Пирожки с секретом. Сказочная повесть - Мария Ангелимова

Солнце тем временем спряталось за сгустившимися на горизонте холмами, окрасив их в красно-оранжевый цвет. Остальная часть неба на глазах стала зеленеть, будто кто-то капнул зеленкой на лимонно-желтое небо, отчего повсюду образовались нежно-малахитовые переливы. Стало заметно прохладней, а в воздухе вдруг сильно запахло шоколадом.

– Тут что, кондитерская фабрика неподалеку? – спросила Аня.

– Нет, это шоколадницы распустились, – Мик указал на бархатные темно-коричневые цветы с золотыми тычинками, похожие на пушистых пчелок. – Ну вот, теперь даже мне есть захотелось…

– А вот и наш ужин! – спустя пару минут пропел гномик, указывая пальцем на небольшую таверну впереди.

Таверна оказалась небольшим двухэтажным домиком с маленьким балконом на верхнем этаже. Разрисованная вывеска в форме облачка, очень похожая на вытянутую ромашку, покачивалась над необыкновенной входной дверью. Почему необыкновенной? Да потому, что на вся-вся состояла из разноцветных клеточек-витражей и была похожа на большую шоколадку с сахарным драже. Вокруг дома пышно разрослись кусты бело-розовой сирени, а неподалеку был вырыт небольшой пруд, где шумной компанией плескались белоснежные гуси.

– Привет, Ника! – гном приветливо помахал рукой маленькой девочке, что сидела под развесистой ивой и читала большую книгу – такую большую, что она с трудом умещалась на худеньких коленях, и, наверное, очень интересную, раз девочка даже не повернула головы в их сторону.

– Вероника, опять в облаках летаешь? – раздался сердитый громкий голос. – Не видишь разве – к нам гости!

Из-за кустов показалась хозяйка таверны – полная пожилая женщина с красными по локоть руками и выбившимися из-под косынки медно-рыжими волосами. Очевидно, она стирала белье, поскольку вокруг нее летали и назойливо цеплялись за одежду целые стайки разноцветных мыльных пузырей.

– Добро пожаловать в «Золотой гусь»! – поприветствовала она друзей, пока ее дочка неохотно оторвалась от чтения и повела постояльцев на веранду, где стояла парочка небольших круглых столиков и плетеные соломенные стулья. – Мик, смотрю, у тебя новая подопечная?

– Это Аня. А это – тетушка Акация, я у нее часто останавливаюсь.

– Да уж, можно сказать, наш постоянный клиент, – пошутила хозяйка, наскоро протирая полотенцем и без того чистый стол. – Ну, что ты стоишь, неси тарелки! – шепотом набросилась она на Веронику, которая со скучающим видом ковыряла краску с облупленных перил.

– Зажарить вам нашего фирменного гуся, с золотистой хрустящей корочкой? – заговорщическим тоном спросила она у Ани.

– Только не при мне! – завопил Мик. – Я у вас всех гусей по именам знаю, только попробуйте хоть одного тронуть!

– Но Мик, ведь наша гостья голодна…

– Лучше, принесите нам, пожалуйста, яичницу из трех яиц. Две порции, – предложила Аня.

– С колбасой, и укропчика побольше! – поддержал Мик. – И хрустящих тостов с маслом.

Хозяйка кивнула и скрылась в доме. А минут через десять на столе уже шипела и скворчала поджаристая глазунья и стоял запотевший с холода кувшин со сладким компотом. Пока они за обе щеки уплетали свой ужин, хозяйка присела за соседний столик, отдохнуть.

– Только гляньте на нее, опять в облаках витает, – сокрушенно качая головой, указала она на пруд. Вероника сидела у самой воды на корточках, обхватив руками колени, и не отрываясь смотрела на маленький бумажный кораблик, что лениво дрейфовал по темно-зеленой глади. От налетевшего порыва ветра по воде пошла рябь, и кораблик заспешил на другую сторону водоема, будто вспомнил о каком-то чрезвычайно важном деле. Девочка вскочила и захлопала в ладоши, а потом начала кружиться, тихонько напевая какой-то незамысловатый мотив.

– Отец у нас моряк, все время в плаваниях, – пожаловалась тетушка Акация. – И старший вместе с ним. Со мной двое младших остались, и те помогать не хотят! Понаслушались рассказов о дальних странах, вот ни о чем, кроме путешествий, и думать не хотят.

– А они что же, никогда нигде не были? – удивилась Аня. Ярко-рыжие выцветшие брови хозяйки удивленно вскинулись в ответ.

– Нет конечно, кто же будет тут за всем присматривать?

Аня тихонько переглянулась с гномом. Тот лишь пожал плечиками и незаметно махнул рукой: мол, семейные дела, не вмешивайся.

