Чужое солнце - Сара Райнер

Впрочем, какова бы ни была причина, в последние несколько месяцев она редко бывала беззаботной и веселой. Несмотря на все ее попытки чем-то себя занять, ее одиночество становилось сильнее, а вместе с ним росло и желание как можно чаще заниматься с мужем любовью. Это желание было таким глубоким, таким всеобъемлющим, что ему не мешала даже такая прозаическая и сугубо прагматичная вещь, как утренние измерения температуры. Увы, в последнее время Джеми не был расположен к сексу – слишком много времени и сил он отдавал работе и карьере. Мэгги знала, как нелегко ему приходится, и старалась ни на чем не настаивать, чтобы не показаться слишком требовательной и назойливой, но ни кофе, ни возбуждающие блюда не могли помочь ей справиться с сексуальным разочарованием. Оставалось только одно средство: шопинг-терапия.

Господи, я уже и забыла, когда в последний раз болталась по магазинам ради собственного удовольствия, сказала себе Мэгги. Это должно помочь, точно!

Но сначала ей нужно было привести себя в порядок. По опыту Мэгги знала, что отправляться на шопинг в несвежей и к тому же в домашней одежде было серьезной ошибкой, да и сама она успела взмокнуть. Что ж, это дело поправимое… Мэгги была натуральной блондинкой со светлой, здоровой кожей и длинными ногами, поэтому на то, чтобы вернуть себе приличный вид, у нее ушло всего несколько минут. Поношенный и вытянутый на коленках спортивный костюм уступил место отрезному платью из ярко-желтого шелка с увеличенного размера пуговицами и лаковым пояском, подчеркивавшим ее тонкую талию. В этом наряде Мэгги сразу почувствовала себя тем, кем она и была на самом деле: молодой и стильной городской жительницей, а не деревенской клушей, и ее настроение стало неуклонно подниматься. Усаживаясь за руль, Мэгги даже включила автомобильный CD-проигрыватель громче, чем обычно, и окрестности Шира огласились старым добрым роком, который она любила еще со студенческих времен.

Меньше чем через сорок минут она была уже в Кингстоне. Загнав машину на многоэтажную парковку при универмаге, она выбралась из салона и, перекинув через плечо ремень сумочки из поддельной крокодиловой кожи, включила автосигнализацию. Первой ее остановкой стал отдел фирменной одежды «Джон Льюис». Поднявшись на эскалаторе на второй этаж, Мэгги свернула за угол – и не сдержала вздоха облегчения, к которому примешивался самый настоящий восторг. Они были здесь – бесчисленные вешалки, витрины и демонстрационные стенды, сплошь увешанные лифчиками, бюстгальтерами (пуш-ап и с «полочками»), грациями, стрингами, басками, французскими трусиками, корсетами и игривыми кружевными панталончиками. Не сводя глаз со всего этого великолепия, Мэгги двинулась вдоль прилавков плавной походкой подкрадывающейся к добыче львицы. Вот это ей подходит. И вот это… И вон то тоже!..

Слава богу, думала она, что у меня самый нормальный, самый ходовой тридцать четвертый Б! Быть может, у меня не слишком большая грудь, от одного вида которой мужчины столбенеют, зато мне легко подобрать вещи по размеру. Тем более – такие вещи! Пожалуй, стоило ехать так далеко, чтобы иметь возможность купить самое лучшее.

Уже через несколько минут Мэгги едва удерживала в руках целую охапку самого изысканного белья из бледно-лилового шелка, черной лайкры, розоватого хлопка и белых кружев. Самой последней, повинуясь совершенно для нее не характерному капризу, она сняла с вешалки красно-черную грацию с подвязками для чулок и прошествовала в примерочную. Молоденькая продавщица, пересчитав вешалки у нее в руках, предложила подавать ей вещи по одной через занавеску.

Примерочная в «Джоне Льюисе» оказалась просторной и хорошо освещенной, и Мэгги было в ней очень удобно. Дело немного портило лишь установленное здесь трехсекционное зеркало, показывавшее все недостатки и изъяны выбранного ею белья, даже если те располагались сзади. Ничего страшного, решила Мэгги, старавшаяся во всем находить светлые стороны. Зато я могу быть уверена, что все, что́ я сегодня куплю, подходит мне идеально. В любом случае, это зеркало намного лучше узких односекционных убожеств, в которых я выгляжу на три дюйма выше и на пару стоунов[3] худее, чем на самом деле.

