Закатная повесть - Корзун

мог? Сердце замирало от этой мысли. И Нора убеждала себя, что не мог. Питер не мог.- Отец, вы всегда говорили, что не станете решать мой брак без меня.- Я решаю. Сейчас. С тобой. Тебе восемнадцать, Нора. Это не очень много, разумеется, но я не уверен, что у тебя могут быть предложения лучше этого.- Мне не нужны никакие предложения. Ни графа Ратленда, ни любые другие, - негромко ответила она.- Вот как? – мистер Гринвуд приподнял бровь и стал помешивать сахар в чае. – То есть ты не намерена выходить замуж вовсе? И как ты думаешь жить?- Я не намерена сейчас выходить замуж за графа Ратленда, - Нора сердито сжала губы.- То есть ты полагаешь, что не готова к браку? – расплылся в улыбке мистер Гринвуд. – Глупости! Граф Ратленд состоятелен, зрел и достаточно опытен, чтобы не вызывать отвращения и дать тебе достаточную свободу в семейной жизни.- Я не готова называться его именем, какую бы свободу он мне ни предоставил.Ложка звонко ударилась о блюдце. Мистер Гринвуд стукнул ладонью по столу.- Довольно! – рявкнул он. – Чье имя ты хочешь носить?Нора молча уставилась в чашку с остывшем чаем. Мистер Гринвуд подавил в себе гнев – во всяком случае, внешне он опять стал казаться спокойным. Снова взял ложку, осторожно положил ее возле блюдца и сказал:- Я отписал графу Ратленду, что ты согласна. Со свадьбой он тянуть не намерен. Так что мы в ближайшее время уезжаем в Лондон.- Я не выйду за него замуж, - твердо проговорила Нора.- Выйдешь. И впредь это обсуждаться не будет. Я слишком сильно уважаю тебя, Нора, чтобы спрашивать, о ком ты думаешь сейчас. Но отныне это тебе запрещено.- Я не выйду замуж за графа Ратленда, - упрямо повторила Нора и поднялась из-за стола.- Даже если мне придется тебя связать, ты будешь его женой. Но я верю, что этого делать не придется. К слову, садись и ешь. Тебе никто не разрешал встать.- Не придется, сэр, - ответила Нора и выбежала из столовой.В своей комнате Нора сидела у окна с блуждающим взглядом. Мысли ее замирали на незначительных мелочах, которые она видела вокруг себя.Горничная не прикрыла дверцу шкафа, и в щели была заметна юбка ее любимого платья из зеленого шелка в мелкий желтый цветочек. Питер всегда говорил, что ей к лицу это платье.И мысли ее срывались вскачь, когда она вспоминала о нем. Что бы ни произошло, отец не позволит им быть вместе. Это Нора понимала отчетливо. Если Питер осмелится просить ее руки, отец в лучшем случае прогонит его из дома, с фабрики и даже из города. Если пытаться бежать… Питер был прав, хотя и не сказал этого вслух. Все лишь ее пустые мечты. Отец найдет их и вернет ее. И тогда даже страшно подумать, что мистер Гринвуд может сделать с Питером.Взгляд ее упал на книгу, которая лежала на столике у кровати. «Путешествие к центру Земли». В прошлом месяце отец брал Нору с собой в Лондон, где она и купила книгу, намереваясь подарить ее Питеру на день рождения.К чему было ждать? Могла подарить сразу. Нора улыбнулась, вспомнив, как бежала после возвращения домой к ручью. В тот вечер она пришла первой. Она и сегодня помнила, сколько радости было в его глазах, когда он увидел ее. И если теперь он оставил ее, для нее это ничего не меняет. Однажды ночью у ручья она стала его женой. И у нее не может быть иного мужа.Отец будет настаивать. Отец, конечно, будет настаивать. А как иначе? Стать родственником графа Ратленда – что может быть заманчивей в конце жизни? И он не будет долго раздумывать, чтобы исполнить свою угрозу.Свяжет и привезет в церковь.Если только будет, кого связывать.Мысли Норы снова замерли. Если только будет…Она не справится с отцом в одиночку. Слишком бесправна и слишком слаба. Избалованная девчонка, пригодная лишь к тому, чтобы заполучить в семью титул.Нора поднялась и подошла к большому зеркалу. Внимательно оглядела себя с ног до головы. Отец всегда говорил, что она – самое значительное его вложение, проценты с которого вернутся ему сторицей. С тех самых пор, как она стала носить длинную юбку, на нее оглядывались мужчины. Нора убеждала себя, что немалое значение в этом играют и деньги ее отца. Но самый большой скептик признал бы, что это далеко не так.Природа наделила мисс Гринвуд невысоким ростом, тонкой талией и полной грудью. Черты ее лица не были идеальными, но большие глаза золотистого цвета с лихвой искупали немного курносый любознательный носик и крупный рот с четко очерченными яркими губами. В довершение ко всему Нора обладала веселым добрым нравом и была всегда готова помочь нуждающимся, чем уже сейчас нередко пользовались местные кумушки во главе с преподобным Харрисом, устраивая всевозможные сборы пожертвований.В комнате стало темнеть, солнце отправлялось за горизонт. Нора вздохнула. Казалось, все прошедшее было не с ней и очень давно. Словно за сегодняшний день она прожила еще одну жизнь. На этот раз свою собственную, в которой была она и был Питер. В которую никто не может вмешаться, и которую она сама же может и завершить.И тогда некого будет вести в церковь. Как же легко принимать единственно верное решение.Нора выскользнула за дверь, незамеченной пробралась на чердак, в комнату лакеев, прислушиваясь к шагам в коридорах. Нельзя было попасться никому на глаза, иначе все тут же разболтают отцу. Впрочем, никто не смел отлынивать от работы, и комнаты были пусты.Она спешно открывала ящики в поисках туалетных принадлежностей, пока, наконец, в одном из них не обнаружила бритву. Крепко зажав ее в руке, она бросилась обратно к себе, заперла дверь и почти без сил упала в кресло.- Я не буду женой графа Ратленда, - уверенно шепнула она и коснулась лезвием кожи на запястье.Бритва оказалась старой и давно не знавшей точильного камня. Нора нажимала сильнее, края раны стали рваными, по руке пробегали болезненные судороги. Но она упрямо водила по ране все глубже и глубже, пока из нее не потекла струйка крови, впитываясь в белый муслин платья. Расплывающиеся по ткани пятна, которые в сгущающихся сумерках казались черными, заставили Нору остановиться.Так и сидела она в кресле, продолжая держать в руке бритву. Боли больше не было.Больше ничего не было.Через четверть часа, когда ее не дозвалась горничная и сочла нужным сообщить об этом экономке, у спальной дочери был мистер Гринвуд. Дверь высадили. Послали