Принцесса огорошена - Марина Воронцова

– И что? Ты же слышал – его дочь сбежала к жениху. Вполне логично предположить, что они поженились. А еще Ефрем сказал, что их семьи не ладят!..

– Но жениха-то звали Христо! А у этой, утренней, как мужа величать?

– Олег, – я пришла в легкое замешательство.

Воспользовавшись моментом, Николай Иванович тут же изложил мне свой план.

– Слушай, давай мы сейчас не будем его обнадеживать, ладно? С ним же в случае ошибки удар приключится! Завтра ты поедешь к этой девице и осторожно выяснишь, кто у нее папа, мама… Ясно? Если подтвердится – тогда ради Бога, валяй, воссоединяй семью. И, кстати, оплата будет вполне заслуженной. Расследование-то проведено! А?

– Коля, все-таки это нехорошо, – я скрестила руки на груди и отвернулась.

– Очень даже хорошо! – ответил младший детектив. – Дочку нашли. Нашли быстро. Расследование провели! Чего еще нужно? Сашка! Подумай о людях! Я на своей "шестерке" девятый год езжу! Она подо мной как-нибудь рассыплется! Умру в дорожно-транспортном происшествии, и тебе будет стыдно!

– Почему это? – вытаращилась я, не поспевая за ходом мысли Николая Ивановича.

– Я к тебе буду в кошмарах являться и говорить: "Если бы у меня была новая машина"…

– Ага, то есть ты рассчитываешь напарить этого несчастного, чтобы приобрести себе груду штампованного железа? – я уперла руки в бока. – Коля, скажи мне, пожалуйста, знакомо ли тебе такое понятие, как "этика"?

Николай Иванович стал величественно-серьезным, скрестил руки на животе и усевшись на край своего стола, изрек:

– По понятиям, Сан Саныч, живут бандиты, а я, как честный человек, вынужден существовать на подножном корму объективной реальности!

Да-а, просто так высшие флотские чины не раздают…

Ефрем, увидев нас, изобразил на лице испуг.

– Ай-яй! Все хорошо? – он вдруг встал и хлопнул Николая Ивановича по заду.

Тот оторопел.

– Не понял?!

– Укол не больно? – молитвенно сложил руки Жемчужный.

– Какой еще укол? – буркнул помощник, подозрительно косясь на артиста, потом сообразил, что забылся, и схватился за голову. – Ах, укол… Да, знаете ли, как всегда. У Александры Александровны рука легкая… – Мы берем ваше дело, фотографию прошу оставить.

– И координаты для связи, – добавила я.

Ефрем нацарапал на листке номера каких-то телефонов и вытащил из кошелька деньги.

– Вот, здесь тысяча. Это задаток.

– Угу, – младший детектив Яретенко тут же ухватил зеленые купюрки и выбежал с ними в приемную.

Жемчужный приподнял шляпу и поклонился.

– Я ухожу, но не прощаюсь.

– До свидания, – я из последних сил изображала любезность.

Получив корешок от приходного ордера, клиент удалился. Может быть, это и не профессионально, но на меня моментально снизошло облегчение. Я расстегнула пиджак и развалилась в своем кресле, закинув ноги на подлокотник. За окном уже стемнело. Сейчас выпью чашку кофе и поеду домой. Взгляд зафиксировался на видеокассете.

– Хоть посмотрю, что там про меня рассказывают…

– Сашка, может, тебе показалось? – Николай Иванович вернулся, разглядывая фотографию Розы Жемчужной через увеличительное стекло. – Он же русским языком сказал: "Дочка пропала двадцатого сентября, сбежала к жениху". А твоя дамочка пришла по поводу разборок со свекровью! И зовут ее Ольга! Вот если бы появилась цыганка с потерей памяти, тогда другое дело! Кстати, трюк с охраной ты хорошо придумала. Они небось уже всему зданию успели рассказать, что у нас звезды шоу-бизнеса обслуживаются!

– Да? – удивилась я. – А мне показалось, что это ты его специально приволок!

– Ну-у… – Николай Иванович почесал лысину. – Знаешь, как это бывает. Я мог рассказать журналисту, тот брал потом интервью у Жемчужного, Ефрем пожаловался на свои семейные проблемы, репортер вспомнил про меня…

– Это ж как надо ненавидеть романсы, – пробурчала я.

– Кстати, ты не думаешь, что надо отметить успешное начало работы? – Николай Иванович красноречиво щелкнул пальцами по нижней челюсти. – Где-нибудь посидели бы…

– Нет уж! Я домой!

– Ой, – вздохнула Людочка, когда я одевалась, – здесь все так шикарно, что можно жить остаться!

Стены нашего офиса выровнены и покрашены в "блекло-лососевый" цвет. В сочетании с кожаной мебелью ванильного тона и темно-коричневыми полированными столами создается очень теплая цветовая гамма. Вишневый паркет сверкает новеньким лаком, зеркала блестят, а икебаны из сухих растений располагают к медитации… проще говоря, навевают сон. Особенно это чувствуется под вечер. Дизайнер, которого прислал Вадим Соколов, сделал все настолько безупречно, "с высоким вкусом", что так и хотелось пришпилить на стену кричащий рекламный плакат.

