История христианства и число 666 - неизвестен Автор

Лютер трепетал, глядя на себя. Один человек, и он сопротивлялся могущественнейшим властям земли. Он иногда сомневался, действительно ли он избран Богом, чтобы бороться против авторитета церкви. "Кто я такой, -писал он, -- чтобы сопротивляться папскому величию, перед которым ... трепещут земные цари и весь мир?... Никто не знает, сколько я выстрадал в первые два года и в какое отчаяние и скорбь я был повергнут" (Там же, т. 3, гл. 6).

БИБЛИЯ И ТОЛЬКО БИБЛИЯ

Когда враги Лютера ссылались на обычаи и традиции или на постановления и авторитет папы, тогда реформатор обращался к Библии и только Библии. Они не могли ответить на приведенные оттуда доказательства, и разгневанные рабы формализма и суеверия жаждали только его крови, подобно тому, как иудеи жаждали крови Христа. "Он еретик", -- кричали римские ревнители. "Разрешить этому страшному еретику жить хотя бы одни час -- это означает самый страшный грех против церкви. На эшафот его немедленно!" (Там же, т. 3, гл. 9).

Лютер получил вызов явиться в Рим для соответствующих объяснений. Друзья Лютера с ужасом встретили это повеление. Они вполне сознавали ту опасность, которая угрожала из другу в этом нечестивом городе, обагренном кровью мучеников за имя Иисуса Христа. Они заявили протест против его поездки в Рим и требовали, чтобы он объяснился в Германии.

Их требование было наконец удовлетворено, и для прослушивания дела Лютера был прислан представитель папы. В полученных им от папы указаниях Лютер уже был объявлен еретиком. Папский легат был поэтому уполномочен "преследовать его судебным порядком и без промедления заключить в тюрьму". В случае же упорства с его стороны и невозможности арестовать реформатора, легат был уполномочен "объявить его вне закона по всей Германии, а также и его приверженцев подвергнуть изгнанию, проклятию и отлучению от церкви" (Там же, т. 4, гл. 2). И еще папа поручил своему легату: для абсолютного искоренения ядовитого еретизма, за исключением только одного императора, отлучить от церкви и подвергнуть гневу Рима всех тех, кто не сделал ничего для того, чтобы схватить Лютера и его поборников, невзирая при этом на занимаемое положение в государстве и церкви.

Все это самым красноречивым образом открывало дух папства. Во всем этом документе нет ни одной искры христианского принципа или даже самой обычной справедливости. Лютер жил и работал очень далеко от Рима; он не имел возможности объясниться и выступить в свою защиту, но еще до расследования его дела он был уже объявлен еретиком и в тот же самый день предупрежден, обвинен, осужден и приговорен, -- все это было сделано мнимым "святым отцом", который являлся высочайшим, непогрешимым авторитетом в церкви и государстве!

Местом суда был назначен Аугсбург, и Лютер пешком отправился туда. Ему угрожали серьезные опасности. Ему открыто угрожали, что по дороге он будет схвачен и убит, и друзья умоляли его не подвергать себя опасности. Они даже уговаривали его на время оставить Виттенберг и поселиться у кого-нибудь из друзей. Но он не желал оставлять того места, где его поставил Бог.

Весть о прибытии Лютера в Аугсбург доставила папскому легату большое удовлетворение. Беспокойный еретик, обративший на себя внимание всего мира, казалось, теперь находился во власти Рима, и легат решил сделать все, чтобы не выпустить его из своих рук. Его друзья уговаривали его не являться к легату без охранной грамоты, и сами взялись за то, чтобы добыть ее от императора. Легат надеялся, если возможно, принудить Лютера к отречению, а если нет, то доставить его в Рим, где бы он разделил участь Гуса и Иеронима. Поэтому, подсылая ему своих людей, он пытался убедить Лютера явиться к нему без охранной грамоты, полагаясь на его милость. Но реформатор решительно отказался так сделать. Пока он не получит документы, гарантирующие ему покровительство императора, он не явится к папскому послу.

ЛЮТЕР ПЕРЕД СУДОМ

Идя на хитрость, враги Лютера решили попытаться взять его добротой и любезностью. При своих встречах с Лютером легат очень дружески беседовал с ним, но требовал, чтобы тот во всем подчинился авторитету церкви и безоговорочно отрекся от каждого пункта своего учения. Он, конечно, не оценил по достоинству человека, с которым имел дело. Отвечая ему, Лютер выразил свое уважение к церкви, свое стремление к истине, свою готовность ответить на все вопросы, касающиеся его учения, и предоставить их на рассмотрение ведущих университетов. Одновременно он протестовал против образа действий кардинала, требующего он него отречения без доказательства его заблуждения.

