Аркуда. Князь тайги - Даниэль Брэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мы съезжали с горы и возвращались на трассу. Внутренний туризм за последний год переживал подъем, и в аэропортах это было не так заметно, а что творилось на вокзалах и автовокзалах, я просто не знала.
«Фотошкола “Инста-Стар” Игоря Аркудова»…
Руки у меня затряслись и похолодели. Чего-то подобного я ожидала, и в нашем городе полно фотошкол, и не стоило мне реагировать на это так остро, потому что у меня портфолио, имя, фотографии на ведущих сайтах и глянце, и да, если ты придумал что-то свое, не спеши рекламировать это – этому меня тоже учили, но зря. Я не вняла дорогим и небесполезным урокам.
«Забудьте про боке, играйте с фоном! Мы расскажем вам, как делать снимки, которые сделают вас звездой».
И лексическая ошибка копирайтера меня не порадовала. Черт, черт, мне показалось, что даже Иван заметил что-то неладное, но этот милый ребенок не мог понять, что я узнала совершенно случайно, а могла бы и не узнать вовсе. Играйте с фоном… сложное искусство, доступное не каждому профи, это уже композиция, художественная работа высочайшего уровня, понятно, что Аркудов не сможет никого научить за пару недель, но… «Инста-Стар», это мобильная фотография, это мой проект, который я объявила. Я удержала себя от того, чтобы обернуться назад: Аркудов не случайно в этой поездке? Меня кто-то «слил»? Наверное, нет. Судя по Мимимишику с его «техникой», мы трое – четверо, если считать Милену – те, кому действительно имеет смысл отдавать триста тысяч за прогулку на вертолете над бескрайней тайгой. Нам – для того, чтобы удивить коллег и клиентов, Мимимишику – чтобы было что рассказать бывшим товарищам по крышеванию палаток и ларьков…
Связь пропала, и браузер словно бы извинялся, что показал мне неприятные новости. Но винить мне было некого, я знала, что надо отслеживать все и вся. Расслабилась, идиотка, решила, что ты уже на вершине и видишь оттуда всех за версту. Я чуть не всхлипнула, втянула воздух сквозь зубы.
– Вас укачало, да? Мою маму тоже укачивает, она поэтому не поехала. Хотите сосалку? У меня есть.
Я благодарно улыбнулась Ивану. Дети все-таки – лучшее, что есть на земле, жаль, что из них вырастают взрослые. Может быть, не случайно наши предки считали блаженными тех, кто разумом навсегда оставался ребенком?
Гид что-то рассказывала неправдоподобное и скучное. Кое-как вернувшись в реальность, я сообразила – какая-то конспирология, вслушиваться, считает она это «доказанным фактом» или просто пытается нас развлечь, я не стала. Мысли мои были далеко.
Отказаться от тура? Не выход, и дело не только в деньгах. Жаль мне было не деньги, а то, что я буду не первой и не единственной. Мне надо было что-то придумать, что-то, что поставило бы меня выше Аркудова. Он не знает, что я тоже еду туда, внезапно осенило меня, ему и в голову не придет, что я буду снимать на свой телефон, потому что это немыслимо, потому что есть вещи, которые позволяет делать лишь профессиональная техника, все умиляются фото очаровательных львят, не догадываясь, что снято оно на расстоянии полумили… То, чем я собиралась взять: предоставить в проекте все доказательства, что у меня именно мобильное фото, а значит, я смогу сфотографировать не только тайгу, но и Аркудова с его фотокамерой. Шантаж? Бизнес – дело жестокое. Аргументы, как говорил мне отец. Весомые доказательства.
Иногда я пугала себя саму, но если бы не находила таких шикарных решений, снимала бы самые ужасные свадьбы нашего региона, включая драки и устаревшие выкупы.
Стоило бы испугаться того, как колебался мой градус уверенности и прыгало настроение.
Мы приехали на канатку. Группа выбиралсь из микроавтобуса, спотыкаясь о рюкзак Мимимишика, пока тот не додумался поставить его на освободившееся сиденье. Я сразу затерялась в толпе и наблюдала за Аркудовым и Миленой: мне казалось, что Мимимишика не обрадует, что его пассия сбежала к молодому парню, но я ошиблась. Мимимишик действительно подошел к Аркудову с угрожающей физиономией, но интересовало его другое: камера и то, что Аркудов, по его представлению, хоть как-то умел снимать. Я была готова расцеловать Мимимишика уже потому, что Аркудов был лишен возможности сбежать и заняться своими снимками, и даже не оттого, что Мимимишек поймал его за лацкан и сунул пятитысячную купюру. Просто бежать ему было некуда.
Канатную дорогу я не любила, особенно такую, как эта: замызганные окна, куча народу, рывки кабины. Внизу была красота – нетронутая человеческой жадностью зелень, сверкающая полоска реки, капли мелких озер, песчаная отмель. Ко мне с другой стороны кабинки пыталась пробраться девица, которую мои снимки, наверное, все же устроили, ее никто не пропускал.
Несколько кадров я сделала и приказала себе не рассматривать их сейчас же, когда впечатления еще слишком свежи. Это тоже ошибка фотографа, сравнивать то, что ты только что увидел, и то, что поймал на камеру. Нет. Сличать живое и неживое бессмысленно, нужно ждать, пока живое не сотрется из памяти настолько, что неживое будет трезво оценено как то, что потом станет частью портфолио.
Я догадывалась, что не станет.
Мы рассредоточились. Гид дала нам тридцать минут – «Вместо часа, потому что мы опоздали!» – и я нашла себе местечко в кафе, выбрала в меню кофе и булочку с маком. Поездки по миру приучили меня к тому, что можно заказывать, что нельзя, салат, например, не рекомендуется, как и сэндвичи, и вообще все, что может оказаться не первой свежести.
– Я еле удрал от этого психа. Что-то ты поскучнела, Дианочка. Не рассчитывала, что нечем будет поживиться? Ах да, ты же на отдыхе.
– А, это ты, – действительно скучающе отозвалась я. – Я думала, этот амбал тебя уже прикончил из ревности.
– Ты ревнуешь? – притворно удивился Аркудов. – А я-то думал…
– Такая потеря для мирового сообщества, – не менее удачно притворилась я. – С меня бы спросили.
Подошедшая официантка поставила перед нами заказ: кофе с булочкой, по виду мне ровесницей, салатик и кофе для Аркудова.
– И ты
