Руди-Пятачок - Уве Тимм

Да, для других животных здесь явно места не было.

Папа спросил фермера, а не примет ли Руди на постой его сосед?

— Нет, — ответил тот, — они вообще никакой скотины не держат, только кукурузу выращивают.

Потом он почесал затылок и сказал, что в деревне есть-таки один человек, у которого всякой живности полный двор: куры, утки, лошади, коровы, овцы. Его зовут Вос, вот к нему нам и стоит обратиться. Он живет напротив церкви.

Мы без труда нашли двор Boca, это оказался старый фахверковый дом, покрытый соломой. Увидев этот дом, Руди начал радостно повизгивать и захотел немедленно выскочить из машины. Перед домом росли кусты бузины, а по двору разгуливали куры. В тени лежал дворовый пес. Когда мы подошли, он залаял.

Тогда появился и сам Вос. Он был старый и немного скрюченный.

— Успокойся, Кихле! — крикнул он псу.

Папа спросил старика, не возьмет ли он к себе нашего поросеночка.

— Он на самом-то деле мой, — вставила Цуппи, — но господин Шустерберг, владелец нашего дома, не разрешает нам держать его в квартире.

Вос сперва посмотрел на Руди, нетерпеливо высовывавшего свой пятачок из окошка автомобиля, потом на Цуппи и наконец кивнул:

— Ладно, пусть остается.

— Ура! — закричала Цуппи и запрыгала от радости.

Мы открыли багажник, и Руди живо выскочил из машины и помчался по двору словно ужаленный.

Вос прищурившись наблюдал за ним.

— Ну и шустрый! — удивился он. — Настоящий бегун!

Старик объяснил нам разницу между свиньей, которая живет в хлеву, и той, что на воле. Домашних свиней разводят на мясо и сало, специально выводят такие породы — потучнее. Самые первые появились в Китае, где уже с давних времен жила тьма народу. Но когда все поля распахали, пастбищ, где бы животные могли кормиться, почти не осталось. Вот тогда и вывели особую породу, которую можно было держать в хлеву и кормить всякими объедками. А те свиньи, что паслись на пастбище, наоборот, унаследовали кровь диких сородичей, поэтому они отлично бегают. Наш Руди, сказал Вос, явно принадлежит к этим пасшимся на лугах свиньям, вон он как резво бегает наперегонки с дворовой собакой! И правда, они затеяли игру в догонялки: то Руди побежит за Кихле, то она за ним. А какой они подняли визг и лай! Уши поросенка развевались на ветру, хвостик-закорючка распрямился и встал торчком, словно маленький парус. Таким мы Руди никогда не видели. Впрочем, сразу стало ясно, что он бегает быстрее собаки.

— Настоящий бегун, — похвалил еще раз Вос.

Он показал нам деревянную выгородку в хлеву Вот где он поселит Руди. Загончик казался совсем маленьким, зато поросенок будет там не один: было слышно, как вокруг тихо мычали и жевали коровы.

Мы сели в машину и стали медленно выезжать со двора Boca, а Руди стоял и смотрел нам вслед. Он опустил уши, как всегда, когда ему было грустно. Цуппи снова разревелась.

— Ну чего ты плачешь? Здесь-то Руди будет как сыр в масле кататься! — сказала мама. — А мы сможем навещать его по выходным.

Глава 9

Руди и правда расцвел в деревне. Он постоянно был на свежем воздухе, бегал, где хотел, всюду совал свой пятачок, рыл землю и ел все, что попадалось. Он немножко одичал, но нас не забыл. Когда мы в субботу утром приехали в деревню, Руди стоял на дворе и поджидал нас, навострив уши. По ушам проще всего определить, какое у свиньи настроение. Глазки-то у них совсем маленькие, так что не больно прочтешь, что свинья чувствует — грустит она, злится или радуется. А вот уши — другое дело. Если свинья насторожится, она поднимет уши, разозлится — прижмет их к голове, загрустит или устанет — закроет ушами глаза, обрадуется — приподнимет их и слегка помашет, а если она захочет броситься в атаку — тут уши сразу встанут торчком.

Свиньи — очень умные животные. В Германии есть такая пословица: «В этом и свинье не разобраться». Это значит, что задачка никому не по зубам.

Кстати, с тех пор как у нас в доме поселился Руди, мы стали лучше писать сочинения. Бетти, например, получила единицу[2] за сочинение, в котором описала наш поход в муниципалитет. А учитель немецкого поразился, прочитав заголовок моей работы о животных: «Уши как определители настроения у домашних свиней».

