С Божьей помощью возможно все! - Павел Михалицын

Сребролюбие

Волнения гнева, самолюбия и блуда, если и часто отвлекают человека от Бога, то врываются в его душу, как слепые порывы, как враги, нападающие против его желания. Сребролюбие же и скупость владеют человеком при спокойном настроении души и направлении воли. Обогащение, как руководящая цель всей жизни, оказывается уделом многих людей, любящих Церковь и живущих воздержанно и трезво. Но сребролюбцы поступают против Бога Истинного прежде всего тем, что имеют других богов.

Страсть сребролюбия ведет ко многим грехам. Пристрастный к богатству человек непременно отвергает нуждающихся, не помогает родственникам, не поддерживает Церковь, повергает в нужду своих сотоварищей по торговле, бывает бессердечен и жесток. Сребролюбие влечет за собой обманы, лихоимства, немилосердие к ближним и все множество грехов против второй, восьмой и десятой заповедей Закона Божия. Грех воровства и грабительства особенно тяжек в отношении церковного имущества.

Врачеванием этой страсти является воздержание от греховных дел, ею производимыx, отвержение ложного страха разорения, нищеты, необеспеченной старости и проч. Так, торговец или хозяин, если невозможно без обмана или причинения зла сопернику сохранить свое благополучие, пусть обречет себя на убыток и даже разорение, но не отступит от требования честности, как бы это «безумно» ни выглядело. Кроме того, страсть эта врачуется милостыней и благотворительностью.

Таинство Причащения (Евхаристия)

В Причащении христианин питается Божественною пищею – истинным Телом и истинною Кровию Христовою для теснейшего соединения с Христом, поддержания жизни духовной и преуспеяния в добродетелях.

Приготовление Святых Даров для Причащения совершается на Евхаристии, поэтому это Таинство и имеет двойное название – Причащение, или Евхаристия. Евхаристия в переводе с греческого значит благодарение. В этом основополагающем Таинстве Церковь приносит благодарственную, хвалебную, умилостивительную и молитвенную жертву Богу за спасение всех людей – живых и умерших. Общественное богослужение, на котором совершается Евхаристия, называется Литургией (от греч. ли́тос – общественный и э́ргон – служба, дело). В отличие от других общественных богослужений (утрени, вечерни, часов), где Господь наш Иисус Христос присутствует одною Своею благодатию, здесь Он присутствует непосредственно, действительно Пречистым Телом Своим и Святою Своею Кровию, и не только присутствует, но и питает ими верующих. Приобщаясь Страшных Христовых Тайн, мы уподобляемся святым Апостолам, собранным на Тайную вечерю, где Господь установил Таинство Святого Причащения. Но еще до этого Апостолы Христовы слышали слова своего Учителя о Таинстве Тела и Крови Его: «Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет Жизнь Вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем» (Ин. 6:53–56).

Таинство Священства

В Таинстве Священства избранный из христиан получает благодатное право возрождать и воспитывать других в духовной жизни посредством слова и спасительных Таинств.

Таинство Священства совершается только над лицом мужского пола, принадлежащим к клиру, православно верующим, состоящим в первом браке, освященном Церковью, или принявшим монашеские обеты и избранным для возведения в одну из трех степеней церковной иерархии: диакона, пресвитера или епископа. Это Таинство называется также Рукоположением, или Хиротóнией (греч. хир – рука, тонео – полагаю).

Диакон (греч. диаконос – служитель) является священнослужителем первой (младшей) степени, участвует в общественном и частном богослужении, служит при Таинствах, но не совершает ни одного из них. Диакон, состоящий в монашеском чине, называется иеродиаконом, а принявший схиму – схииеродиаконом. Старший диакон в белом (женатом) духовенстве называется протодиаконом (первым диаконом), а в монашестве – архидиаконом (старшим диаконом).

