Царство крыс - Анна Калинкина

Или, может, попробовать перебраться в Полис? В государство военных-кшатриев и ученых-браминов? Громову, конечно, нечего и рассчитывать стать одним из браминов, не тот у него характер и не те цели. А вот военную карьеру можно было бы, наверное, сделать. Михаил Иванович, провожая Игоря на задание, рассказал, кто мог бы посодействовать ему там, — на всякий случай. Игорь даже удивился — надо же, какие, оказывается, знакомства у неприметного с виду пожилого человека.

Как выяснилось, в Полисе некоторое время жил и Профессор. Но когда Игорь стал расспрашивать его об оставшихся там знакомых, у Северцева испортилось настроение. Он мрачно принялся рассуждать о том, что ученые Полиса отгородились от народа и не хотят нести свет в массы. Они, мол, решили, что их миссия — сберегать знания, но отнюдь не распространять. Потому-то он и ушел оттуда — сперва не нашел общего языка с этими надменными учеными сухарями, а со временем и вовсе невыносимо стало жить с ними рядом.

Полис. Игорь нахмурился. А что, если там он встретит Лену? Нет, он не в обиде на нее, сердцу не прикажешь. Но как-то не очень хочется быть свидетелем ее счастливой семейной жизни. Да, пожалуй, Полис — это уж на самый крайний случайно пока все это были лишь планы. Чтобы осуществить их, нужно было набраться сил. И Игорь старался побыстрее восстановиться.

Когда он окрепнет, можно будет попробовать пройти тем же путем, каким пришел сюда Профессор: через Цветной бульвар до Новослободской. Наверное, это тоже опасный путь. Но, возможно, у него получится. И тогда еще посмотрим, кто будет смеяться последним!

— Гауляйтер Волк, срочно к фюреру!

Высокий плечистый человек со стрижкой «ежик», густыми седыми усами, в серой форме и черном берете с эмблемой-черепом, вскинул руку в приветствии. Затем широкими шагами направился через всю станцию — в рейхсканцелярию. Открыл дверь в одно из технических помещений, украшенную орлом, сжимающим в лапах венок с трехконечной свастикой внутри. Почти все погруженное в полумрак — газовые лампы давали не так уж много света — помещение занимал длинный стол, а вдоль стен стояли знамена Рейха. В самом дальнем конце стола, под портретом своего предшественника, великого вождя всех времен и народов, сидел глава Четвертого Рейха. Гауляйтер вновь вскинул руку:

— Хайль фюрер!

Тот лишь надменно кивнул. Невысокий, желчный, с запавшими небольшими серыми глазами и жидкими русыми волосами, он, несмотря на внешность, внушал гауляйтеру трепет.

— Ну? — гневно спросил фюрер. — Почему до сих пор нет результатов?

— Люди стараются, мой фюрер. На поиски брошены лучшие силы. Но дело не из легких.

— Кому поручено задание?

— Задействованы самые толковые агенты. Самая сложная задача доверена Вагнеру и Коху. Уж если они не справятся, то не справится никто.

— Пусть удвоят усилия. Но — крайняя осторожность. И помните, нужно обязательно взять его живьем!

Гауляйтер вздохнул, вспомнив о трупе в туннеле. Хорошо, что фюрер не узнает об этом проколе. Но задача трудная, чертовски трудная.

Сначала, когда вождь впервые заговорил с ним об этом деле, гауляйтер был потрясен. В голове не укладывалось: неужели фюрер и впрямь намерен изловить призрак? В таком деле, пожалуй, не помогла бы и вся военная мощь Рейха. Это было бы слишком самонадеянно с их стороны — заниматься охотой на потусторонние силы.

Но когда фюрер объяснил свой замысел, гауляйтера потрясла его простота и гениальность. Конечно, и эта задача была очень сложной, пусть и более реальной. Во всяком случае, попробовать стоило. В случае успеха Рейх обрел бы невиданную мощь. Но все же как найти именно того, кто им нужен?

— Надеюсь, вы все поняли? — спросил фюрер. — Он нужен мне живым! Да, кстати. Что там с группой сталкеров под руководством Дитля? Не вернулись еще?

— Никак нет, мой фюрер! Ждем со дня на день, — бодро гаркнул гауляйтер.

Указанная группа была давным-давно отправлена обследовать здание, в котором до Катастрофы располагалось посольство ФРГ. На схеме был указан бункер, и фюрера интересовало, не остался ли там кто-то из людей или хотя бы что-нибудь нужное из имущества. Честно говоря, гауляйтер уже не верил, что Дитль и его люди вообще когда-нибудь вернутся: посольство находилось вроде бы где-то на Мосфильмовской, путь был неблизким и опасным. Тем не менее все усиленно делали вид, что не сегодня завтра сталкеры триумфально постучат в гермоворота Тверской.