Он даже сперва решил, что это моя очередная выходка, но когда прочитал до конца, ему так понравилось, что он даже напечатал рассказ в школьной газете. Цуппи теперь тоже ходит в школу. Однажды учительница стала рассказывать в классе о свиньях, но оказалось, что наша Цуппи знает о них гораздо больше, и все целый урок слушали, раскрыв рты, ее истории о повадках свиней. Цуппи даже предложила привести Руди на занятия, чтобы все на него полюбовались, но тут уж учительница замахала руками: лучше не надо.

Благодаря Руди мы все многому научились. Даже папа в конце концов признал, что плата за «постой поросенка» — не такая уж огромная трата. А вот по пятницам, читая в газетах объявления о вакансиях, он часто вздыхал: «Придется, видно, мне идти в свиноводы». И всякий раз при этом смеялся, но мы-то понимали, что на самом деле ему не до смеха.

Старик Вос тоже в Руди души не чаял. Руди только казался беспечным, а на самом деле он все подмечал. Один раз даже предотвратил пожар. Вот как все было: женщина, которая каждый день приходила помогать Восу по хозяйству, гладила его воскресный костюм и забыла включить утюг. Он простоял до вечера на кухонном столе и постепенно прожег толстую деревянную столешницу. У Руди, как у всех свиней, отличный нюх, он почуял запах паленого и побежал к Восу, который в это время чистил хлев. Поросенок визжал, бегал взад и вперед, словно звал за собой в кухню. Наконец Вос пошел за ним и увидел, что столешница уже прогорела насквозь. Если бы не Руди, весь его красивый дом с соломенной крышей мог запросто сгореть! А так Вос сумел потушить пожар одним ведром воды. Женщина, которая оставила включенный утюг, на следующий день в знак благодарности приготовила для Руди целую гору его любимого картофельного пюре.

Но когда Вос рассказывал эту историю в деревне, никто ему не верил.

— Ты привираешь, — говорили все.

И понятно: ни у кого из них не было свиней — откуда им знать? Мы же сразу поверили Восу, ведь сами прекрасно помнили, как Руди спас нас от грабителя.

Глава 10

Кончилось лето. Мы пошли в школу и после обеда делали домашние задания. Мама тоже ходила в школу, а по вечерам проверяла тетради. Папа готовил, изучал свои иероглифы, записывал результаты, а потом все, что написал и напечатал, отсылал в какой-нибудь университет или музей. И тогда надо было ждать ответа — одну неделю, две, месяц. Иногда мы про это уже совсем забывали, как вдруг папа появлялся с письмом в руках и говорил: «Снова ничего не вышло». Обидно, конечно, хотя у нас, детей, появлялся повод и радоваться: каждый раз, когда приходил отказ, мама готовила большую миску шоколадного мусса — в утешение. До наступления зимы она несколько раз его готовила. А когда Рождество постучало в двери, мама сказала, что мы можем пожелать себе что-нибудь в подарок, но только недорогое. Под «дорогим» она, ясное дело, подразумевала компьютер, о котором я так мечтал. Ну, я тогда пожелал лыжные ботинки, Бетти захотела масляные краски, а Цуппи вообще попросила то, что ничего не стоит: пусть Руди приедет к нам на Рождество.

Но папа не соглашался:

— Это совершенно невозможно! Что люди скажут, если услышат, что мы справляем Рождество вместе со свиньей?

— Мне все равно, что они скажут, — заявила мама, — только как нам провести Руди в дом незаметно?

Но Цуппи, если что задумает — не отступится. Она принялась строить планы, как нам тайком провести Руди в дом. Папа пытался ее отговорить, даже предлагал купить новый подержанный велосипед, о котором она давно мечтала. Но никакой велосипед ей теперь был не нужен. Она уперлась и твердила свое: пусть Руди-Пятачок приедет к нам на Рождество.

— Ему ведь без нас и праздник не праздник, — поддержала ее Бетти.

— Глупости, — сказал папа. — Откуда свинье знать про Рождество?

— Руди, конечно, догадается про праздник и ему станет одиноко, — не уступала Цуппи. — Если он к нам не приедет, мне вообще ничего не надо.

— Ну так и не жди подарков, — рассердился папа.

Какое-то время папа стоял на своем: раз так, пусть Цуппи остается без подарка.

— Пусть поймет, к чему ведет ее упрямство, — считал он.

Но чем ближе был сочельник, тем чаще папа и мама, когда Цуппи не было рядом, обсуждали, как все же протащить в дом «эту свинью».

В сочельник Цуппи заявила, что пойдет к своей подружке, которая жила на нашей улице. Просто она не хотела присутствовать на раздаче подарков, ведь ей-то ждать было нечего.

— Поступай, как хочешь, — сказали ей папа с мамой.