Караоке-капитализм. Менеджмент для человечества - Йонас Риддерстрале

На макроуровне также существуют нерешенные вопросы. Должен ли научный прогресс быть привилегией немногих — избранных и генетически модифицированных — тогда как другие останутся покинутыми в нетронутом виде? Споры вокруг крупных фармацевтических компаний, не производящих лекарств против спида для тех стран, которые а них больше всего нуждаются, — пустяк в сравнении с тем, что грядет.

Споры будут становиться все сильней. Этика науки и технологии — один кз главных вопросов полемики нашего времени. В ХIХ веке дискуссии велись по поводу человеческих аспектов индустриализации. В ХХ веке внимание сосредоточилось на распределении благ, созданных массовым производством. В ХХI столетии на первый план выходит вопрос о природе бытия. «Коль скоро устройство общества становится все более сложным, возможно, оно должно отбирать людей, наиболее способных к тому, чтобы справиться с его сложными проблемами» — размышляет Даниель Кошланд, экс-редактор журнала Science (а за ним уже маячит тень доктора Стрейнджлава[Безумный ученый-ядерщик, чье имя является названием фильма Стэнли Кубрика].)

Хватит обвинять технологии. Технологии не принимают решений. Это прерогатива людей. Технологии не разъединяют людей. Люди разъединяют друг друга. Технологии играют на стороне человечества. Более уместный вопрос, играет ли на стороне человечества сам человек?

Споры о будущем не в состоянии затмить реальность того, что главное влияние технического прогресса в постиндустриальном мире прослеживается в сфере информации и коммуникационных технологий.

За последние три десятилетия стоимость вычислительных воз можностей упала даже не на 99, а на 99,999% В компании Singapore Airlines, средний клиент которой про водит в самолете пол-суток, вычислительные возможности системы развлечения пассажиров выше, чем в кабине пилотов. Мир живет он-лайн, повиснув на выходе мобильного телефона или компьютера.

Информационное общество более не является исключительно американским феноменом. Миллионы людей во всем мире присоединяiотся к племени digeratii.[От digital (цифровой) и lliterati (грамотный, образовавньтй)] В 2001 году Европа обошла США по числу пользователей Сети. Интернетом пользуются более 50 млн. китайцев. Свыше одной трети всех пекинцев в возрасте от 18 до 29 лет заявили, что пользовались Сетью. Для многих молодых китайцев рок-звезда Мэрилин Мэнсон является идолом не в меньшей степени, чем председатель Мао.

Число международных звонков за один день 2001 года равнялось числу всех звонков, сделанных за 1981 год.

В 2003 году доступом в Сетъ раслолагали более 600 млн. человек.

В 2003 году число пользователей мобильной связи составляло 1,2 млрд. По оценкам NоКiа, в 2008 году их будет более 2 млрд.

Сеть предоставляет им доступ к новому миру и новым взглядам.

Потребление неизбежно соседствует со злоупотреблением. Несколько лет назад было много разговоров о том, как IТ в целом, и Интернет в частности, могут быть использованы для обучения и интеграции людей в странах Третьего мира. Сегодня Сеть заполонили порнография, музыка и игры. Великие надежды на изменение и улучшение мира оказались погребены в потоке спама и лживых обещаний касательно увеличения гениталий. Когда пишется эта книга, наиболее востребованными персонами при поиске в сети являются Осама бен Ладен и Памела Андерсон!

Возможно, Интернет и не изменяет так, как мечталось ранее, но он, и IТ в целом, оказывают влияние на личную жизнь и общественные институты весьма любопытным образом. Не так давно Тhe Economist заметил, что если когда-то немецкий фондовый рынок затихал в дни еврейских праздников, то теперь объем торгов снижается в дни студенческих каникул, а в Японии радиоэфир оказывается забитым около 10 часов вечера, когда подростки посылают друг другу сообщения с пожеланиями спокойной ночи.

IТ оказывают персонифицированное влияние. Это индивидуальные технологии. В конце концов, они живут в наших домах. Сеть — это среда для караоке. Она дает нам свободу знать, идти, делать и быть. В интернет-мире мы можем быть мальчиками и девочками, европейцами или африканцами, молодыми или старыми. Все в нашей власти.

Интернет индивидуализирует. Около 18% участников чатов в США являются трансвеститами. В том смысле, что в сети они появляются, имея другой пол, нежели в обычной жизни. На самом деле Джон — лысеющий мужчина средних лет со Среднего Запада со все увеличивающейся талией. Но он-лайн он предстает как Лора, 19 лет, недавно перенесшал серьезную пластическую операцию. Выходя в город на кружку пива с друзьями, Джон продолжает быть мистером Обычным человеком, но с мышкой в руке он преображается. К нему по-другому относятся. Он начинает чувствовать себя лучше. Им интересуются, его уважают, им восхищаются, он вызывает эмоции.