— Ясно, — подытожил фюрер. — Можете идти.

Гауляйтер шел по станции Пушкинская, и мысли его были невеселы. Ну сколько он еще сможет выносить вечные придирки? Каждый начальник здесь старается перещеголять другого в верности идеалам нации. Какой, к черту, нации, если тут каждый первый Вилли на поверку оказывается самым чистокровным Ваней? И предел мечтаний чуть ли не каждого обитателя Рейха — иметь в предках ну хоть обрусевшего немца из Поволжья.

Тем не менее деньги, почет, власть — вовсе не пустой звук. Ради этого, пожалуй, стоит иной раз и потерпеть…

Даже Волк не знал, что оба возложенных на него задания выполнялись в рамках тщательно засекреченного проекта «Аненэрбе». О нем знали лишь высшие командные чины. Руководителей проекта интересовали тайные бункеры, склады оружия, стратегические запасы пищи и медикаментов, специальные бронированные вездеходы для передвижения по поверхности. Все это нужно было для установления господства над миром. Но для решения такой глобальной задачи требовалось и кое-что помощнее вездеходов. Такое оружие, противостоять которому не смог бы никто. И фюрер как раз ломал голову над тем, что может стать этим оружием. Традиционно почти вся руководящая верхушка рейха увлекалась оккультизмом. Похоже, настало время обратить тайные знания на службу великой нации…

Глава 2

ТАЙНЫ ЦВЕТНОГО БУЛЬВАРА

Жизнь бродяг становилась все опаснее. Однажды в туннеле послышался топот сапог со стороны Чеховской — шло несколько человек в сторону Цветного бульвара. Бродяги едва успели затаиться в своем закутке и сидели в темноте, задув все свечки. Потом с той стороны вдруг донеслись крики, автоматные очереди и снова топот — несколько человек пронеслось мимо них обратно к Чеховской. Лишь к вечеру, когда все утихло, Васька решился сходить туда — посмотреть, в чем дело. Профессор тоже отправился с ним. Вернувшись, они рассказали, что наткнулись в туннеле ближе к Цветному бульвару на два трупа в противогазах, костюмах химзащиты и с автоматами. Все это, разумеется, они принесли с собой, невзирая на то, что одна «химза» оказалась щедро залита кровью. Что это была за группа, зачем шла к Цветному бульвару, на кого наткнулась там и почему эти люди бросили трупы товарищей, осталось загадкой. Впрочем, на последний вопрос ответ найти было нетрудно — они просто увидели что-то, напугавшее их до полусмерти, и бежали, оставив своих убитых. Васька сказал, что один покойник был еще теплым на ощупь — скончался как раз перед их приходом. Если бы его не бросили, оказали помощь, мог бы, наверное, выжить.

— Им все равно уже без надобности, а нам в хозяйстве все сгодится, — цинично подытожил Васька, который снял с одного из убитых даже кирзовые сапоги. Он с удовлетворением разглядывал добытый там же нож со свастикой на рукоятке.

— На еду в Рейхе не сменять, конечно, — уж больно приметный. Но мне и самому сгодится, давно о таком мечтал.

Игорь тоже с завистью смотрел на нож. Он бы и сам от него не отказался.

— Не к добру все это, — покачал головой Профессор. — Рейх как осиный улей гудит, фашисты так и шастают во всех направлениях. Опасно становится здесь.

— А где сейчас не опасно? — философски спросил Васька.

— Интересно, почему они так всполошились? — вслух подумал Игорь. «А не может ли это быть как-то связано с моим заданием?»

— Есть у меня кое-какие догадки, — протянул Профессор. — Слышал я странные слухи… Один офицер говорил другому, что скоро военная мощь Рейха многократно возрастет.

Игорь силился вспомнить. В последнее время все лазутчики красных доносили, что в Рейхе всерьез готовятся к войне. Кажется, именно из-за этого его и направили в Рейх — узнать, почему так взбудоражены фашисты, когда и против кого готовят очередной поход и, главное, отчего так уверены в победе?

— Интересно, на что они рассчитывают? — пробормотал он. — Что за секретное оружие заготовили?

Профессор хмыкнул:

— Я слышал очень странные вещи. Будто бы они собираются заручиться такой поддержкой, противостоять которой не сможет никто.

— Обычные пропагандистские сказки. Фрицы на них всегда были большими мастерами, — скривился Игорь, стараясь не показать виду, как этот разговор его интересует.

— А вы не слышали здешней легенды? — спросил вдруг Профессор. — Про то, как на одной из станций метро, вроде бы Полежаевской, рождались голубоглазые детки-ангелочки, годам к пяти превращавшиеся в дебилов?