Апокрифические истории - Фома Топорищев

----

Галилей, стоя в задумчивости у башни в Пизе:

- Видит Бог, мне все равно, как будут падать эти камни. Пусть даже они вознесутся - меня интересует истина... Хотя, надо полагать, все камни полетят в мою сторону.

----

Галилей - суду святой инквизиции:

- Ну, хорошо, сеньоры, пусть она не вертится. В конце концов, все относительно, а уж потомки раскрутят ее по своему усмотрению...

----

Галилей стоял. Суд святой инквизиции сидел. Все прочие - кто как.

- Видите ли, уважаемые сеньоры, мое утверждение, относительно того, что не Солнце вертится относительно Земли, а наоборот, Земля вертится относительно своей оси было неверно истолковано и неправильно понято. Ничего этого я не утверждал и продолжаю не утверждать. Я высказал только, да и то, вскользь, как бы ненароком, лишь в качестве рабочей гипотезы, что всякое движение относительно. Подумайте, господа, неужели вы могли поверить, что старый, больной и немощный человек мог бы всерьез утверждать то, что противно не только общепринятому мнению, но и самому Священному Писанию!

Один из святых отцов поморщился:

- Ну что вы, милейший Галилей! Вы полагаете, что нас всерьез заинтересовали ваши суждения по этому столь ничтожному вопросу? Уверяю вас, мы даже и не запомнили как следует, что, собственно, явилось предметом разногласий. Земля ли вокруг Солнца, Солнце ли вокруг земли - не все ли равно! Нас в неизмеримо большей степени интересует, утверждаете ли вы попрежнему, что тяжелый и легкий камень, будучи сброшенными с одинаковой высоты, упадут на землю одновременно?

Галилей опешил:

- Да, сеньоры... Разумеется, я это утверждал, ведь я сам... Вот этой самой рукой я сбрасывал камни с башни в Пизе и лично наблюдал за их падением...

- Достаточно, милейший, - вмешался второй святой отец, и, обращаясь к первому, продолжил: - Вот видите, я же вам говорил, что он будет упорствовать. Он еретик!

- Но, сеньоры.., - произнес Галилей растерянно. - Я не пойму, что в этом такого и как это может повредить устоям священной религии?.. Ежели Господу было угодно сотворить камни таковыми, что они падают одинаково, то разве это может быть причиной...

- Может, - перебил второй святой отец, поджимая губы. - Ибо непонятно тогда, для чего Господь создал камни разного размера.

- Но ведь пути Господни и без того неисповедимы, так что эта мелкая непонятность - сущий пустяк по сравнению с тем, что так и осталось непонятым! - воскликнул Галилей.

Первый святой отец жестом отановил второго, уже готового вступить в полемику.

- Конечно же вы правы, уважаемый Галилей, помыслы неисповедимы, но сие как раз и означает, что любые попытки понимания ни к чему хорошему не ведут. Вы же, - он наклонился и шутливо погрозил Галилею пальцем, - если я правильно понял, собираетесь проникнуть в тайну Божественного промысла, а этого святая церьковь допустить не может.

- Отнюдь, сеньоры. Меня интересует не для чего Господь сотворил разного рода камни, а как они ведут себя при падении...

- Не будем спорить, уважаемый, не будем спорить, - мягко перебил первый святой отец. - Откровенно говоря, я бы и сам не прочь бросить пару-тройку каких-нибудь подходящих камней с какой-нибудь подходящей башни, да возраст, увы, не тот... Неужели вы в детстве не набросались? Пожилой человек, солидный, почитаемый всеми... Ведь что подумают горожане? Они скажут, что вот старый безбожник залез на башню и кидает камни на голову прохожих. Несолидно, ей Богу несолидно!.. Пока не поздно, откажитесь от своих намерений. Приходите к нам, в святую обитель, залезайте на колокольню и бросайте свои камни, сколько хотите - вам никто не помешает. Договорились?

- Но...

- Значит, договорились. А Пизанскую башню мы таки свалим, чтобы не возникало соблазна у других...

Башю свалить сеньорам иезуитам так и не удалось - она и поныне стоит в славном городе Пизе. Но наклонили ее изрядно.

----

Ньютон с усмешкой:

- Гипотез не измышляю - мне их заменяют мои друзья и знакомые...

----

Ньютон - Гуку:

- Сэр Гук, на основе своих умозаключений я сделал логический вывод, что все небесные тела притягиваются друг к другу обратно пропорционально квадрату расстояния между ними.

- Да, сэр Ньютон, я также пришел к такому же выводу. Это очень печальный случай.

- Совершенно с вами согласен. Случай весьма прискорбный, ибо теперь совершенно непонятно, чьим именем следует назвать новый закон.

- Как же нам быть? Можно попробовать тянуть жребий...

