Кому она рассказала? - Нора Робертс

«Чуть за двадцать, — фиксировала Ева, — светлые волосы зачесаны назад от лица и стянуты в хвост. Лицо все в потеках размазавшейся косметики. Обеими руками сжимает прозрачный стакан, видимо с водой», — определила Ева.

Из горла женщины вырвалось сдавленное рыдание.

— Мисс Копперфильд, я лейтенант Даллас. Моя напарница, детектив Пибоди.

— Отдел убийств. Отдел убийств, — механически проговорила женщина.

Акцент мисс Копперфильд подсказал Еве, что она со Среднего Запада.

— Совершенно верно.

— Кто-то убил Нэт. Кто-то убил мою сестру. Она мертва. Натали мертва.

— Мне очень жаль. Расскажите нам, что случилось.

— Я… я приехала. Она знала, что я прилетаю. Я звонила ей, напомнила. Мы приземлились поздно, и я еще выпила с Мэй, второй стюардессой. Дверь внизу… замок был сломан… кажется. Мне не пришлось открывать ключом. У меня есть ключ. Я поднялась, а замок… Она вставила новый замок и дала мне код к нему, когда я звонила. Но он тоже оказался сломанным. Дверь даже не была заперта. Я подумала: «Тут что-то не так. Что-то случилось». Нэт не пошла бы спать, не закрыв дверь. Вот я и подумала: надо бы заглянуть к ней в комнату, проверить. И я увидела… О боже, боже, она была на полу, все кругом было сломано, и… она была на полу, и ее лицо… Ее лицо! — Палма опять заплакала. — Ее лицо было все в синяках, красное, и ее глаза… Я бросилась к ней, окликнула ее, я пыталась ее разбудить. Поднять ее. Она не спала. Я знала, что она не спит, но я должна была попытаться ее разбудить. Моя сестра, кто-то убил мою сестру.

— Теперь мы о ней позаботимся. — Ева подсчитала, сколько времени потребуется ей самой и «чистильщикам» на обработку места убийства. — Мне нужно будет еще раз с вами поговорить, но не сейчас. Поэтому я распоряжусь, чтобы вас доставили в Центральное управление полиции. Вы можете подождать там.

— Мне кажется, я не должна уезжать. Я не должна оставлять Нэт. Я не знаю, что делать, но я должна остаться с ней.

— Вам придется доверить ее нам. Пибоди!

— Я об этом позабочусь.

Ева взглянула на патрульную. Та кивком указала на дверь.

Отойдя от плачущей сестры, Ева обработала себя изолирующим аэрозолем и вошла в комнату смерти.

Глава 2

Это была большая комната, в углу — кресло у окна, выходящего на улицу. Ева подумала, что Натали, наверное, любила сидеть здесь и смотреть, как за окном течет жизнь.

Кровать выглядела очень трогательно. По всей комнате были разбросаны подушки — некоторые из них в крови. Наверное, раньше они были собраны горкой на бело-розовом покрывале с кружевными оборочками. Многие женщины любят так делать. Маленький телевизионный экран был закреплен на стене таким образом, чтобы можно было смотреть и с кровати, и из уголка у окна. У стены напротив стоял длинный низкий комод, над ним висели картины с цветами в рамочках. Безделушки, вероятно раньше стоявшие кокетливой группой на комоде, теперь валялись на полу, многие были разбиты.

На одном из разбросанных по полу пушистых ковриков лежала Натали. Ее ноги были связаны в лодыжках. Руки, связанные в запястьях, были стиснуты, как будто в отчаянной мольбе.

На ней была бело-голубая пижама, вся в кровавых пятнах и потеках. Халат, тоже голубой, валялся в углу. А шея женщины была стиснута таким же голубым поясом.

Кровь пятнала оба пушистых коврика, возле двери растеклась лужица рвоты. В комнате пахло кровью, рвотой и мочой.

Ева подошла к телу и присела на корточки, чтобы провести стандартную процедуру опознания и определить время смерти.

— Жертва — женщина европейского типа, возраст — двадцать шесть лет, идентифицирована как Копперфильд Натали, проживающая по данному адресу. Синяки на лице указывают на нанесение прижизненных травм. Нос, по-видимому, сломан. Два пальца на правой руке тоже выглядят сломанными. Видны ожоги на плечах, где пижама порвана. Следы ожогов на подошвах обеих ног. Кожа синевато-серого оттенка соответствует версии удушения. Глаза красные, вывалившиеся из орбит. Свидетельница прикасалась к телу при обнаружении: целостность сцены несколько нарушена. Время смерти: ноль сорок пять, приблизительно за два часа до обнаружения. — Ева обернулась, когда вошла Пибоди. — Не наступи, там рвота, — предупредила она.

— Спасибо. Я вызвала двух патрульных и полицейского терапевта, чтобы эскортировать сестру.

— Отлично. Смотри, она все еще в пижаме. Сексуальное насилие маловероятно. Видишь, вот здесь, вокруг рта? В какой-то момент он сунул ей в рот кляп. На лице остались следы клейкой ленты. Видишь мизинец и безымянный на правой руке?

— Они сломаны.

— Сломал ей пальцы, сломал нос. Жег ее. В комнате разгром, многие веши повреждены. Возможно, она оборонялась.

Пибоди подошла к внутренней двери.

— Тут ванная. Телефона на месте у кровати нет, он лежит здесь, на полу.

— О чем это говорит?

— Похоже, она схватила телефон, бросилась в ванную. Может, надеялась запереться, позвонить, позвать на помощь, но не успела.

— Да, похоже на то, — согласилась Ева. — Просыпается, слышит, что в квартире кто-то есть. Может, подумала, что это сестра. Может, окликает ее, а может, и просто переворачивается на другой бок. Тут открывается дверь. Это не сестра. Она хватает телефон, пытается бежать. Возможно, так и было. Новый замок на двери — хороший замок, с «глазком». Может, к ней кто-то приставал? Прокачай ее, проверь, не было ли жалоб за последние пару месяцев.

Ева выпрямилась и подошла к двери, ведущей в коридор.

— Если убийца вошел отсюда, она увидела его с кровати. Вполне разумно — схватить телефон и бежать в противоположном направлении, к помещению, запирающемуся на замок. Она быстро соображает, учитывая, что она крепко спала и только что проснулась.

Вернувшись к кровати, Ева обошла ее кругом, оценила расстояние до ванной и заметила что-то поблескивающее на полу под кроватью. Она опять присела на корточки и подняла с пола кухонный нож.

— Интересно, зачем ей понадобился разделочный нож в спальне?

— Ножик не хилый, — согласилась Пибоди. — Его принес убийца?

— Тогда почему он им не воспользовался? Держу пари, это из ее кухни. Новые замки, — продолжала Ева, — и нож под кроватью. Она кого-то боялась.

— Жалоб не зафиксировано. Если она кого-то боялась, она не сообщила об этом в полицию.

Ева обыскала кровать, проверила под матрацем, перевернула подушки. Потом она прошла в ванную — маленькую, чистенькую, очень женскую. Ничто здесь не указывало на присутствие убийцы. Но Ева хмыкнула, когда, порывшись в туалетном шкафчике, обнаружила мужской дезодорант, крем для бритья и мужской одеколон.

— У нее был парень, — сказала она, вернувшись в спальню и принимаясь за осмотр ящиков ночного столика. — Презервативы, ароматное масло для тела.