Человек. Образ и сущность. Гуманитарные аспекты. Когнитология и гуманитарное знание - Ирина Ремезова

У таких наук, как физика, химия, биология, математика, могут быть свои точки зрения на роль человека. Но если истина отдельного свойства человека будет выдаваться за истину целого, то будет возникать угроза подкрепления авторитетом науки неадекватности цивилизационных ориентаций.

Однако не всякий когнитологический образ соответствует сущности современной ситуации. Образ человека как машины, образ человека как животного и образ инфорга не определяют процесса созидания такой субъект-объектной реальности, которую можно рассматривать в качестве начала формирования целостности новой цивилизации, соответствующей бытию человека как творческого субъекта. Новая цивилизация обретает возможность расширения в пространстве и продолжения во времени, если она детерминирует новые параметры прогресса как совершенствования внутренней сущности человека, следствием чего становится такое совпадение субъективности и объективности, которое обеспечивает упрочение констант бытия цивилизации. Это означает практическое преодоление картезианского дуализма, разрыва между идеальным как субъективным воображением и материальным как чуждой произвольной субъективности жизни. Полагая образы в качестве ментальных форм, детерминирующих поведение человека, когнитология своими корнями уходит в философию жизни В. Дильтея, эмпирическую науку, обнаруживающую в многообразии цивилизационного опыта константные формы, за пределы которых человек не может «выпрыгнуть», поскольку это формы его собственного бытия.

Для В. Дильтея исходные образы – это типы мировоззрения: субъективный идеализм, объективный идеализм и натурализм. С одной стороны, они являются отражением реальности социальной психологии, доминирующей в конкретной цивилизации, а с другой – интеллектуальными созданиями.

Эта двойственность характерна для когнитологических образов, определяющих основные направления стремлений человека. Эти образы могут сохранять человека в объективных пределах его цивилизованной жизни, а могут и «выводить» его за пределы сложившихся форм жизни.

Определяя функции когнитологических образов в формировании действительности цивилизационной реальности, нельзя не видеть и другую сторону этого процесса. Человек не может спасти себя как одиночка. Его личная судьба вплетена в общий канат жизни, который может тянуть только все человечество. Но это не значит, что смысловая общность дается человеку сама собой; она также созидается творчеством духа как нахождением реальных форм и механизмов идентификации с другим и отличения себя от другого.

В этом процессе человек формируется как цивилизационный субъект через связь и взаимодействие с другим, но именно человеком как субъектом, который знает себя через свое «я» и знает себя через восприятие себя другим человеком. Качество другого, как постоянно действующего компаньона, является ключевым фактором в сохранении и удержании основ цивилизации в новых поколениях.

Сохранение цивилизации означает признание постоянного удобства/неудобства взаимодействия с «другим», совершенствования своего когнитивного стиля в этом цивилизационном процессе. Сложный и противоречивый процесс взаимной адаптации требует духовного превращения «другого» в «своего», нахождения в «другом» самого себя с тем, чтобы диалог становился не только возможным, но и необходимым. И это требует разрешения сомнений, примирения с миром кажущихся предрассудков и заблуждений, терпения в формировании платформы общей истины жизни.

Как возможна такая алогичная атмосфера для рождения сложного и противоречивого диалога? Она возможна лишь на основе обращения к историческому опыту межцивилизационных коммуникаций и формирования совместных полиэтнических, поликонфессиональных образований.

