Стихотворения (ПСС-2) - Михаил Лермонтов

Все важностью наследственною в нем

И роскошью дышало вековою;

Украшен был он княжеским гербом;

Из мрамора волнистого колонны

Кругом теснились чинно, и балконы

Чугунные воздушною семьей

Меж них гордились дивною резьбой;

И окон ряд, всегда прозрачно-темных,

Манил, пугая, взор очей нескромных.

Пора была, боярская пора!

Теснилась знать в роскошные покои

Былая знать минувшего двора,

75

Забытых дел померкшие герои!

Музыкой тут гремели вечера,

В Неве дробился блеск высоких окон;

Напудренный мелькал и вился локон,

И часто ножка с красным каблучком

Давала знак условный под столом;

И старики в звездах и бриллиантах

Судили резко о тогдашних франтах...

15

Тот век прошел, и люди те прошли;

Сменили их другие; род старинный

Перевелся; в готической пыли

Портреты гордых бар, краса гостиной,

Забытые, тускнели; поросли

Дворы травой, и блеск сменив бывалый,

Сырая мгла и сумрак длинной залой

Спокойно завладели... тихий дом

Казался пуст; но жил хозяин в нем,

Старик худой и с виду величавый,

Озлобленный на новый век и нравы;

Он ростом был двенадцати вершков,

С домашними был строг неумолимо,

Всегда молчал; ходил до двух часов,

Обедал, спал... да иногда, томимый

Бессонницей, собранье острых слов

Перебирал или читал Вольтера;

Как быть? Сильна к преданьям в людях вера

Имел он дочь четырнадцати лет,

Но с ней видался редко; за обед

Она являлась в фартучке, с мадамой;

Сидела чинно и держалась прямо.

Всегда одна, запугана отцом

И англичанки строгостью небрежной,

Она росла, - как ландыш за стеклом

76

Или скорей как бледный цвет подснежный.

Она была стройна, но с каждым днем

С ее лица сбегали жизни краски,

Задумчивей большие стали глазки;

Покинув книжку скучную, она

Охотнее садилась у окна,

И вдалеке мечты ее блуждали,

Пока ее играть не посылали.

18

Тогда она сходила в длинный зал,

По бегать в нем ей как-то страшно было;

И как-то странно детский шаг звучал

Между колонн. Разрытою могилой

Над юной жизнью воздух там дышал.

И в зеркалах являлися предметы

Длиннее и бесцветнее, одеты

Какой-то мертвой дымкою; и вдруг

Неясный шорох слышался вокруг:

То загремит, то снова тише, тише

(То были тени предков-или мыши).

19

И что ж? - она привыкла толковать

По-своему развалин говор странный,

И стала мысль горячая летать

Над бледною головкой и туманный,

Воздушный рой видений навевать.

Я с ней не разлучался. Детский лепет

Подслушивать, невинной груди трепет

Следить, ее дыханием с немой,

Мучительной и жадною тоской

Как жизнью упиваться... это было

Смешно! - но мне так ново и так мило!

20

Влюбился я. И точно хороша

Была не в шутку маленькая Нина.

Нет, никогда свинец карандаша

Рафаэля иль кисти Перуджина

77

Не начертали, пламенем дыша,

Подобный профиль... все ее движенья

Особого казались выраженья

Исполнены - но с самых детских дней

Ее глаза не изменяли ей,

Тая равно надежду, радость, горе,

И было темно в них, как в синем море.

21

Я понял, что душа ее была

Из тех, которым рано все понятно.

Для мук и счастья, для добра и зла

В них пищи много - только невозвратно

Они идут, куда их повела

Случайность, без раскаянья, упреков

И жалобы - им в жизни нет уроков:

Их чувствам повторяться не дано...

Такие души я любил давно

Отыскивать по свету на свободе:

Я сам ведь был немножко в этом роде.

22

Ее смущали странные мечты;

Порой она среди пустого зала

Сиянье, роскошь, музыку, цветы,

Толпу гостей и шум воображала;

Кипела кровь от душной тесноты,

На платьице чудесные узоры

Виднелись ей - и вот гремели шпоры,

К ней кавалер незримый подходил

И в мнимый вальс с собою уносил.

И вот она кружилась в вихре бала

И, утомясь, на кресла упадала...

23

И тут она, склонив лукавый взор

И выставив едва приметно ножку,

Двусмысленный и темный разговор

С ним завести старалась понемножку;

Сначала был он весел и остер,

А иногда и чересчур небрежен;

Ко под конец зато как мил и нежен...