Звучит банально, но мы являемся свидетелями того, как большое число людей ставят под сомнение один из краеугольных камней западного общества — концепцию «самости». Наше «я» — не игрушка.Предполагается, что оно стабильно. Это вечная данность и не более. Но, опять же, технологии дают возможность экспериментировать с собственными персонами.

Александр Бард и Ян Зодерквист, авторы «Глобальной империи»[Alexander Bard & Jan Sodergvist, The Global Empite], имеют смелость утверждать, что традиционная концепция индивидуальности, человека цельного, будет со временем заменена более аттенционалистским ди человеком делимым. Это будет персонаж, получающий удовольствие от существования во множестве разных личностей.

Дивидуал может быть активным и ценным членом многих племенных сетей — геев и гетеросексуалов, пассивных и активных, фанатов Нагlеу-Davidson и Рiаggio — одновременно. В конечном счете, утверждают авторы, такой ход событий будет означать конец традиционной психотерапии. Вчера мы жаждали избавиться от шизофрении. Завтра мы будем искать совета, как стать многоликими. Мы следуем от единого ко множественному, возможно, чересчур множественному. Итогом индивидуализма может стать приобретение способности быть более чем одной личностью.

Технологии также приводят к более приземленным — но не менее глубоким — изменениям. Благодаря Интернету и другим СМИ все больше людей во все большем числе мест получают доступ ко все большему количеству информации о все больших вещах.

Как же ведут себя люди, имеющие доступ к важной информации? Возьмем детей. Что делают дети, имеющие доступ к важной информации? Все просто. Они начинают выражать сомнение. Они говорят:

«Мама сказала, что ты можешь это сделать. А бабушка сказала, что когда ты был маленький, тебе никогда не разрешали это делать».

Повзрослев, люди ведут себя точно так же. Не важно, кто — простые граждане, капиталисты, покупатели или коллеги по работе. Вооружите людей информацией, и они все подвергнут сомнению. Вот почему диктаторские режимы стремятся контролировать источники информации. Вспомним, как Гитлер и Геббельс контролировали немецкое радио. Диктаторы корпоративных бюрократий используют схожие методы, когда направляют указания и информацию по принципу «это все, что вам нужно знать». Однонаправленные технологии позволяли управлять несведущими. С появлением интерактивных открытых систем положение дел меняется. Ныне технологии работают против автократов.

У одного из авторов есть младший брат, врач. У него масса проблем. Все большее число его пациентов заявляют, что они сами в точности знают, чем они больны и какими лекарствами можно их излечить. Перед визитом к врачу пациенты заходят в Интернет. Через два часа, проведенных за компьютером, они располагают всей возможной информацией, но ограниченным знанием.

Люди, имеющие доступ к важной информации, бросают вызов тем, чья власть исторически основывалась на информационной монополии. Гигантские сети общения делают мир и его лидеров более прозрачными. И коль скоро информационное преимущество является необходимым условием законности, власти начинают испытытывать трудности, связанные с исчезновением такого преимущества. Король-то голый.

После двух часов за компьютером пациенты располагают всей возможной информацией, ограниченным знанием.

В нудистском караоке-баре никому не избежать тщательного исследования — вспомним хотя бы развод экс-СЕО Gеnегаl Еlectric Джека Уэлча, во время которого всплыли все его секретные заработки; или сомнительный переход Марты Стюарт от декорирования интерьеров к торговле инсайдерской информацией; или оправдания Тони Блэра в суде за действия в отношении Ирака.

Проспект Прозрачности — улица с двухсторонним движением. Не только знаменитости, но и все мы становимся прозрачнее. В киберпространстве можно нагишом ходить за покупками, напевая национальный гимн, но все же это может быть опасным — отовариваться голым. В Сети мы можем сохранять анонимность, с точки зрения фактов биографии, в том, что касается имени, пола и возраста, но сохранить анонимность в покупательском поведении невозможно. За нами постоянно кто-нибудь наблюдает. Прозрачность — палка о двух концах. Представим себе продавца местного Wal-Mart, или H&M, или Carrefour, который знает о своих покупателях столько же, сколько знают American Exspress, Visa или MasterCard. Приятно или кошмарно? То, что раньше было делом частным, теперь становится все более публичным. Попробуйте заказать что-либо через Интернет, при этом слегка изменив свое имя на Джоан или Келли — и увидите, сколько писем, адресованных вашему второму «я», обычных и электронных, вы получите.