Пресвитер (греч. пресви́терос – старец), который иначе называется священником, или иереем (греч. иереис – священник), – это священнослужитель, который может совершать шесть из семи Таинств, за исключением Таинства Хиротонии, и находится в подчинении епископа. В сан пресвитера может быть рукоположен только диакон (женатый или монашествующий). Пресвитер, состоящий в монашеском чине, называется иеромонахом (греч. иеромонахос – священник-монах), а принявший схиму – схииеромонахом. Старшие из пресвитеров белого духовенства называются протоиереями, протопресвитерами, то есть первыми иереями, первыми пресвитерами, а монашествующие – игуменами (то есть вождями монашествующей братии) и архимандритами (то есть настоятелями монашеских обителей), принявшие схиму – схиигуменами и схиархимандритами.

Епископ (греч. епископос – надзиратель) – это священнослужитель высшей степени, он совершает все семь Таинств и может преподавать другим этот благодатный дар через Таинство Рукоположения. По древней традиции в сан епископа посвящают только священников, принявших монашеский чин, – архимандритов.

Таинство Брака (Венчание)

Брак – это важнейший, древнейший и сложнейший союз из всех человеческих союзов и объединений. В нем органически переплетаются Божественное с человеческим, общественное с личным, церковное с гражданским.

В браке, где личное счастье усиливается общественным сознанием долга, продолжением рода, воспитанием детей, выполнением хозяйственных, культурных и других важных функций, должно быть предусмотрено все для успешного процветания и развития семьи. Поэтому там, где не мыслится создание семьи, нет по существу и брака, а есть лишь связь, взаимное согласие, договор, но не интимнейший союз вечной любви[1].

В Таинстве Брака сообщается брачующимся благодать, освящающая супружество и подающая благословение на рождение и воспитание детей.

«Брак есть союз мужчины и женщины, соглашение на всю жизнь, общение в Божеском и человеческом праве» (Кормчая, гл. 48). В православно-христианском понимании брак есть поприще нравственного подвига и великого христианского делания. Он налагает на людей настолько высокие обязанности по отношению к самим брачующимся и по отношению к их потомству, что венцы супругов в некотором смысле приравниваются к венцам мучеников, что и выражается в словах песни, поющейся при венчании: «Святии мученици, добре страдальчествовавшии и венчавшиеся, молитеся ко Господу помиловатися душам нашим». Брак есть основа семьи, а семья, по слову Божию, есть домашняя церковь (Рим. 16:3–4; 1 Кор. 16:19). Создание и устроение семьи, которое напоминало бы собою устроение Церкви, рождение и воспитание детей – будущих чад Церкви, взаимное вспомоществование супругов, как в деле собственного нравственного возрастания, так и в деле христианского воспитания детей – все это также высокие задачи христианского брака, осуществление которых возможно только при помощи благодати Божией, подаваемой в Таинстве Брака.

Православное понятие о браке наиболее полно выражено в Катехизисе: «Брак есть Таинство, в котором при свободном перед священником и Церковью обещании женихом и невестою взаимной их супружеской верности благословляется их супружеский союз в образ духовного союза Христа с Церковью и испрашивается им благодать чистого единения к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей»[2].

В христианском браке муж берет на себя крест семейной жизни, чтобы следовать за Христом. Жене он предлагает сделать то же, став ему помощницей и другом. И жена отвечает своим органическим, внутренним, нерасторжимым единением с мужем по требованиям своего ума, влечению сердца и устремлению воли[3]. «Муж, – говорит святитель Иоанн Златоуст, – делами и словами насаждает в доме благочестие; и жена пусть наблюдает за домом, но, кроме этого занятия, у нее имеется более настоятельная забота о том, чтобы семья трудилась для Царства Божия»[4]. Этими заботами супруги не позволяют приблизиться к себе раздорам, вражде, ненависти.

Через последование богослужебного чина Святая Церковь возводит брачный союз в степень Таинства. При совершении его жених и невеста перед священником и Церковью дают свое свободное обещание всегда пребывать во взаимной супружеской верности. Церковь их желание утверждает. И союз их благословляется в образ духовного союза Христа и Церкви. Вступившим в брак испрашивается благодать чистого единодушия к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей.