НАЁМНИК - Игорь Ревва

Кресла в радиорубке проектировались из соображений прочности и простоты, а не из расчёта доставить максимальное удобство находящемуся в нём. Пристёгнутая же второпях кобура с бластером сводила удовольствие от нахождения в кресле радиста к минимуму. И лейтенанту пришлось расслабить ремень и сдвинуть кобуру на живот.

Через тридцать пять секунд после этого на одной из частот трэк-передатчика было зафиксировано какое-то шифрованное сообщение. Не в меру ретивый лейтенант счёл своим долгом перехватить его и расшифровать, полагая, что оно может оказаться сообщением мятежников. Ошибку своего предположения лейтенант понял ровно через восемнадцать секунд после окончания расшифровки ― сообщение было из штаба командующего Имперским военным флотом. И ещё через двадцать секунд в линкор угодила торпеда. Маломощная. Против десантных ботов она, может быть, и была бы эффективна, но линкору это было, словно комариный укус.

Выпустивший торпеду корабль попытался уйти, но орудия «Тарана» не позволили ему этого. Корабль так и остался неопознанным, но большого значения это уже не имело. Выстрел лишь подтверждал, что дольше тянуть с высадкой десанта на планету просто немыслимо.

Лейтенант в этот момент уже собирался покидать рубку ― полученное сообщение было чрезвычайно важным, могло в корне изменить ситуацию, и его следовало немедленно доставить командованию. Лейтенант затянул и поправил ремень, взялся за рукоять бластера и развернул оружие таким образом, чтобы увидеть индикатор батареи и убедиться ― «Кобра» готова к выстрелу.

Взрыв торпеды, попавшей в линкор, оказался достаточно сильным для того, чтобы лейтенант покачнулся и случайно нажал на спусковой крючок.

«Кобра» стояла на максимальной мощности, и выстрел разворотил лейтенанту низ живота, выбив из него, помимо завтрака, какое бы то ни было желание, кроме желания избавиться от невыносимой боли.

На крик офицера в рубке связи мгновенно оказались люди. Несчастный случай, произошедший с лейтенантом, отвлёк внимание присутствующих от всего остального. Никто даже и не подумал проверить, было ли занесено в компьютер какое-либо новое сообщение.

Полученное ранение оказалось несовместимо с жизнью, и лейтенант, промучившись ещё две с половиной минуты, отбыл в иной и, смеем надеяться, более лучший мир. Но за двадцать секунд до того корпус линкора «Таран», приписанного к Четвёртой Имперской десантной бригаде, несколько раз подряд ощутимо дрогнул, выпуская из своего чрева двенадцать средних ударных десантных ботов «Акула». И результатом несчастного случая в рубке связи оказалась гибель полумиллиона кассилиан.

То «занятное», чего с таким нетерпением дожидался Кирк, случилось буквально к следующей партии. К тому моменту в игре принимали участие уже шестеро ― гвардеец-кассилианин, прилизанный любовничек ксионийки, шумный и говорливый паренёк, которого сопровождала компания невнятно одетых девушек, ещё какая-то ксионийка, Тайнис и сам Кирк ван Детчер. Гвардеец-кассилианин продолжал проигрывать с упорством, достойным лучшего применения; ксионийке удача улыбалась через раз; шумный молодой человек чаще проигрывал (и тогда сопровождавшие его девушки начинали горестно ему сочувствовать), но когда ему удавалось выиграть, его соблазнительная «группа поддержки» разражалась радостным визгом, перекрывавшим даже музыку в зале; Кирк был единственным из всех, кто если и проигрывал, то лишь какую-то сущую ерунду, зато выигрыши его были потрясающими ― перед ним уже громоздилось фишек не меньше чем на тридцать тысяч, и ван Детчера всё чаще и чаще посещала мысль об отставке и азартных играх в качестве дальнейшего средства к безбедному существованию. Что касается Тайнис, то она лишь делала вид, будто играет. Фишками Кирка совершенно не злоупотребляла, проиграла около сотни кредиток, не больше. Азарт прилизанного типчика тоже был напускным, Кирк заметил это, когда тот невпопад огорчился после выигрыша. Такое впечатление, что игра ему совершенно неинтересна.

Кирк поискал взглядом его спутницу ― ксионийка по имени Ксирс-Тис-Сат стояла в отдалении, не выпуская однако своего любовника из виду. Кирк покосился на Тайнис и увидел её горящие глаза, раскрасневшиеся щёчки и руку прилизанного типчика, елозящую по её колену. Ксионийка этого, вероятно, со своего места видеть не могла. Но Кирк мог. И, разумеется, могла это видеть (и чувствовать) сама Тайнис, которой подобные оглаживания явно были по вкусу ― она глубоко дышала, в глазах её появилось блаженное выражение, на щеках играл румянец...

