Пастыри чудовищ. Книга 3 - Елена Владимировна Кисель
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И нужно разобраться. Почему так лежат тела егерей и загонщиков. Их убили, но словно бы мимоходом. Не пытаясь разорвать, растерзать… В зверинцах было иначе.
Кровь варга — и неудержимое бешенство всех, кто учуял эту кровь. Потому звери калечили людей и друг друга, разносили клетки и всё вокруг. Но здесь на это непохоже. Яприли сшибали деревья, будто они в бешенстве или ранены — но не метались из стороны в сторону, а неслись в сторону лагеря. Виверний не бил огнём по гарпиям, по игольчатникам. Только целясь в людей.
«Лю-у-у-уди!! — надрывается Олкест. — А-у-у-у-у!» — и словно пробуждает криками лес. С разных сторон отзывается ржание лошадей, лай и вой псов — но не человеческие голоса.
Кони и собаки попали под удар — только те, на ком были всадники или кто попытался защищать людей. Их тела тоже здесь, на снегу. А остальных слышно, они живы.
«Потому что это не было бешенство на крови варга, — шепчет тот, который ходит в пламени. — В зверинцах… но не здесь. Здесь зверей вели. Толкали вперёд. И потому я замешкался — пришлось преодолевать сопротивление тех, которые направляли их ярость…»
Поляна и загоны для крупных и опасных бестий — массивные приземистые строения, одно сожжено, высокая ограда в кольях разнесена в щепки. Из-за одного загона доносится слабый отклик:
— Здесь!
Чёрные волосы егеря присыпаны — пеплом, пылью, сединой? И прогоревший пепел ужаса в глазах — но двигается твёрдо, говорит чётко.
— Нас восемь, есть раненые, один пошёл в лагерь на разведку. А вы кто? Что творится?
— Королевский питомник Вейгорда, — отвечает Гриз. — Лекарственные зелья у вас есть? Помощь нужна?
Подсобка возле загонов — с плотными стенами, защищена артефактами. Поэтому тем, кто добежал до неё, удалось выжить — и сюда же направились уцелевшие. У двоих глубокие раны — укусы игольчатников, еще трое обожжены, остальные с переломами и вывихами. Хромая, выходят из полутёмной подсобки. Бинтуют товарищей, булькают водными трубками, кто-то делает глоток из фляжки. Рассказы одинаковые: выпустили зверей из загонов и клеток, те разошлись в глубь леса — как раз насколько нужно. А потом понеслись назад, словно подчиняясь невидимому приказу.
— Их не брала магия, — старший из егерей поднимает фляжку — будто тост готовится произнести. — Хвала Всеотцу, алапарды были в лесу дальше, по нам ударили яприли и гарпии. Все, кто пытался задержать, испугать, остановить… — прикладывает руку к губам, — прими, вода. Кровью братьев могу поклясться — магия зверей не брала, они все были… как вы зовёте это в Вейгорде? У нас говорят — «тайфун»: это когда бестия в бешенство приходит.
— И проявляет максимум магических способностей, — кивает Гриз. — Как алапарды на кровной мести или яприли в момент ярости. В Вейгорде никак особенно не зовут, а варги, бывает, говорят, что животное полн…
— Т-ты.
Будто струна лопается. Туго-туго натянутая. Встаёт из-за спин друзей — молодой парнишка, с исцарапанным лицом. Тяжело припадает на изодранную гарпией ногу. И наводит на Гриз дрожащую ладонь со знаком Огня.
— Т-ты… из н-н-них, — губы у него сводит, а Печать на ладони плюётся искрами, но он всё идёт, выпучив глаза. Выплёвывает: — Т-ты… варг… ладонь… шрамы…
Что-то с грохотом рушится внутри Гриз одновременно с последним словом:
— К-к-к-кровавая!!
— Кровавая?!
Остальные егеря оказываются на ногах, поднимают ладони с Печатями. Кто-то хватается за атархэ, в воздух взлетает дарт — даматское оружие… А раненый хрипит и идёт на неё, покачиваясь, Гриз отшатывается от перекошенного лица, от скрюченных пальцев, мелькает короткая мысль: кнутом нельзя, раненые же — а бессмысленные глаза и дрожащие губы всё ближе:
— Т-т-т-тваа-арь! Ты с ними! Ты…
— П-позвольте!
Это втискивается перед ней Рыцарь Морковка — полыхая шевелюрой. Перехватывает кисти раненного, выпаливает ему в лицо сердито:
— Вы что творите, а? Да в своём ли вы уме, я вас спрашиваю?! Как вам не стыдно!
От егерей долетает слабое «Ч-чего…» — и даже парень с огненной Печатью застывает с недоумением на физиономии.
— А вам я бы посоветовал лечь и не бросаться бессмысленными подозрениями, — добивает его Олкест. — Эй, кто там есть, уложите своего товарища. И выкладывайте — откуда набрались этого, о… кровавых варгах.
Янист Олкест великолепен в своём рыцарственном порыве: сверкает глазами, внушает почтение осанкой, мечет глазами молнии. Егеря сразу тушуются, переглядываются, опускают ладони, бормочут, что Жикс сказал, он видел, да…
— Пусть ваша милость не сердится, — бормочет верзила-егерь с переломанной рукой. — Да это я вроде как видел. Ну, издалека. Женщина, в капюшоне. А рука разрезала, и кровь по земле идёт… посмотрела на меня, а потом звери как набегут…
— Про глаза огненные скажи, — напоминают шёпотом остальные. Кто-то чувствительно прибавляет: «Нам-то про драконский хвост врал, небось!» Старший егерь вклинивается осторожно:
— В зверинцах по всей Кайетте уже не первый месяц, значит. И в Энкере тогда, на Луну Мастера — варги с кровью…
— И вы с чего-то решили, что госпожа Арделл — из их числа?! — Олкест как будто становится выше ростом. — Мало ли от чего могут быть шрамы на ладони! А что до Энкера — я был там сам, желаете — расскажу?
И бестрепетно шагает в самую гущу егерей. Начиная повесть с убойного: «Если уж речь зашла о варгах крови — я знаю побольше вашего».
Гриз стоит в молчаливом оцепенении. Янист Олкест, читающий даматским егерям лекцию о варгах крови и Энкере, завораживает, словно пламя. Кажется, он даже согревает воздух вокруг себя — энергичными взмахами рук.
Иначе с чего бы щекам так тепло.
Норн выходит из леса почти неслышно — несмотря на всю свою медвежью стать. Возникает за левым плечом и пару минут с почтением внимает огненной речи Яниста: «…уверяю, что никакого отношения к так называемым Хищным Пастырям госпожа Арделл не имеет. Они, как я уже говорил, считаются отступниками в общинах, а госпожа Арделл — глава ковчежников и все силы свои отдаёт на защиту жизни. Так вот, а теперь об Энкере…»
Потом охотник трогает её за плечо — пошли, мол, покажу чего.
Олкест тревожно дёргается за ними, но видит успокаивающий жест Гриз и остаётся расписывать егерям Энкер и Луну Мастера.
— За ранеными скоро подойдут, — говорит Норн. — Я связался.
Гриз не задаёт вопросов, но он отвечает на её мысли — чуткий, как даарду.
— Выжило четверть, не больше. Может, одна пятая. У кого были быстрые лошади и кто смог добраться до укрытия. Или влез на дерево повыше и его
