей, они готовились занять отведенное им место в мире и жить очень долго и довольно счастливо.

И маленькие дети, и подростки постарше постоянно удивлялись, зачем в их обществе появилось странное отсталое существо, не знающее простейших вещей, не способное выносить минимальные физические нагрузки и долгое время не умевшее даже нормально говорить.

Пожалуй, единственным, кто относился к Кат более-менее терпимо, оставался лишь Тарги, всеобщий герой и ветеран многих сражений. Он даже разработал вместе с психологами программу для адаптации.

Капитан и сам задавал себе вопрос, почему ему интересна судьба Кат. Его развитая способность к логическому мышлению и стратегическому моделированию формировали версии о возможностях дальнейшего использования девочки как материала. Но, когда он присаживался рядом с ней на корточки и встречал взгляд странных, не залитых чернотой глаз, с робким ожиданием обращенный к нему, некое чувство подсказывало Тарги, что дело тут в чем-то еще.

И ему больше не хотелось называть Кат материалом – особенно после того дня, когда она неожиданно обняла его за пояс, не достав выше, и уткнулась лицом в куртку.

Наверное, ему было интересно заниматься чем-то новым, ведь, как ученый, он и в подметки Ярсу не годился. Или его поражали суждения ребенка, которого никто не мог назвать нормальным?

Даже когда девочка подросла и ее переселили из детского блока в общий, Тарги продолжал ее изредка навещать. Порой он проводил какие-то свои странные тесты, никогда не показывая свое отношение к результатам. Когда же капитан осведомлялся у командира группы об общих успехах воспитанницы, то неизменно получал в ответ разочарованное покачивание головой.

– Кат, тебе уже целых одиннадцать лет, а ты до сих пор не научилась внимательности!

Желто-карие глаза яростно полыхнули.

– Я все слушаю!

– А это что такое?

Весь виртуальный лист перед девочкой, на котором предполагалось наличие конспекта, был изрисован завитушками и, почему-то, глазами. Ее собственными, с белком и радужкой.

– Я так сосредотачиваюсь.

Конечно, Тарги, как обычно, вломился на общее занятие, и теперь вся группа насмешливо наблюдает, как он, перехватив управление, рассматривает ее творчество. Ну вот какое ему дело? Неужели не хватает этих вечных экспериментов, и нужно постоянно читать ей лекции?

А теперь, похоже, капитан еще и стремится ее унизить. Не слишком непривычное дело, но не с участием Тарги. С каким же обожаниям смотрят на него ребята из ее группы, и каждый мечтал бы вместе погулять. Только вот они не гуляют. Снова закрытый, неприятно пахнущий бокс аналитической кабины, непонятные и неприятные указание. И, как вознаграждение, короткая беседа.

– И как, получается?

– Вполне. Пересказать Вам содержимое сегодняшней лекции?

– Мрак меня сохрани. Поднимайся. Заберу ее у вас на сегодня, не против?

Конечно же, преподаватель был не против. Теперь он сможет сосредоточиться на работе с обычными детьми, маленькими и милыми, с внимательными черными глазками. Или невнимательными, но, все равно, такими чудесными!

По распоряжению капитана Кат так и не подвергли ни одной из положенных операций и лишь продолжили изучать доступными нетравматичными средствами. И теперь, по крайней мере до того момента, как вырастет, ей предстоит выделяться среди всех окружающих. Терпеть их насмешки, и ничего не уметь ответить.