Он слышал только одни слова: "Отрекись, отрекись!" Реформатор показал, что он основывается на Священном Писании, и твердо заявил, что не может отречься от истины. Легат, будучи не в состоянии опровергнуть доказательства Лютера, осыпал его ругательствами, упреками, лестью и во гневе приводил цитаты из изречений отцов и преданий, не давая ему возможности произнести не одного слова. Видя всю бесполезность подобных разговоров, Лютер, в конце концов, получил неохотно выданное ему разрешение дать ответ в письменном виде.

При следующей встрече Лютер представил определенный исчерпывающий ответ, подтвержденный многими местами из Священного Писания. Прочитав вслух написанное, Лютер вручил бумагу кардиналу, который с презрением отбросил ее от себя и вскричал, что это просто набор пустых слов и цитат, не имеющих никакого отношения к делу. Тогда Лютер, воодушевившись, вступил в область собственных мировоззрений надменного прелата, в область преданий и учений церкви, и полностью опроверг все его утверждения.

"Я ПРЕДАМ ТЕБЯ АНАФЕМЕ"

Когда прелат увидел неопровержимость доказательств Лютера, он потерял самообладание и вскричал в гневе: "Отрекись! Если нет, то я пошлю тебя в Рим, где ты предстанешь перед судьями, хорошо знающими твое дело. Я предам тебя и твоих приверженцев анафеме, и всех сочувствующих тебе исключу из церкви" (D' Aubigne, London ed., т. 4, гл. 8).

Лютер немедленно удалился с друзьями, давая таким образом ясно понять, что ни о каком отречении не может быть и речи. Это, конечно, было не то, на что надеялся кардинал. Он льстил себя надеждой, что силой и запугиванием заставит Лютера подчиниться. И теперь, оставшись один со своими помощниками, он с нескрываемой досадой смотрел на них. Так неожиданно разрушились его планы.

Мужественное выступление Лютера не осталось без результата. Присутствующие там люди получили возможность сделать сравнение между этими двумя мужами и составить себе суждение о духе, обнаруживающемся в каждом из них, и о силе и правильности занимаемых ими позиций. Какой потрясающий контраст! Скромный, простой и непреклонный реформатор стоял здесь в силе Бога, имея Истину на своей стороне; папский же представитель, самонадеянный и повелевающий, надменный и безрассудный, не привел ни одного доказательства из Священного Писания и только неистово кричал: "Отрекись! Если нет, ты будешь отправлен в Рим и там получишь заслуженное наказание!".

Хотя Лютер и имел охранную грамоту, все же враги надеялись его схватить и арестовать. Друзья Лютера настаивали на его немедленном возвращении в Виттенберг, соблюдая при этом крайнюю осторожность, чтобы скрыть свои намерения. И ночью, верхом на лошади, в сопровождении только одного проводника Лютер покинул Аугсбург. Вот он уже добрался до небольших ворот в городской стене. Ему ответили, и он беспрепятственно проехал вместе со своим проводником. Прежде чем римский легат узнал об отъезде Лютера, он уже был вне всякой опасности.

Узнав о побеге Лютера, легат был страшно раздосадован и разгневан. Он надеялся получить большую награду за свое умелое и решительное обращение с этим возмутителем церкви. Весь свой гнев он излил в письме к Фридриху, курфюрсту Саксонскому, горько обвинял Лютера и требуя, чтобы Фридрих послал реформатора в Рим или выслал его из Саксонии.

В свое оправдание Лютер требовал, чтобы легат или папа доказали ему его заблуждения из Священного Писания, и, в свою очередь, он торжественно обещал, что, если только это будет доказано на основании Библии, он отречется от своих взглядов. Ссылки Лютера на Священное Писание были последовательны и непоколебимы. Когда позднее он должен был предстать перед германским императором Карлом V и перед Сеймом для защиты своей веры, он бесстрашно сказал:

"Так как Ваше императорское величество и их княжеские светлости

требуют от меня определенного, простого и прямого ответа, то я готов

ответить вам: я не могу подчинить свою веру ни папе, ни Собору, ибо

это ясно как день, что они сами нередко заблуждались и противоречили

друг другу. Если я не буду разубежден в приведенных мной цитатах

свидетельством из Священного Писания или открытыми и разумными

аргументами, и если все это не будет представлено на рассмотрение моей