Казалось бы, неожиданным препятствием на этом пути становится новая психология эгоцентрического аутизма, возникающая под воздействием информационно-технического прогресса, вершиной которого становится создание андроида. Наиболее «продвинутые» россияне стремятся встать во главе этого процесса. Характерно в этом отношении появление в газете «Metro» статьи Анастасии Миньковой «Робот Иван – это культурный россиянин»17. В статье утверждается, что Россия стала первой страной, которая решила использовать искусственный интеллект для совершенствования интеллекта человеческого. По образу человеческого тела Илья Зайцев и Дмитрий Буталов осуществляют сборку корпуса робота, в недрах которого «зреет личность Ивана». Что это за личность»? Создатели робота убеждены в том, что робот Иван будет формировать собственные представления и взгляды на жизнь. Уже сейчас он получает знания, общаясь с преподавате-лями Санкт-Петербургского университета культуры. Иван будет не только собеседником, но и лучшим гувернером для детей. Кроме того, он станет помощником для тех, кто изучает русский язык, и с ним даже можно будет обсудить текущую политическую ситуацию. Таково мнение его создателей. Создание андроида – это, в сущности, формирование нового действующего компаньона для человека, свободного от проблемы коммуникаций с «другим». Образ свободы получает при этом качественно новые характеристики. Реальность свободы, ослабления или использования зависимости от другого человека теперь определяется созданием все более совершенного по своим качествам андроида.

Андроид – это выполняющий волю человека, постоянно совершенствующийся и создающий все новые и новые удобства человеческой жизни искусственный агент. Поколение искусственных агентов, таких как терапевтический робот, детская арфа, игрушка Тамагочи, гуманоид детского размера, робот Каспар, интерактивная кукла, уже информационно обучено и способно к основополагающим взаимодействиям с человеком.

Новые поколения искусственных агентов должны стать еще более автономными, вести себя самоинициативно, саморегулятивно и быть способными не только учиться у своих пользователей, но и обладать машинно-обученным выражением чувств.

Но ведь чем совершеннее и утонченнее машинно-обученный андроид, тем он, видимо, будет стоить дороже. Человек, обладающий таким андроидом, будет в наименьшей степени нуждаться в контактах с другими людьми. Возникнут качественно новые формы цивилизационных зависимостей и свобод. Лучиано Флориди считает, что в системе рыночных отношений успех производства и реализации этих созданий, превратившихся в товар, обеспечен. При этом он ссылается на опыт производства игрушки Тамагочи: с 2000 г. было продано более 1 млн. копий этой игрушки.

С точки зрения философии такого рода искусственные агенты, считает Л. Флориди, представляют собой этический вызов, поскольку именно они содействуют новому самопониманию человека в эру «четвертой революции». На самом деле, игрушка послушна и комфортна для человека, и в этом смысле она для него более приятна в качестве постоянного компаньона в отличие от человеческого «другого».

На фоне все более массового производства андроидов «другой» будет все шире и шире восприниматься как «ад», и тогда создание все более совершенных поколений искусственных компаньонов человека с машинно-обученным выражением интеллекта и чувств должно будет привести к глубокому изменению внутренних ориентаций в системе межсубъектных отношений. Всякое «живое» в системе отношений будет казаться «неудобным». Из обихода дружеских домашних общений будут вытесняться даже собаки и кошки и другие животные, которые сегодня считаются дорогими «друзьями».

Этот процесс вытеснения будет освобождать те средства, которые можно использовать для приобретения все более совершенных искусственных компаньонов. Речь идет об огромных суммах. Лучиано Флориди утверждает, что в 2007 г. в США на домашних животных было потрачено более 40 млрд. долл., – примерно столько же, сколько Саудовская Аравия планировала вложить в течение 20 лет для удовлетворения своих потребностей в пресной воде.

Вместе с тем не только становится возможным, но и реально назревает кардинальный этический сдвиг.

Отношения с искусственным компаньоном не ставят моральных границ на пути его превращения в средство и только в средство достижения тех целей, которые ставит перед собой человек. Однако могут исчезнуть и барьеры на пути расширения сферы действия этой утилитарной нравственности на всех людей вообще. А этот процесс неизбежно влечет за собой нравственную катастрофу. Но эта виртуальная реальность не может стать препятствием на пути расширения сфер влияния искусственных компаньонов человека.

Искусственные компаньоны смогут успешно приживаться во все более широких слоях населения, в том числе, а может быть, и особенно среди пожилых людей в качестве их постоянных помощников. Особенно актуальна эта проблема в некоторых странах Европы и в Японии.