Что делать ей? - притворно строгий взгляд

Его как гром отталкивал назад...

А сердце билось в ней так шибко, шибко,

И по устам змеилася улыбка.

24

Пред зеркалом, бывало, целый час

То волосы пригладит, то красивый

Цветок пришпилит к ним; движенью глаз,

Головке наклоненной вид ленивый

Придав, стоит... и учится; не раз

Хотелось мне совет ей дать лукавый,

По ум ее, и сметливый и здравый,

Отгадывал все мигом сам собой;

Так годы шли безмолвной чередой;

И вот настал тот возраст, о котором

Так полны ваши книги всяким вздором.

25

То был великий день: семнадцать лет!

Все, что досель таилось за решеткой,

Теперь надменно явится на свет!

Старик отец послал за старой теткой,

И съехались родные на совет;

Их затруднил удачный выбор бала:

Что, будет двор иль нет? Иных пугала

Застенчивость дикарки молодой,

Но очень тонко замечал другой,

Что это вид ей даст оригинальный;

Потом наряд осматривали бальный.

26

Но вот настал и вечер роковой.

Она с утра была как в лихорадке;

Поплакала немножко, золотой

Браслет сломала, в суетах перчатки

Разорвала... со страхом и тоской

Она в карету села и дорогой

Была полна мучительной тревогой

И, выходя, споткнулась на крыльце...

И с бледностью печальной на лице

Вступила в залу... Странный шепот встретил

Ее явленье - свет ее заметил.

Кипел, сиял уж в полном блеске бал;

Тут было все, что называют светом;

Не я ему названье это дал;

Хоть смысл глубокий есть в названье этом;

Моих друзей я тут бы не узнал;

Улыбки, лица лгали так искусно,

Что даже мне чуть-чуть не стало грустно;

Прислушаться хотел я - но едва

Ловил мой слух летучие слова,

Отрывки безыменных чуств и мнений

Эпиграфы неведомых творении!.."

ЧЕРКЕСЫ

Подобно племени Батыя,

Изменит прадедам Кавказ:

Забудет брани вещий глас,

Оставит стрелы боевые... ..

И к тем скалам, где крылись вы,

Подъедет путник без боязни,

И возвестят о вашей казни

Преданья темные молвы!..

А. Пушкин.

Уж в горах солнце исчезает,

В долинах всюду мертвый сон,

Заря, блистая, угасает,

Вдали гудит протяжный звон,

Покрыто мглой туманно поле,

Зарница блещет в небесах,

В долинах стад не видно боле,

Лишь серны скачут на холмах.

И серый волк бежит чрез горы;

Его свирепо блещут взоры.

В тени развесистых дубов

Влезает он в свою берлогу.

За ним бежит через дорогу

С ружьем охотник, пара псов

На сворах рвутся с нетерпенья;

Все тихо; и в глуши лесов

115

Не слышно жалобного пенья

Пустынной иволги; лишь там

Весенний ветерок играет,

Перелетая по кустам;

В глуши кукушка занывает;

И на дупле как тень сидит

Полночный ворон и кричит.

Меж диких скал крутит, сверкает

Подале Терек за горой;

Высокий берег подмывает,

Крутяся, пеною седой.

ii

Одето небо черной мглою,

В тумане месяц чуть блестит;

Лишь на сухих скалах травою

Полночный ветер шевелит.

На холмах маяки блистают;

Там стражи русские стоят;

Их копья острые блестят;

Друг друга громко окликают:

"Не спи, казак, во тьме ночной;

Чеченцы ходят за рекой!"

Но вот они стрелу пускают,

Взвилась! - и падает казак

С окровавленного кургана;

В очах его смертельный мрак:

Ему не зреть родного Дона,

Ни милых сердцу, ни семью:

Он жизнь окончил здесь свою.

ш

В густом лесу видна поляна,

Чуть освещенная луной,

Мелькают, будто из тумана,

Огни на крепости большой.

Вдруг слышен шорох за кустами,

Въезжают несколько людей;

Обкинув все кругом очами,

116

Они слезают с лошадей. На каждом шашка, за плечами Ружье заряжено висит, Два пистолета, борзы кони;

По бурке на седле лежит. Огонь черкесы зажигают, И все садятся тут кругом;

Привязанные к деревам В лесу кони траву щипают, Клубится дым, огонь трещит, Кругом поляна вся блестит.

IT

Один черкес одет в кольчугу,