Я зевнула и ответила детективу-администратору.

– Оставайтесь, на охране сэкономим… Дома кот Себастьян смотрел новости.

Еще котенком он научился нажимать лапой на пульт и задумчиво глазеть на меняющиеся цветные картинки. Уж не знаю, что он там видит, но телевизор моего кота привлекает чрезвычайно. В целом Себастьян ведет вполне обычный для представителей мужского пола образ жизни. С утра просыпается, умывается, идет в туалет. Потом смотрит в окно, затем завтракает. До обеда спит или ловит воображаемых мышей. Обедает, смотрит телевизор. Периодически уходит в загул. Может явиться через пару дней, и плевать ему, что я волнуюсь. Правда, по отношению ко мне проявляет высочайшую заботливость. Стоит мне приуныть или заболеть – Себастьян неотлучно рядом, мурчит какие-то свои кошачьи песни и даже ложится на то место, где болит. Очень, кстати, помогает. Еще Себастьян внимательно слушает мои рассуждения по разным вопросам и даже весьма живо реагирует на них. Кивает головой или, наоборот, зевает и отворачивается.

Соорудив нехитрый ужин из порванных вручную листьев салата, двух ложек кукурузы и банки тунца, я поставила кассету в магнитофон.

– Себастьян, сейчас меня будут показывать по телевизору, – заговорщицки пообещала я коту.

Тот недоверчиво покосился на экран.

Промелькнула заставка "Светской хроники". Вела ее довольно противная дама. Если искать для нее сравнение, то, пожалуй, подойдет такое: гадюка с гиперфункцией ядовитых желез. То, с какой злостью и энергией ведущая мусолит "гостей" своей программы или пересказывает светские сплетни, у меня вызвало чувство гадливости. Сюжет обо мне, судя по анонсу, приберегли на самый конец. Я занервничала…

– Итак, дорогие мои телезрители, сейчас я, как и обещала, поведаю вам о новом модном увлечении среди скучающих богатых дам, – ведущая сморщилась и закатила глаза.

На экране замелькали кадры приема в эстонском консульстве! А я и не заметила тогда, что меня снимали!

– Александре Александровне Ворошиловой повезло так, как в жизни не бывает, – ехидно комментировала ведущая, – в одночасье она из запущенной домохозяйки превратилась в светскую львицу. Эстонское правительство вернуло ей имущество предков. Так сказать, реституция в действии… Не будем задаваться вопросом, сколько несчастных русских семей выбросили на улицу, чтобы мадам Ворошилова могла блистать на приемах…

Я подавилась зернышком кукурузы и закашлялась. Это ж надо так врать! В четырех особняках, которые до революции принадлежали моей бабушке – княгине Айре Друзе – и были возвращены мне по закону о реституции, не было жилых квартир! К 2000 году в одном находилась гостиница, в другом универмаг, в третьем – аппарат мэрии, а в четвертом – городская ратуша! И потом, эстонцы вернули мне особняки только на бумаге! На практике все ограничилось выплатой ренты! Каждый месяц на специальный счет мне перечисляют деньги "за пользование собственностью"! Это уже не говоря о том, что я никогда в жизни не была домохозяйкой!

– Вот сволочь! – я едва поборола искушение запустить в экран ложкой.

– …чем же занялась эта дама, получив миллионное состояние? – ведущая корчила невообразимые рожи. – Наверное, вы подумали, что благотворительностью? А самые испорченные могут предположить, что большая часть средств пошла на оплату эскорт-услуг симпатичных мальчиков…

Камера показала приятного юношу, сидевшего на приеме рядом со мной.

– Это же сын посла, какие эскорт-услуги! – заорала я.

– Но все вы, господа, ошибаетесь. Госпожа Ворошилова занялась частным сыском. Да-да, вы не ослышались. На первый взгляд это может показаться странным, или, как говорят, когда речь заходит о богатых, – эксцентричным. Но давайте хорошенько подумаем. Всем известно увлечение домохозяек макулатурными детективчиками. В этом свете решение Александры Александровны не кажется загадочным. Только подумайте, год за годом она проглатывала десятки книжек в мягких обложках, где дамочки, похожие на нее, раскрывали немыслимые преступления. И вот ей выпадает шанс! Вуаля! Она открывает детективное агентство с загадочным названием "Око Гименея"… Право, не знаю, как на это реагировать… Учитывая популярность сказочек про детективную деятельность дамского пола, можно предположить, что только бедность и удерживает наших соотечественниц хоть в каких-то рамках. Что лишний раз доказывает – бедность вовсе не порок! А очень полезное в некоторых клинических случаях явление. С вами была программа "Светская хроника" и я, Лана Попенхайен. Выключив магнитофон, я, скрипя зубами, набрала номер Николая Ивановича.