Односложный ответ - Шарлин Харрис

Вальдо выглядел оскорбленным.

— Я описал тебе обстоятельства. Хочешь описание драки, удар за ударом? Было неприятно, уверяю тебя.

Несколько минут я просто смотрела на него.

— А что с Вами случилось? — поинтересовалась я после паузы.

Это было очень жестоко — спрашивать кого бы то ни было, что на земле сделало его таким странным, но здравый смысл твердил мне, что это больше, чем просто любопытство. Я чувствовала долг перед кузиной, долг, никак не связанный с наследством, что она мне оставила. Может быть, именно по этой причине Хэдли вспомнила обо мне в своем завещании. Она знала, я буду задавать вопросы, а вот мой брат, храни Господь, не будет.

Бешенство исказило черты Вальдо, а затем он словно очистил свое лицо каким-то ластиком для эмоций. Бумажно-белая кожа разгладилась, в глазах появился покой.

— Когда я был человеком, я был альбиносом, — сухо проговорил Вальдо, и я почувствовала вполне предсказуемое раздражение того, кого уже не раз беспардонно расспрашивали на тему его уродства. В тот момент, когда я собиралась извиниться, снова вмешался г-н Каталиадес.

— И, конечно же, — вкрадчиво произнес большой человек, — он был наказан королевой.

На этот раз, Вальдо не сдержал своего гнева.

— Да, — сказал он наконец, — королева держала меня в цистерне в течение нескольких лет.

— В цистерне чего? — я была в полной растерянности.

— Соленой воды, — сказал Билл очень тихо. — Я слышал о таком наказании. Вот почему он сморщенный.

Вальдо сделал вид, не слышал ремарки Билла, но Бубба открыл рот:

— Ты уверен, что тебя оскорбили, сморщив, мужик, но ты не волнуйся. Цыпочки любят мужчин, которые не такие как все.

Бубба был добрым вампиром, полным благих намерений.

Я попыталась представить себе существование в цистерне с морской водой на протяжении долгих лет. Потом я попыталась не представлять себе этого. Я могла только догадываться, что такого сделал Вальдо, чтобы заслужить подобное наказание.

— Вы тоже были фаворитом? — спросила я.

Вальдо кивнул с некоторым достоинством:

— Я имел эту честь.

Я надеялась, что никогда не удостоюсь такой чести.

— И Хэдли?

Лицо Вальдо осталось бесстрастным, но его выдало напряжение мышц челюсти.

— На какое-то время.

Г-н Каталиадес заговорил:

— Королева получала удовольствие от восторженности и детской непосредственности Хэдли. Хедли была лишь одной в череде избранных. В конце концов, королевская благосклонность могла бы пасть на кого-то еще, и Хэдли пришлось бы пробиваться на другое месте в королевском окружении.

Вальдо согласно кивнул:

— Так бывает всегда.

Я не могла понять, почему это должно было меня заботить, Билл двинулся, было, но снова замер. Я поймала движение краем глаза и поняла, что Билл не хотел, чтобы я заговорила. Тьфу на него, я в любом случае не собиралась.

Г-н Каталиадес сказал:

— Конечно, Ваша кузина несколько отличалась от своих предшественников. Тебе не кажется, Вальдо?

— Нет, — проговорил Вальдо, — в этот раз все было так же, как и раньше.

Он, кажется, кусал свои губы, чтобы заставить себя замолчать, не слишком изящное действие для вампира — на губах начали медленно появляться красные капли.

— Королева бы устала от нее. Я знаю это. Она была молодая девчонка, одна из тех новых вампиров, которые никогда не знали тени. Скажите это нашей королеве, Каталиадес, когда вернетесь в Новый Орлеан. Если бы Вы не держали разделительное стекло закрытым всю поездку, я мог бы обсудить этот вопрос с Вами по дороге. Вы не должны избегать меня, как будто я прокаженный.

Г-н Каталиадес пожал плечами.

— Я не хочу твоей компании, — сказал он. — И теперь мы никогда не узнаем, как долго продлилось бы влияние Хэдли как фаворитки, не так ли, Вальдо?

Мы были здесь с какой-то целью, и компаньон Вальдо, г-н Каталиадес, подгонял и толкал нас в этом направлении. Хотела бы я знать, зачем. На данный момент, я решила последовать его примеру.

— Хедли была действительно хороша, — сказала я. — Может быть, королева оставила бы ее при себе навсегда".

— Рынок переполнен хорошенькими девочками, — сказал Вальдо, — глупые людишки. Они не понимают, что наша королева может с ними сделать.

— Если она захочет, — пробормотал Билл. — Если эта Хедли была мастерицей угождать королеве, и если она обладала очарованием Сьюки, то, возможно, она была бы счастлива и любима многие годы.

— И я думаю, Вы бы получили пинок под задницу, Вальдо, — сказала я прозаично. — Так скажите мне, там, на кладбище, действительно были фанатики? Или только один тощий белый сморщенный фанатик, раздираемый ревностью и отчаяньем?

Все резко вскочили, все, кроме г-на Каталиадеса, который копался в своем портфеле.

На моих глазах Вальдо превратился во что-то, еще меньше похожее на человека. Его клыки обнажились полностью, а глаза засветились красным. Он стал еще тоньше, его тело, казалось, свернулось само в себя. Позади меня Билл и Бубба тоже изменились. Я не хотела смотреть на них, когда они были в гневе. Видеть, что мои друзья превращаются в это, было еще хуже, чем видеть моих врагов, делающих тоже самое. Полная боевая модификация — это просто ужасно.

— Вы не смеете обвинять слугу королевы, — прошипел Вальдо.

Тогда г-н Каталиадес доказал, что способен на сюрпризы. Как будто я в этом сомневалась… Перемещаясь быстро и легко, он вскочил со своего стула и набросил на вампира серебряный аркан, достаточно длинный, чтобы обернуть его вокруг плеч Вальдо. С грацией, которая меня совершенно поразила, он затянул петлю до упора, притянув руки Вальдо по бокам.

Я думала, Вальдо взбесится, но вампир удивил меня тем, что все еще держался.

— Ты умрешь за это, — сказал Вальдо большому круглому человеку, и г-н Каталиадес улыбнулся ему.

— Я думаю, нет, — сказал он. — Эй, мисс Стакхаус.

Он бросил что-то в моем направлении, и быстрее, чем я могла увидеть, рука Билла метнулась вперед и перехватила это.

Мы оба смотрели на то, что Билл держал в руке. Это было полированным, острым и деревянным — осиновый кол.

— Что я должна сделать с этим? — спросила я г-на Каталиадеса, приближавшегося к длинному черному лимузину.

— Моя дорогая мисс Стакхаус, королева хочет доставить Вам удовольствие.

Вальдо, который с гордым вызовом смотрел на всех вокруг, казалось, сдулся, когда услышал то, что сказал г-н Каталиадес.

— Она знает, — сказал альбинос-вампир, и единственный способ, каким я могла описать его голос, было «убитый горем». Меня затрясло. Он любил свою королеву, действительно любил ее.