Подводные лодки типа «К» - Дон Эверит

Ее муж вышел из дома в 6.30, сказав, что вернется к обеду. Снаружи еще было по-утреннему холодно. Герберту исполнилось 32 года, он родился в Уорвикшире. Поеживаясь, он быстро шел по серым улицам. Чистое небо обещало хороший день, и условия для приемных испытаний могли быть самыми благоприятными. Возле верфи Фэрфилд он влился в поток людей, которые по одиночке и парами шли к причалу, возле которого стояла К-13. Герберт накануне осматривал подводную лодку, поэтому сейчас он лишь бегло оглядел верхнюю палубу и по трапу спустился в ярко освещенную рубку, где было тепло. По всей лодке царила суматоха. Люди в последний раз проверяли механизмы. Герберт просмотрел список заданий на день вместе со своим первым помощником Парисом Грэхемом Зингером. Зингер был внуком знаменитого изобретателя швейной машины. Ему исполнилось 24 года, он был высоким и угловатым человеком с порывистыми движениями.

В 8.00, точно по графику, все было готово. На борту лодки находились 80 человек: 53 человека экипажа, которые должны были управлять лодкой (хотя она еще оставалась собственностью «Фэрфилд Шипбилдинг компани» до тех пор, пока Герберт не подпишет приемочного акта), 14 инженеров и рабочих Фэрфилда, 5 представителей субподрядчиков, 5 чиновников Адмиралтейства, лоцман Клайда и 2 пассажира — командир и механик лодки К-14, которая строилась на этой же верфи. Стоя на крыше рубки за парусиновым экраном, который должен был защитить людей от ветра и волн, Герберт приказал отдать швартовы. Буксиры повели огромную подводную лодку к выходу из затона. Из ее двух труб повалили клубы дыма, и она медленно пошла вниз по реке Клайд.

С самого начала все пошло наперекосяк. Не прошли и мили от затона Фэрфилда, напротив Уайтинча внезапно отключился мотор рулевого привода, в результате чего руль вышел из строя. Еще до того как командир успел отработать машинами, лодка плавно развернулась носом к левому берегу реки и уткнулась форштевнем в илистую отмель. Отливное течение немедленно потащило корму лодки дальше. Зацепившись носом, К-13 развернулась поперек русла. В это же время из Глазго вниз по реке двигался пароход «Соннава». Герберт сиреной несколько раз повторил букву «D», чтобы предупредить пароход. Теперь тому предстояло пройти между кормой К-13 и землечерпалкой «Шилдхолл», стоящей у причала на противоположном берегу реки. Щель оказалась слишком узкой. Скрежеща металлом, «Соннава» протиснулся между лодкой и землечерпалкой. С мостиков обоих кораблей градом сыпались красочные выражения. Течение быстро ослабело, и положение становилось угрожающим, так как корабли не могли разойтись сразу же. Портовым властям совсем не улыбалась перспектива иметь реку, перекрытую подводной лодкой на 6 часов, до следующей высокой воды.

«Соннава» проскрежетал за кормой и кое-как освободился. Герберт позволил реке нести лодку, пока она не развернулась кормой вниз по течению. После этого он приказал обеим машинам дать полный назад. Лодка неохотно выскользнула из грязи и бесславно двинулась вниз по реке кормой вперед. Лишь напротив Карта, одного из притоков Клайда, Герберт нашел достаточно места, чтобы развернуть К-13.

К 11.00 лодка подошла к пирсу Крейгендоран и приняла на борт Хью Макмиллана, директора Фэрфилда, и профессора Перси Хиллхауза, главного конструктора фирмы. В 11.30 К-13 прошла Тэйл оф вэ Банк, широкий плес возле Гринока, и наконец ее паровые турбины развили полную мощность. Герберт начал выполнение рутинной программы ходовых испытаний: запуск машин, изменение скорости, остановки, повороты, задние хода. Все шло нормально. В полдень он решил начать погружения и взял курс на относительно спокойное место возле Гэрлоха. Это был залив длиной около 7 миль между холмами на северном берегу Клайда. День был очень тихий, и лодка плавно скользила по зеркальной глади воды. В голове залива стоял маленький пароходик «Комет», который служил временной плавучей базой К-13. На борт парохода перешли все, кто не был нужен во время погружения. Герберт приказал остальным занять свои места. Он немного притопил лодку, пока вода не подошла к основанию рубки. После этого капитан приказал: «Погрузиться на 80 футов». В полутора милях вниз по заливу, напротив Шэндонского Гидропатического отеля,[1] он снова всплыл. Во время перехода в подводном положении лодка постепенно погружалась. Герберт сказал представителям Фэрфилда, что она становится тяжелее. Сразу после этого из кормовых отсеков пришел инженер-лейтенант Артур Лейн и сообщил, что в котельном отделении открылась маленькая течь, через которую принято около 200 галлонов воды. Жара и пар в котельном отделении помешали Лейну найти источник течи, поэтому он предложил после ленча погрузиться еще раз. Герберт согласился. Он приказал полностью откачать воду из котельного отделения и хорошенько его провентилировать.