Вероника между тем продолжала танцевать. В какой-то момент она приблизилась прямо к кромке воды, но не отпрыгнула с визгом, что непременно сделала бы на ее месте любая другая девочка, замочив туфельки, а преспокойно вбежала на водную гладь, выделывая легкие невесомые па, словно продолжала танцевать по земле!

– Удивляетесь? Она у меня еще пару раз в воздух взлетала – вот так, прямо со своей книжкой. Приходилось веревочкой привязывать.

– Говорю же – мечтает много.

– А где же второй? – спросила Аня. – У вас ведь еще ребенок есть?

– Вилли, – ответил за хозяйку гном. – Мне он тоже нужен. Мы с ним в прошлый раз в ерундовинки не доиграли.

И он вытащил из кармана целую горсть сверкающих безделушек: крохотных пуговичек, бусинок, разноцветных пружинок и прочую мелочь. И когда только успел их насобирать?

– Где-нибудь опять шатается, нет, чтобы по дому мне помочь. Все в путешественника играет. А вон он, кстати говоря.

Со стороны луга показалась щуплая фигурка мальчика-подростка. Засунув руки в карманы, он не спеша брел к дому, и оторванный лоскут на штанине угрюмо болтался в разные в разные стороны при каждом его шаге.

– Вилли, а ну поди сюда! – грозно крикнула ему мать, поднимаясь со своего места. – Опять штаны порвал?

От ее окрика мальчик вздрогнул и весь сжался, глядя исподлобья. На его плечах, руках и даже на макушке вдруг встали торчком… колючки! Самые настоящие колючки, как на кусте терновника.

– Ну и семейка, – протянула Аня, когда Вилли, спасаясь от мокрого полотенца, прошмыгнул мимо матери в дом, словно ощетинившийся ежик.

– Привыкай, это еще цветочки, – заметил Мик, поднимаясь из-за стола. – Я на минутку, а ты пока располагайся. Заночуем тут.

– Скажите, – осторожно начала Аня, помогая хозяйке стелить им постель. – А вы не пробовали с вашими детьми поговорить, как со взрослыми?

– Как со взрослыми? – переспросила тетушка Акация, в замешательстве поправляя косынку. – Это как же, если они еще дети?

– Ну, что дела сами себя не сделают, а это важно, и вам нужна их помощь, и все такое…

– Пробовала, без толку все, – махнула та рукой.

– А не пробовали узнать, чего им в жизни хочется? Еще очень помогает иногда у детей совета спрашивать – знаете, как они от этого сразу взрослеют.

– По мне, так нечего и пытаться, – вздохнула хозяйка. – У Ники что ни спроси, одни только сказки в голове. А на Вилли я уже давно рукой махнула, пусть с ним отец разбирается.

– Тогда попробуйте сделать вот что…

– Что ты ей такого сказала? – спросил задумчивый Мик. – Она такая вся задумчивая вышла.

– Да так, посоветовала кое-что, – уклончиво ответила Аня. – А у тебя что?

– Ты только погляди, – гном с гордость разжал ладошку и показал ей абсолютно круглый камешек – одна половинка желтая, другая половинка белая, а посередине еще и ярко-оранжевый поясок.

– Это мне Вилли дал. Мы с ним давно обмениваемся.

– Странно, что у ребенка и растут колючки…

– Ничего странного. Это же тетушка Акация. Только вдумайся: а-ка-ци-я. У них это семейное, все колючие, когда сильно нервничают.

– Вот как…

Выждав, когда гном захрапел, Аня тихонько поднялась со своей постели и на цыпочках пробралась на чердак.

– Вилли… Вилли, ты здесь? – шепотом позвала она.

В треугольнике лунного света шевельнулась темная фигура с всклокоченными вихрами, и раздался странный звук, будто чье-то хриплое карканье.

– Не бойся, я тебе ничего не сделаю.

– А я и не боюсь, – хмуро отозвался мальчик. Колючки у него мало-помалу пригладились. Подойдя поближе, Аня разглядела, что он прижимает к груди маленький пушистый комочек – голодного вороненка.

– Вам что-нибудь надо?

– Нет, я просто хотела с тобой поговорить. Напуганный какой, – Аня ласково погладила вороненка по голове. Тот прищурил глаза от удовольствия, а потом как цапнет ее за палец!

– Ай!

– Тихо, – напугался Вилли. – А то мать услышит и его выгонит.

– Что же, она тебе не позволяет дома питомцев держать?

– Нет, говорит, что от них грязи не оберешься.

Вороненок требовательно запищал. Мальчик взял с тарелки размоченный мякиш хлеба и засунул его прямо в требовательно раскрытый клюв.

– У меня в детстве тоже скворец жил, говорящий. Умел выговаривать «Здравствуй» и «хороший»… – Аня поймала на себе недоумевающий взгляд мальчика и спохватилась. – В моем настоящем детстве… Я же на самом деле не девочка…