Небеса, что на Земле - Кристиан Зальцманн

И вот молодой купец Клеон, проработав без отдыха несколько лет, достигает наконец того, к чему так усердно стремился! Он переезжает из своей маленькой квартирки во дворец, заказывает в Париже мебель, стол его ломится от яств, он ездит теперь в карете туда, куда раньше ходил пешком. Все замечательно, но вот только желанных Небес на Земле у него как не было, так и нет.

Какое-то время у него от радости кружится голова, но при этом он старается не замечать многих огорчений, что приносит ему его новое положение, надеясь, что постепенно все как-то уладится.

Но вот волшебный сон рассеивается. Звон золота в руках уже не доставляет ему столько радости, сколько прежде приносили медные гроши, когда он пересчитывал их. Дорогое бюро из Парижа становится ему таким же безразличным, как в былые времена его сосновый секретер. Зато в его жизни появилось множество неприятных моментов, о существовании которых он раньше и не подозревал. Как выставленный на окно горшок с медом приманивает ос, так и слава о его богатстве влечет к нему целую толпу людей, пытающихся лестью и интригами отхватить у него часть добра. Его дети, усвоившие, что у них богатый отец, не хотят учиться чему-нибудь полезному, учителя смотрят сквозь пальцы на их ошибки и промахи, восхваляя их перед отцом в надежде заполучить хорошее преподношение. На завтрак у них уже не молоко, а кофе, вместо бутерброда – печенье или пирожное. От такой жизни они становятся хилыми и болезненными. Поскольку карманных денег у них хоть отбавляй, вокруг них вьются всякие людишки, помогающие им удовлетворять их необузданные желания. Они предаются излишествам, покрывая себя позором, делают долги, а иные даже заражаются «неприличными» болезнями. Отец ест уже не с тем аппетитом, с каким прежде поглощал капусту с бараниной. Разнообразие блюд все же склоняет его предаваться наслаждению едой, отчего у него расстраивается пищеварение. Прежде он бодрым шагом ходил по улицам в легкой одежде, не обращая внимания на снег и дождь, теперь же ездит в экипаже, закутавшись в лисью шубу. В результате нервы у него расшатались, и он теперь живет в чуждой ему атмосфере.

Пройдет немного лет, и Клеон будет сидеть в кругу своей семьи, состоящей из порочных людей, мучимый подагрой, недовольный собой и готовясь к блаженному концу. Вот они – его Небеса на Земле! Да избавит нас Бог от таких Небес!

Миртила можно только пожалеть. Случается день, от которого он в упоении, но затем вновь неделями пребывает в тоске и печали, подумывая даже о самоубийстве. Спросите: чего ему не хватает? С грустью расскажет он вам о некой Лауре, она – источник всех его радостей и горестей. Без нее мир – сущий ад, для него же она станет Небесами на Земле, если однажды он назовет Лауру своей. Ее приветливый взгляд придает ему силы, а равнодушие доводит чуть ли не до гибели. Сможет ли Миртил истинно обрести в такой малоприятной ситуации Небеса на Земле? Конечно нет. Однако вскоре он достигнет вожделенной цели, Лаура станет его, и ему покажется – вот они, желанные Небеса. Но так будет продолжаться недолго, всего лишь несколько недель после свадьбы.

Пройдет совсем немного времени, и он неожиданно поймет, как прежде заблуждался. С каждой неделей он будет все меньше обращать внимание на прелести Лауры, на ее дивный голос, ее шутки, прежде столь восхищавшие его. Настанет день, и все это перестанет его волновать. Он вдруг увидит в своей супруге, которую, прежде чем овладеть ею, так часто называл своей богиней, совершенно обыкновенную женщину. Более того, он примется открывать в ней такие изъяны, которых не замечал в ее восхитительном образе, нарисованном ему его же воображением. Потом его начнут коробить ее эгоизм, тщеславие, кокетство, дух противоречия, раздражающие его неприятные ссоры, тем больнее ранящие его сердце, что вовсе не он их затевает. Наконец Лаура становится матерью, но роды проходят неудачно, родившийся мальчик через несколько дней умирает, и мать на протяжении нескольких недель остается прикованной к постели. Трудные роды сильно подрывают ее здоровье. Но когда она все же встает с постели, оказывается, что прежнего очарования в ней уже нет: цветущие щечки увяли, лучистый взор потускнел. Домашнее хозяйство в запустении, появились долги. Такое может случиться с каждым, но Миртила, мечтавшего о Небесном блаженстве с Лаурой и не допускавшего и мысли, что эти Небеса окажутся именно такими, все это сражает наповал. Он уже не замечает в своей жене многих хороших качеств, и любая совершаемая ею оплошность выводит его из себя. Лаура, привыкшая видеть в Миртиле своего обожателя, восхищавшегося всем, что она говорила и делала, ощущает себя очень несчастной, поскольку теперь ее обожатель исчез, а на его месте оказался грубый, ворчливый супруг. У них рождаются еще дети, но они не приносят им радости. Постоянные раздоры между родителями мешают совместному воспитанию. То и дело они действуют вразрез друг с другом. Одни дети умирают в раннем возрасте, другие вырастают болезненными и непослушными. Вот так, в постоянной тоске и огорчениях, протекает их жизнь, и могила уже не за горами. Миртил надеется, что в ней его мучениям придет конец.