На протяжении многих лет многие люди – и мужчины, и женщины – не раз говорили Мэгги, что у нее прекрасная фигура, но сама она всегда считала свое тело недостаточно женственным. Втайне она мечтала о более пышных формах – о широких бедрах, высокой груди и подчеркнутой талии. Кроме того, ей почему-то казалось, что Джеми нравятся именно такие, куда более щедро одаренные женщины, но что заставляло ее так думать она сказать затруднялась. Что ж, утешала себя Мэгги, придется пользоваться тем, что есть, но иногда все-таки вздыхала по недостижимому идеалу.

Примеряя перед зеркалом белье разного цвета и фасона, Мэгги не могла не отметить, что каждый новый предмет туалета делает ее немного другой, подчеркивает и выделяет те качества, те стороны ее характера, которые обычно оставались в тени. В рубашке из белого английского кружева она казалась свежей, юной и невинной; в белье цвета серого мрамора выглядела как женщина, которую комфорт интересует куда больше, чем секс; в стрингах из черной лайкры и бесшовном лифчике представала в образе соблазнительной «госпожи», столбики кровати которой испещрены зарубками, отмечающими количество побывавших в ней мужчин. Еще пару месяцев назад Мэгги, без всякого сомнения, остановилась бы на последней комбинации – удобной и сексуально-спортивной, но сейчас ей почему-то казалось, что это будет слишком просто.

Мне нужно быть более смелой и дерзкой, подумала она, натягивая на себя черно-красную грацию. Поправив болтающиеся чулочные подвязки, Мэгги несколько раз повернулась вокруг своей оси, внимательно рассматривая себя в зеркале и пытаясь увидеть себя глазами Джеми. Отсутствие чулок несколько портило общее впечатление, но у Мэгги было богатое воображение. В зеркале отражалась крайне соблазнительная незнакомка – стройная, гибкая, с вызывающе торчащими сквозь тонкое черное кружево соска́ми.

Неужели это и вправду я? – подумалось Мэгги. А ведь мне всегда казалось, что это не мое, что подобное белье носят только женщины, которых я презирала за нескромность. Что ж, придется мне изменить мнение и начать восхищаться их смелостью. Да, обычно я покупаю совершенно другие вещи, к тому же эта черно-красная красотища совершенно не гармонирует с моим обычным стилем, но… но вместе с тем она так и дышит чувственностью. Эта отделка из красной ленты, эти черные косточки и кружева, эта явная непрактичность…

И Мэгги слегка отступила от зеркала, чтобы бросить на себя еще один взгляд. Теперь у нее уже не было никаких сомнений, что в обновке она выглядела более стройной, подтянутой и гибкой… Одним словом, очень эффектная вещь!

Беру, решила Мэгги. И наплевать на цену, наплевать на ставшую притчей во языцех умеренность моих вкусов, наплевать даже на явную непристойность этой штуки… В конце концов, вот уже несколько лет весь ее шопинг ограничивался посещением универмагов самообслуживания и покупкой вещей для Натана, для дома, для Джеми. Имеет она право приобрести что-то лично для себя или нет?! И почему, черт побери, она должна сдерживаться, если сдерживаться ей совершенно не хочется?

Вручая свою дебетовую карту пожилой матроне за кассой, Мэгги неожиданно почувствовала себя на редкость уверенно.

Она знала одно: если сегодня вечером ее покупка не сработает – ничто уже не сработает.

3

Для двух человек просторный конференц-зал издательства был, пожалуй, слишком велик. Ощущение неуюта усиливали пустые стулья с прямыми спинками и длинный стол с прозрачной стеклянной столешницей, которая, казалось, была отлита из тонкого льда. Кроме того, в комнате было на редкость холодно, поэтому Кло первым делом отключила кондиционер и только потом опустилась на стул, положив перед собой несколько журнальных номеров.

– Хотите кофе?

– С удовольствием. Если, конечно, вас не затруднит. – Джеймс открыл замки кейса, достал айпад и поддернул рукава пиджака жестом, означавшим, что кофе – это, конечно, хорошо, но бизнес превыше всего. Кло машинально отметила, что у него красивые руки: ухоженные ногти, гибкие запястья, в меру дорогие часы. Они с Робом частенько обсуждали вопрос о том, что способно сделать мужские руки привлекательнее, и теперь Кло могла считать себя настоящим экспертом в этой области.

Сняв трубку телефона, она по памяти набрала номер Пэтси.

– Не могла бы ты принести нам два кофе? Мы в конференц-зале.

– Итак, – сказал Джеймс, – вы, кажется, хотели обсудить концепцию нового женского журнала, не так ли?

– Да, у меня есть одно предложение. Думаю, оно вас заинтересует.

– Вот как?

– Я совершенно уверена, что на рынке образовалась никем пока не закрытая ниша для нового ежемесячного издания, – сказала Кло, подавляя волнение. – И если мы успеем первыми…