— Ты не перепутал игры, приятель? ― громко осведомился Кирк, пристально разглядывая прилизанного типчика.

— Что?! ― типчик недоумённо задрал брови, однако даже руки своей с колена Тайнис не убрал. Голос его оказался тоненьким и каким-то женственным ― Кирку даже почудилось, что типчик сейчас, обращаясь к нему, добавит «дорогой» или «милый». Ничего подобного он, разумеется, не сказал, но Кирка всё равно передёрнуло. Однако эти слова произнесла Тайнис.

— Милый, перестань, ― нежно улыбнулась она Кирку.

— Сударыня, извольте замолчать, ― так же нежно ответил ей Кирк, постепенно наполняясь яростью. ― Хотя бы на ближайшие полчаса.

— Если тебе не нравится меня слушать, ― возмущённо дёрнула обнажённым плечиком Тайнис, ― то я могу и помолчать, ― она взбила и без того пышную причёску и опять очень нежно улыбнулась Кирку. ― Кто бы спорил, а я не буду, ― с прежней нежностью добавила она.

— Какие неотёсанные, эти военные, ― пространно заметил прилизанный типчик, горестно вздыхая. ― В них нет самого главного ― глубины чувств. Грубость, хамство, заносчивость... а всех достоинств-то у них ― умение убивать... которым они почему-то так гордятся...

— Почему бы тебе не заткнуться? ― поинтересовался Кирк, откладывая в сторону карты.

Он сейчас был в выигрыше, и этот кон мог принести ему ещё немало денег. Но денег у Кирка на сегодня и так было достаточно, а вот уважительного отношения ему явно не хватало.

Типчик неопределённо хмыкнул и ещё раз провёл ладонью по бедру Тайнис. Тайнис смущённо улыбнулась Кирку и пожала плечиком. И тогда Кирк протянул руку и дал прилизанному пощёчину.

Тайнис испуганно вскрикнула и вскочила с кресла. Типчик дёрнулся назад, попытался встать, неловко повернулся, запутался в собственных ногах и грохнулся на пол. Наблюдавшие за игрой зрители загомонили ― кто испуганно, кто возмущённо. А к Кирку уже протискивалась та самая ксионийка ― Ксирс-Тис-Сат, кажется?

— Ты! ― гневно выкрикнула она Кирку. ― Что ты себе позволяешь?

Её вмешательство не было для Кирка неожиданностью. Он был превосходно осведомлён о царившем на Ксионе-II матриархате, а значит Ксирс-Тис-Сат обязательно должна была кинуться на защиту своего приятеля, даже если тот был человеком.

— Я себе позволяю не относиться ко мне, как к пустому месту, ― непонятно ответил Кирк.

— Ты ударил его! ― выкрикнула Ксирс-Тис-Сат.

— Ну и что в этом такого? ― Кирк злобно прищурился.

— Это ― мой... человек! ― в запальчивости с языка Ксирс-Тис-Сат едва не сорвалось привычное слово, которое ксионийцы, как правило, адресовали людям.

Но Кирк немало времени провёл на Ксионе-II и все тонкости общения знал наизусть.

Он отлично помнил, как ксионийцы могут оскорблять людей, и превосходно знал, как люди могут обидеть ксионийцев. И сейчас возбуждение, кипящее в крови, заставило Кирка выплеснуть это всё в лицо Ксирс-Тис-Сат. Причём, одной фразой он ухитрился оскорбить и саму ксионийку, и её приятеля. Что, надо заметить, редко кому удавалось.

— Тогда держи на привязи свою мартышку, ― посоветовал Кирк. ― А ещё лучше ― нацепи на неё собачий ошейник! Тебе это должно доставить немалое удовольствие, так ведь?..

Кирк ожидал удара, но не думал, что он будет нанесён по глазам. Однако уклониться Кирк успел. Он успел даже перехватить сильную руку ксионийки, вывернуть её и опрокинуть Ксирс-Тис-Сат на стол, рассыпав по полу весело зазвеневшие фишки. Кирк ощутил сильный, но неопасный удар в живот, и криво усмехнулся:

— Это тебе не ксиболдинг, киска, ― сказал он.

Действительно, если бы на Ксирс-Тис-Сат была боевая перчатка, какие используют для участия в ксиболдинге ― пять острых изогнутых лезвий, напоминающих когти хищного животного, ― то удар ксионийки и судорожные рывки пальцев по плоти не оставили бы Кирку ни малейшего шанса на жизнь.

— Прекратить! Немедленно прекратить!..

Охрана казино уже была тут как тут. Двое людей, четверо кассилиан и двое ксиониек, смотревшие на Кирка с явной ненавистью.

— Прекратить, я сказал! ― крикнул человек в форме с какими-то невнятными нашивками. Таких нашивок больше ни на ком из охранников не было, и сразу делалось понятно, что этот парень здесь за старшего.