Анемоны Кристины - Снао Хэль

прошлого — и вот опять, опять дивно

прозябает мой заветный злак.

Отдались, неотвратимый час,

когда иссякнет эта влага, оскудеет

и иссохнет сердце — и уже навеки

покроет прах забвения Розу моего

Иерихона».

Бунин И.Я.

— Слушай, ты тут, конечно, совсем недавно… Не замечал ничего странного? — накидала Крис Олегу пальцем на стекле. Примерно за неделю для удобства они обучилась писать в зеркальном отражении с обычной скоростью, но, тем не менее, общение при помощи жестов и эмоций обоим давалось легче.

К вечеру сосед снова был достаточно бодр, но ужина, как подметила Кристина, ему сегодня не принесли.

— Не знаю… — пожал он плечами.

— Ничего не видел? — Кристина ткнула 2-мя пальцами в направлении глаз и обвела рукой вокруг себя.

Олег огляделся. Он посмотрел на дверь, в окно. Кустарник бился о стекло, после 6 прилично штормило, но в палатах тепло, светло и уютно.

Он медленно украдкой выдохнул на стекло.

— В четверг я был у доктора. Ты в курсе, наверное…

— Ага, — кивнула Крис.

— Вечером… Что необычно… Всё прошло в штатном режиме. Осмотрел руку, измерил зачем-то грудную клетку, — читала Кристина в напряжении… Они с Олегом переглядывались. — До палаты я шел один. Ты, наверное, в курсе, что тут совсем немного народа, пациентов, я имею ввиду.

Кристина кивнула. Она вообще до Олега никого тут не видела, если быть до конца честной. Иногда из-за стеклянной двери в соседнем крыле доносились какие-то вибрации. Однажды, ещё в самом начале, она наблюдала, как доктор Кларк бодро шагал по соседнему коридору с папкой, оглянулся, будто почувствовав тяжелый взгляд, подмигнул и исчез в кабинете у лестницы.

— В общем я спускался на наш этаж, доктор остался писать что-то в карте. Спускался достаточно быстро. Глянул случайно налево, в то странное путое крыло… и…

Кристина впервые за долгое время что-то почувствовала достаточно ярко… Это было какое-то потерянное воспоминание из детства, смесь страха, тошноты и холодка на самой макушке.

— Из того кабинета с необычной дверью вылезала рука, затем нога, потом голова и шея какого-то лысого барана. Клянусь, они были изрезаны и перешиты миллион раз, как лоскутное одеяло, и куски кожи отваливались клочьями с локтей, шеи и колен… А наш доктор каким-то чудесным образом уже был внизу и силой пытался запихнуть того монстра обратно. Спустя секунд 20 он всё-таки это сделал, закрыл дверь на ключ, улыбнулся мне, как ни в чем не бывало, и поспешил наверх… Мне кажется, нам лучше как-то бежать отсюда…

— Я пробовала… не раз… — написала она криво.

— Так бесит жить в этой тишине… Может, разбить к чертям это стекло?… чем-нибудь…

Кристина стукнула пару раз по холодной поверхности, дабы показать, что это невозможно. Олег ничего не услышал… Она сникла.

На улице что-то сильно громыхнуло, посыпались искры. Свет в палатах погас.

Пациенты сидели на полу, опершись головами на изоляцию… Кожа Олега светилась белизной. Каждый думал о своём…

«…И что за монстров создаёт этот загадочный доктор Кларк… А ты попалась в его сети не спроста… сама виновата… и, может, мы с Олегом на очереди… Изрежет, перешьёт… Ладно… Может, ему это всё показалось, как и мне… Ведь никто не знает точно, что там нам подают в этих капельницах… Может, галлюциногены…» — Кристина начала подмерзать. Она кивнула Олегу, что пойдёт в кровать.

Через пару часов буря стихла. За окном в будке копошились рабочие, но со светом так и не разобрались. Тучи рассеялись и лунный свет бил по глазам. Крис села на подоконник, пролистала немного библию, принесённую Кларком. Не найдя ничего интересного про монстров, созданных господом, не считая той девушки из ребра, она пошла спать.

Ближе к полуночи снова заштормило, окно в палате Олега разбилось от упавшего дерева. Однако, он не проснулся… Не проснулась и Крис. Ветер нещадно тормошил занавеску, и та ненароком перевернула вазон с усохшим цветком Олега. Перекати-поле упал на эпоксидный пол и начал своё движение к палате Кристины… Без промедления преодолев разделяющее палаты стекло, он пополз вверх по стене к подоконнику, на котором стояли анемоны Кристины. Вытеснив их тощие стебли из банки, иерихонская роза опустила свой корень в воду и зазеленела.

За дверью послышался шум, кто-то забегал взад-вперед по коридору.

…

TheDevil’sValley

В коридоре послышался шум, медсестры забегали то до ординаторской, то обратно. Они перешептывались: «Скорей, скорей…» Вскоре всё стихло.

Кристина проснулась от луча Луны, светившей ей прямо в правый глаз. Крестик на ее руке горел красным и чуть щипал кожу. Она села на кровати, свесив ноги к полу, но тут на подоконнике что-то шелохнулось. Она подошла к своей банке с анемонами, но… Обнаружила сухие тельца-стебельки, скукоженными и разбросанными по всему подоконнику. Законное же их место занимал пышный зеленый кустистый цветок, что стоял у Олега в палате. Она подбежала к разделяющему их души стеклу… Но ни Олега, ни его усохшего цветка не обнаружила. «Может, срочная операция… или сбежал… без меня…» — подумала она, глянув на перекрутившуюся от ветра занавеску и разбитое окно.

Она не успела обидеться на своего приятеля, как что-то мелькнуло на стене. Кристина обернулась. Из самого центра Иерихонской Розы торчал богато-украшенный самоцветами эфес какого-то древнего и невероятно красивого меча. Он-то и давал мерцающие блики по всем поверхностям палаты. Особенным светом горело звуконепроницаемое стекло.

Кристина медленно подошла к подоконнику и с уверенной лёгкостью вынула странный предмет, осмотрела его. Со всех сторон блестящей стальной поверхности, в отражении она видела лишь лицо и торс Олега в древних доспехах, и ничего своего. «Очередное видение… Ладно… Уже привыкли к этим шуточкам… но вещица интересная, почему бы и нет», — подумала она и подошла к стеклу, чтобы попробовать разделаться с ним или, если повезет, отыскать Олега, а возможно просто снова попытаться сбежать из этой чертовой клиники.

Кристина подошла к изоляции и посмотрела на своё полупрозрачное отражение. Теперь она уже видела себя, в тех же странных доспехах, что и у Олега. Не успела она даже замахнуться, как случайно коснулась острием стекла. Оно тут же начало плавиться, превращаясь в гладь темного лесного озера, а иерихонская роза пошла в рост прямо на глазах. Уже минутой спустя ее кустистые ветви окружили водяную арку и чудесным образом осушили ее, обнажив тоннель-проход. Кристина вошла внутрь, не задумываясь, по зову сердца, биение которого она ощущала так ясно как никогда, наравне с неясного происхождения холодком в груди.

Кристина шла по образовавшемуся каменному коридору в направлении палаты Олега