- Нет-нет, сэр! - воскликнул Ньютон улыбаясь. - Вы столь изощрены в разного рода растяжениях и сжатиях, что тягаться с вами в части жребия для меня было бы пустой тратой времени. Давайте бросим монету. Орел ваш, моя решетка...

- Нет-нет, сэр! - также улыбаясь и в тон ему воскликнул Гук. - Во-первых, если из нас двоих кто-то орел, так это без сомнения вы. А во-вторых, я теперь подумал, что такое серьезное дело, как выбор названия для нового закона природы, мы не можем отдавать на волю случая. Решено, я уступаю вам пальму первенства.

- Ничего подобного! - заявил Ньютон, изящно кланяясь. - он будет носить имя Гука.

- Но закон Гука уже существует, и может возникнуть путаница.

- Закон Ньтона также существует, и, притом, не один, а целых три.

- Но, сэр, как джентльмен я не могу допустить...

- По-вашему, сэр, я не джентльмен? Прошу прощения, но вы...

- Сэр!..

- Да, сэр!..

Известно, что сэр Гук был до конца жизни в ссоре с сэром Ньютоном, а новый закон так и остался безымянным...

----

Гутенберг - ученикам:

- Слушайте, что я вам говорю! Слова составляются из букв, а буквы мы будем изготовливать каждую в отдельности... Угораздило же этих латинян навыдумывать столько букв! Они прекрасно обходились в быту десятком слов, а букв навыдумывали, как будто собрались издавать Британскую Энциклопедию... Впрочем, уместней благодарить Бога, что мы не переняли китайскую письменность...

----

Флавио Джойо - согражданам:

- А я вам говорю, болваны, что изобрел компас. Магнитная стрелка, будучи подвешена, всегда показывает на север!

- Да провались ты со своей стрелкой! На кой она нам, если Италия располагается на юге?! На север-то мы попадем, а обратно как?

- Обратно, ясное дело, нужно двигаться уже проторенными путями...

----

Бертольд Шварц - Роджеру Бекону:

- Недавно порох изобрел, так что теперь кое-кому придется туго. Мой порох взорвет всю Европу!

- Ерунда. Я уже однажды его изобрел, и ничего подобного не случилось.

- Тогда, поди, никакой Европы и в помине не существовало... Все надо делать в свое время!

----

Михайло Ломоносов - членам Академии:

- Господа академики, должно иметь ввиду, что когда Господь измышлял законы природы, он имел в запасе только семь дней. Мы же имеем много больше, и не должны ударить в грязь лицом.

----

----------

----

Двенадцать апостолов сидели за столом, жевали хлеб, который им роздал Христос и ждали, когда тот начнет говорить. Христос задумчиво прохаживался из угла в угол, апостолы дружно поворачивали головы ему вслед. На их лицах явственно обозначилась тревога. До сих пор все шло, как по маслу. Они путешествовали вместе с Учителем, слушали, как он проповедует, питались вполне сносно, и такая жизнь их вполне устраивала. Главное - не надо было добывать хлеб насущный в поте лица своего, он сам шел в руки. Теперь же Христос явно что-то затевал, но что именно и с какой целью, было не понятно.

- Итак, други мои, - вдруг произнес Христос, - наступил час, когда я должен вас покинуть.

От неожиданности кое-кто из апостолов даже вздрогнул. По келье разнесся дружный вздох разочарования.

- Но почему, Учитель? - не выдержал Петр. - Мы бы могли еще ходить вместе по городам, ты бы проповедовал, а мы набирались бы мудрости...

- Увы, Петр, увы... Тот, Кем я послан, призывает меня, ибо Он опасается.., - Христос пристально оглядел собравшихся.

Никто не опустил взор - все честно и преданно смотрели ему в глаза.

- Чего Он опасается? - нарушил молчание Петр.

- Предательства.

- Но, Учитель, никто из нас даже и не помышляет...

Христос усмехнулся.

- Говори только за себя, Петр. Но даже и ты... Не успеет и солнце взойти, как ты трижды отречешься от меня.

- Учитель! Как можете вы говорить это мне, своему лучшему ученику?! Да ведь я жизнь готов за вас положить!

- Жизнь? Что такое жизнь? И почему ты должен ею жертвовать ради меня?.. Нет, отдавать жизнь за жизнь - это глупо. Своею жизнью можно распорядиться гораздо разумнее. Есть только одно, ради чего ею можно пожертвовать.

- Что же это такое, Учитель?

- Истина.

- Но что есть истина?! - вдруг тихо спросил сидевший в самом углу апостол Иуда.

Христос резко повернулся к нему.

- Хороший вопрос, Иуда. Найдется немало охотников его задать, но лишь немногие попытаются искать ответ. Увы, этих немногих ожидает горькая участь. Их усилия оценятся весьма недорого - примерно в тридцать сребренников, - Христос снова усмехнулся.