Я тоже - Ольга Николаевна Калашян

Я помню, что у меня не было особого восторга. Меня мутило от сладкого на голодный желудок, я благодарила Бога, что не сломала зуб и не проглотила этот «сюрприз». Я покрутила измазанное кремом кольцо и надела себе на палец.

– Буду… Только если ты обещаешь больше не издеваться так надо мной.

– Договорились.

Почему я согласилась? Возможно, мне казалось это логичным? Даже не знаю… Мне кажется, я тогда всерьез ни о чем не задумывалась дольше минуты, ну разве что над выбором пиццы.

Чуть позже мы встретились с Максом, кольцо он не заметил, но сразу понял по нашим лицам, что что-то произошло.

– Ребята, я что-то пропустил? – он внимательно потрошил взглядом Олега и меня, а потом слегка дернулся, как будто понял.

– Макс, ты ничего не пропустил. Просто Машка ответила «да» на один очень серьезный вопрос.

Я поймала на себе мимолетный, но очень внимательный и грустный взгляд карих глаз.

– Ребята… Давно пора. Я так рад за вас!.. – Макс сказал это и всего лишь на пару секунд переменился в лице – по нему пробежала тень, потом он восторженно крикнул немного громче, чем следовало, «ура», заказал шампанского и пил как сапожник весь оставшийся вечер, повторяя уже заплетающимся языком:

– Ребята… Я так рад… Я рад. Рад очень…

…

Свадьба прошла без торжеств, фаты и прочих глупостей, просто расписались и в тот же день уехали в Сочи.

Я устроилась работать в агентство рекрутером, а Олег был молодым преподавателем. Это не приносило ему денег, но, похоже, очень тешило самолюбие. С возрастом он стал еще интереснее внешне: высокий, плечистый, вальяжный, с крупными чертами лица. Можно было бесконечно любоваться им. Когда же я уставала, поворачивала голову и поблизости всегда видела рыжего веснушчатого Макса! Как луч сквозь пленку. И сразу становилось тепло.

Пожалуй, он был самым успешным из нас всех. Не имея совершенно никаких связей, он умудрился попасть в очень хорошую иностранную фирму – наверно, все дело в том, как он умел хорошо забалтывать людей и легко нравиться им. Кажется, абсолютно все попадали под его обаяние, и вроде ничего особенного он не делал, просто вовремя шутил, вовремя был галантен, предупредителен, самоироничен. А в жизни очень важно все делать вовремя… В его личной жизни был легкий кавардак, но это его, похоже, не сильно заботило. Думаю, ему нравилось быть свободным, и более того – ему это было необходимо. Не знаю, почему…

По понедельникам у нас было принято собираться в первом попавшемся баре и пить пиво с орешками. Наш день чистых тарелок, пены на кружках и соли от орешков на пальцах и одежде. Кто-то собирается по пятницам, кто-то кутит в выходные, но это все было для слабаков. Мы продлевали выходные нашим понедельником. Никакие другие дела не могли это отодвинуть! Макс не брал трубку, даже если ему звонили с работы, Олег закрывал конспекты и довольно потирал след на переносице от очков, я меняла узкую юбку на джинсы с дырками на моих круглых коленках. Мы заказывали янтарные напитки, немного закуски на стол и первые минут десять просто молча все это поглощали. Иногда на таких встречах происходило знакомство с очередной девушкой Макса. Один из таких случаев помню очень четко. Мы заняли с Олегом столик на троих, заказали пива. Макса пока не было. Десять минут, пятнадцать, двадцать. И тут он появился в дверях бара, галантно пропуская вперед миниатюрную брюнетку.

– Оу! – Олег тихо присвистнул. – Новая подружка…

– Похоже на то. – Я демонстративно отвернулась. Почему-то мне было неприятно, что она так хороша. Может, все дело в том, что мне нравилось быть единственной девушкой на этом понедельничном празднике. А может, и не поэтому…

Она была прекрасна, его седьмая, надо признаться, даже лучше, чем все предыдущие подружки. И чувство испорченного праздника накрыло меня большим пыльным колпаком.

Где-то примерно в середине ее рассказа про успешную телевизионную карьеру я сгребла сигареты со столика и пошла курить. Встала на крыльце под рыжим козырьком. В Питере, как всегда, лил дождь, бил свою мелодию по асфальту и крышам, а я ему тихонько подпевала что-то из русского рока. Пока не услышала, как дверь за мной медленно закрылась, и не увидела, как мой квадратный метр украла мисс телевидение.

– У тебя не будет зажигалки?

– Конечно. – Я протянула ей спички и добавила не очень старательно: – Очень приятно с тобой познакомиться!

– И мне… – Она затянулась сигаретой, пристально на меня посмотрела. – И мне, – повторила уже с какими-то другими интонациями. – Ты именно такая, как я себе и представляла.

Ох уж эти влюбленные женщины, им даже кофейная гуща не нужна. И вот тут я не могла отказать себе в язвительности. Бедная девочка, за что?

– А я тебя не представляла вовсе… Шучу, конечно! – быстро поправилась я, струсив. – Но вообще не понимаю, как можно было тебя прятать, ничего не рассказывал, вот ведь скрытный, засранец.

Дальше вспоминать наш диалог мне неприятно. Я выглядела в нем не лучшим образом. Желание понравиться во мне вовсе не было, зато было острое желание уколоть.

…

Нам всем по тридцать. Дни облетали как листья, потом их заносило снегом, потом вместе с ним они таяли и стекали в люк около моего дома. Не часто, но у нас с Олегом все-таки возникала иногда тема детей. Однако она быстро тухла, не подогреваемая никем.

Как-то мы сидели на балконе, курили одну на двоих, запивая разбавленным вином, я сложила на него свои ноги, уютно ерзая на стуле.

– Маш… Может, пора детей? – Олег посмотрел лениво на здание школы напротив нашего дома и затянулся сигаретой.

– Я пойду принесу плед, а то холодно. – Я ушла в комнату, а когда вернулась, разговор мы не продолжали. Просто все так же сидели и смотрели вдаль на школу.

Примерно так же закончился и второй разговор.

Мы по-прежнему встречались по понедельникам с Максом, только вчетвером – с его невестой. Нет-нет, мисс Останкино он бросил уже через месяц, эта девушка была полной ее противоположностью: раскосые глаза, светлые волосы, очень нежные руки и полнейшая неприспособленность к жизни. Мне кажется, что она не могла даже постель заправить сама, тем более от темы карьеры была очень далека. На наших регулярных встречах, кроме нового члена нашего клуба, все было без изменений: мы ели пиццу, болтали о политике, спорили до пролитого вина и стаканов вдребезги. А еще планировали поездку зимой в Италию, чтобы покататься на лыжах. До долгожданного отпуска нужно было еще