Осколки тебя P.S.Навсегда (СИ) - Логвин Янина

Я внимательно смотрю на нее. Редко, когда девчонки решаются заговорить со мной в подобном тоне, но в ответе официантки нет зависти или пустой агрессии. Я действительно ей не нравлюсь… Потому что она переживает за Лену?

Но кто она ей такая?

- Я не хочу ее обидеть, даю слово.

- А глядя на тебя, красавчик, так не скажешь.

- И почему это звучит, как оскорбление?

- Потому что так и есть.

- И все-таки.

- Сначала ответь, зачем тебе знать?

Я думаю. Да, черт возьми, первый раз в жизни перед тем, как ответить незнакомой девушке, я думаю о том, как она воспримет мои слова.

- Мы только что случайно с ней столкнулись на улице, и она из-за меня рассыпала коробки. Я хочу извиниться.

- И все?

Нет, не все, но это ее никак не касается, кем бы она Лене не была.

Но мне не приходится отвечать, потому что Лена вдруг отходит от хозяина и идет в нашу строну. Поравнявшись с девушкой, не замечая меня, наклоняется к ней и говорит, приобняв за плечи:

- Вот видишь, Пейдж, я была права! Дэвид понял свою ошибку и одобрил образцы! Уже через неделю все фигурки будут готовы, и мы сможем оформить детскую зону, как ты хотела! Ты, главное, не нервничай и береги себя, хорошо?

- Привет, Лена! Отлично выглядишь! – справа из-за широкого прилавка с выпечкой отзывается молодой парень, и девушка, повернув голову, машет ему рукой:

- Привет, Тоби! Ты очень мил!

- А сегодня пойдешь со мной на свидание? Я заканчиваю в семь!

Она улыбается. Я вижу, как ее мягкие губы раскрываются и затаиваю дыхание. В ожидании ответа подаюсь вперед, что есть силы сжимая в пальцах чашку…

- Нет, Тоби. Мне нужно закончить работу для Пейдж. Давай в другой раз!.. Позвони мне, – вновь обращается к девушке. – Думаю, вечером уже смогу показать тебе эскиз спальни!

Она поворачивается, подхватывает со столика у стены две коробки, и уходит. Толкнув двери, исчезает на улице, а я не сразу нахожу в себе силы встать. Достав из брюк бумажник, кладу купюру на стол и, схватив куртку, бросаюсь за ней из кафе. И вновь едва не попадаю под колеса автомобиля…

Она должна меня ненавидеть – это точно. Простить то, как я поступил с ней в тот вечер, нельзя. Но идти молча по ее следам не получается – уж лучше ее гнев! Я просто не могу выдержать этой паузы неизвестности. Больше не могу! Мне нужно знать, что с ней случилось…

- Лена? Стой, Лена!

Она спешит прочь от кафе по людной, кленовой аллее, но услышав свое имя, резко останавливается и медленно поворачивается. Безошибочно найдя меня взглядом, смотрит так, словно ее что-то удивило в моем голосе.

- Лена… - я замираю перед ней в трех шагах, не в силах приблизиться. В этот момент я, кажется, не дышу, давая себя рассмотреть.

Она хмурит лоб и вдруг, выронив коробку, касается ладонью виска, точно чувствует под кожей пульсацию. Молчит несколько долгих мгновений, прежде чем отозваться:

-  Простите, мы… знакомы?

Глава 7

Теперь молчу я. Скрывая свое изумление, наклоняюсь за упавшей ношей, но не спешу возвращать ее девушке. Неужели… Нет, не может быть. Мне сложно поверить в то, что она жива. Но еще сложнее в то, что меня забыла.

Ее темно-русые, шелковые волосы шевелит ветерок… Они больше не короткие, как тогда, когда я их обрезал, а густой волной рассыпались по плечам. Сочные губы такие же мягкие и нежные, как я запомнил. А глаза… их чистый взгляд не замутнен ничем. Ни воспоминанием, ни обидой… ни ненавистью. Светло-карие с теплой зеленью, ее глаза смотрят на меня так же внимательно, как в первый раз, когда мы друг друга увидели…

Я отвечаю прежде, чем понимаю, что говорю:

- Нет. Я услышал твое имя в кафе. Это со мной ты столкнулась на улице и убежала, а я не успел загладить свою вину.

Она выдыхает, словно от моего объяснения ей становится легче, и пробует улыбнуться.

- А-а, да. Ничего страшного, не переживайте! Это я виновата – часто думаю о своем и совсем не смотрю под ноги.

- Можно тебя проводить?

- Что?

Меня притягивает к ней ближе.

- Я хочу тебя проводить, - мне казалось, что за последние годы я совсем разучился улыбаться, но сейчас, при взгляде на Лену, это получается само собой. Еще неуверенно, но это точно та радость, которую я чувствую и не могу скрыть. – Разреши мне, пожалуйста!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мягко отняв у нее вторую коробку, поднимаю обе в руках:

- Я помогу тебе их донести!

Перед ней незнакомец, и она хочет отказаться. Я это чувствую, наверное, лучше, чем она сама. Но мы продолжаем смотреть друг на друга, и что-то мешает ей это сделать.

- Я живу здесь недалеко. Разве что тебе не составит труда, - все же соглашается.

- Ничуть. Я привык носить девушкам коробки.

- Правда?

- Нет, просто несу чушь. Не хочу тебя отпускать.

Она улыбается смелее:

- Я догадалась.

- Тебе не стоит меня бояться, поверь.

- Я не боюсь.

- Как только захочешь, скажи, и я уйду.

- Я бы пожала тебе руку, но они у тебя обе заняты. Лена Мартен.

- Что? – я не сразу понимаю, о чем она.

- Меня зовут – Лена Мартен. А тебя? Хочу знать, как зовут парня с самыми синими глазами на свете.

Такой простой вопрос, а под ногами будто проносится вся жизнь. И память, словно тень черных крыльев, на мгновение заслоняет собой взгляд, возвращая ему темноту. Но я тут же прогоняю ее прочь.

Нет, пусть будет синева, если она так хочет!

- Алекс. Меня зовут Алекс!

Лена

Что со мной происходит? Что не так с его голосом? Он волнует меня, оплетает звуками и парализует. Заставляет стучать сердце с той самой секунды, как Алекс произнес мое имя, а я, оглушенная чувством дежавю*, замерла на месте. Но почему я так странно реагирую на этого парня, будто забыла о личном пространстве, которым всегда ограждала себя от мужского внимания? Почему согласилась на его просьбу? Мы знакомы всего двадцать минут, он проводил меня и ушел, как обещал, а я стою на пороге своей маленькой квартирки-студии и не узнаю сама себя. Прислушиваюсь к привычной тишине вокруг, которая больше не кажется уютной, а вдруг звенит ожиданием…

Так бывает, когда замираешь над белым листом бумаги с кистью, на кончике которой уже лежит акварель. Или пробуешь ноты и ждешь, какой же выйдет мелодия.

Странное ощущение. Очень необычное. Неужели Пейдж была права, когда сказала, что я не смогу всю жизнь бегать от отношений и однажды они сами меня найдут?.. Поверить такому сложно, но удивительное всегда происходит неожиданно – это я вряд ли рискну оспорить, ведь он мне понравился – Алекс. Очень. Я должна это признать.

И все-таки…

И все-таки, надеюсь, что не совершила ошибки, когда согласилась дать ему свой номер телефона.

Я снимаю сандалии и включаю светильник. Беру коробки, заношу их в комнату и ставлю возле письменного стола. Не спеша разбираю образцы настенного декора, пока голова занята совершенно сторонними мыслями. В них я продолжаю видеть улыбку парня и синие глаза. Ямочки на щеках. Слышать его голос, который почему-то кажется мне знакомым.

Впрочем, когда-то я в каждом втором человеке искала свое прошлое и не находила. Увы, так бывает, когда не можешь вспомнить половину своей жизни.

Я вздыхаю и открываю ноутбук. Ухожу в ванную комнату, чтобы расчесать и убрать волосы в хвост. Вернувшись в комнату, сажусь за эскиз спальни и проходит не меньше часа, прежде чем я подхожу к кухонной панели и включаю электрический чайник. Пока он нагревается, отступаю к окну и случайно отодвигаю жалюзи…

В моем доме живут пенсионеры, студенты и эмигранты. Здесь много соседей, но каждый занят собой и когда-то я сама выбрала это место из-за людской суеты. Мне хотелось спрятаться в ней, как в коконе, оставшись за собственными стенами. Вот и сейчас кто-то проходит мимо по аллее, кто-то проезжает, не замечая сидящего на скамейке парня…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Глава 8

Он больше не улыбается, а выглядит серьезным и задумчивым. Наверное, мне стоит испугаться: почему он до сих пор здесь? Почему не ушел? Но мы были вдвоем у двери моей открытой квартиры, и он не причинил мне вреда.