Перед тем как перейти на борт «Комета» для ленча, Лейн попросил наблюдателя Адмиралтейства Фредерика Сирла проследить за вентиляторами котельного отделения. Всего в котельном отделении имелись 4 вентиляционных отверстия диаметром 37 дюймов каждое, которые располагались между трубами. При погружении каждое отверстие закрывалось грибообразной крышкой на резиновой прокладке. Лейн сказал Сирлу, что крышка на левом заднем вентиляторе заедает. Он показал Сирлу, что крышка в открытом положении не доходила до места на 3/4 дюйма. Наблюдатель заверил Лейна, что в этом нет ничего страшного. Осторожность старшего механика вполне понятна. Он впервые попал на подводную лодку. На лодках предыдущих типов механики просто не требовались. Лейн был сыном инженер-контр-адмирала и имел репутацию надежного и дотошного работника, мнению которого всегда можно довериться. Эти качества отмечали все командиры, с которыми он ранее служил.

На борту «Комета» Герберт сказал директору Фэрфилда, что в целом он удовлетворен поведением лодки и готов подписать приемный акт. Однако перед этим нужно поставить лодку в сухой док, чтобы уточнить повреждения, полученные при посадке на мель.

Если бы Герберт обладал повышенной мнительность, как часто бывает с подводниками, вероятно, он счел бы происшествия этого дня дурным предзнаменованием. Особенно зловеще выглядел бортовой номер лодки — 13. Однако он был спокойным, даже флегматичным человеком. Именно это качество объясняет, почему он продолжал служить на подводных лодках, хотя несколько раз попадал в аварии, едва не стоившие ему жизни. Например, 10 лет назад, когда он был старшим помощником на А-4, эта лодка затонула в Соленте во время первых экспериментов по подводной связи. Лодка должна была держаться под водой, чтобы лишь латунная вентиляционная труба диаметром 4 дюйма слегка выступала над поверхностью. Предполагалось, что эсминец будет ходить рядом с А-4, постепенно увеличивая дистанцию, и периодически бить рынду. Пока командир А-4 лейтенант Мартин Нэсмит слышит звуки колокола через мегафон, приставленный к корпусу лодки, он будет махать красным флагом, прицепленным к багру, просунутому через вентиляционную трубу. Дурацкий эксперимент так и не был поставлен. Поднятая проходящим пароходом волна захлестнула трубу, и вода хлынула внутрь лодки, немедленно нарушив дифферентовку. Лодка с дифферентом 40 градусов на нос стремительно пошла вниз и ударилась о дно на глубине 90 футов. Морская вода залила аккумуляторные батареи, которые выбросили густое облако смертоносного хлора. Пока остальные моряки отчаянно пытались фуражками и свитерами заткнуть злосчастный вентилятор, Герберт в полной темноте сумел продуть балластные цистерны. Через 3,5 минуты А-4 вылетела на поверхность, и кашляющий экипаж поспешно выскочил на палубу, чтобы хоть немного отдышаться.

В другой раз, в ноябре 1914 года, Герберт едва спасся, когда лодка D-5 под его командованием возле Гарвича налетела на мину. За несколько минут до этого старший помощник вызвал Герберта на мостик. Дрифтер подобрал Герберта и еще 4 членов экипажа после того, как им почти полчаса пришлось проплавать в холодной воде. 19 человек, в том числе старший помощник, погибли. Через месяц Герберт вышел в море в качестве связного офицера на плохо сконструированной французской подводной лодке «Аршимед», имевшей паровую поршневую (!) машину. В Гельголандской бухте волны через трубу залили топки, и лодка еле сумела доползти обратно до Гарвича.

В 1915 году, в порядке отдыха от командования подводной лодкой, Герберт стал командиром судна-ловушки. Он был награжден Орденом за выдающиеся заслуги, потопив немецкую подводную лодку U-27. В конце года он снова вернулся на подводные лодки и стал командиром Е-22, но 25 апреля 1916 года немецкая лодка торпедировала и потопила ее в Северном море. Однако за неделю до этого Герберт снова был назначен командиром судна-ловушки и успел жениться в Лондоне.

Хотя Герберт был назначен командиром К-13 в октябре 1916 года, он впервые услышал о лодках этого типа полтора года назад. Весной 1915 года он был вызван в Адмиралтейство, где ему вручили ответ Морских Лордов на предложенный им проект человекоуправляемой торпеды. Герберт разрабатывал эту идею с 1909 года. Он назвал свое изобретение «Дивастейтор». Их Лордства отвергли проект. Сообщив Герберту эту неприятную новость, командующий подводными силами коммодор Хэлл попытался немного приободрить офицера, показав документ из папки «Совершенно секретно». Адмиралтейство решило начать строительство лодок нового типа — погружающихся эсминцев с паровыми турбинами. Так как поход на «Аршимеде» был еще свеж в памяти Герберта, он не проявил ни малейшего энтузиазма. Он сказал: «Я надеюсь, сэр, что мне никогда не прикажут командовать одной из этих лодок».