Двадцать лет Семпрон снимал жилье, скитаясь по чужим домам, что сильно омрачало его жизнь. Отсутствие собственного угла он считал своей главной бедой. «Будь у меня свой дом, – думалось ему, – я был бы самым счастливым человеком на свете». А пока жизнь в этом мире казалась ему постылой. И вот несколько недель назад его мечта осуществилась. Один из его родственников умер, оставив ему состояние. Теперь он может купить себе дом, который он обставит так, как ему всегда хотелось. Какое счастье! Скоро он в него переедет, пригласит в гости всех своих друзей и вместе с ними весело и приятно проведет день. На следующей неделе он просит архитектора осмотреть дом, тот находит в нем ряд дефектов, и ему приходится заниматься его ремонтом, на что уходит немало денег. Ремонт на полгода отвлекает его от дел, к тому же приходится платить всякие налоги, от которых он был раньше освобожден. Вскоре начинается война, вражеские войска занимают город и расквартировываются в домах. Ему назначают на постой двенадцать человек, которых он в течение нескольких недель обязан кормить. Они ведут себя так, что ему порой не хочется жить. Враг требует контрибуции, которая распространяется на недвижимое имущество и земельные участки, отчего его дом теперь обходится ему куда дороже, чем прежняя арендная плата за снимаемое жилье.

В заключение всех его бед соседний с ним дом покупает склочный и неуживчивый человек, отравляющий ему жизнь. И тут он к своему великому сожалению замечает, что в собственном доме ему живется куда хуже, чем прежде в снимаемой квартире.

Можно привести еще сотни примеров, доказывающих одну простую истину: материальные вещи не имеют той цены, которую им приписывают, и не дают нам того блаженства, которого мы от них, пока ими не владеем, ожидаем. К чему столько слов? Достаточно каждому поразмышлять над своей прожитой жизнью, и он обнаружит, что теперь у него есть много того, чего он раньше так страстно желал, но жизнь его лучше от этого не стала. Получив желанное, он избавился от некоторых печалей и забот, но взамен у него появились новые, о которых прежде и не ведал. Привлекательность иных вещей, пока у нас их нет, в настоящем пропадает, поскольку она в известной степени плод нашего воображения, и вдобавок по мере привыкания, не производит на нас былого впечатления. Не так ли?

Не нужно забывать и о бренности всего, что вне нас. Чем ценнее нам кажутся внешние вещи, чем больше мы прикипаем к ним сердцем, чем сильнее нас к ним влечет в надежде испытать блаженство от обладания ими, тем мучительнее понимание того, что они не вечны.

Ребенок – единственное, о чем мечтала Хлорис. Без ребенка ей жизнь была не в радость. И вот он у нее есть. Он – самая большая ее ценность. Мысль, что ее ребенок может умереть, для Хлорис просто невыносима. По десять раз в день она осведомляется о его самочувствии. Любое необычное покраснение на его лице, любые нарушения пищеварения становятся причинами бессонных ночей. Она то и дело советуется с врачами, те выписывают лекарства, которыми она его пичкает. Из опасения строгостью навредить здоровью ребенку разрешаются любые шалости. Вокруг эпидемии то кори, то краснухи, то оспы – и Хлорис из-за страха, что ее ребенок заразится, живет точно в аду. В конце концов ребенок все же заражается корью и умирает. С матерью то и дело случаются обмороки, она уверяет окружающих, что ее самое большое желание – как можно скорее соединиться со своим Генрихом.

Подобное происходит со всем, что не в нас. Любой человек, как бы он ни был нам дорог, смертен, и его симпатии к нам не вечны. Любой дом может сгореть, деньги, любую ценную вещь у нас могут украсть, и тысячи несчастных случаев способны лишить нас всего, что у нас есть. Чем ценнее для нас внешние вещи, тем мучительнее представление об их бренности, тем безутешнее наше горе, когда мы их и вправду лишаемся.