Путешественница Книга 1. Лабиринты судьбы - Диана Гэблдон

— А–ф, — сказал он, выхватив одно лицо из потока образов, хаотично круживших в его сознании. — Тот мальчишка, который хотел меня убить. Да, припоминаю.

Тогда он сломал Джону Уильяму Грею руку, а сейчас воспоминание о тонкой кости юноши преобразовалось в ощущение руки Клэр, которую он вырывал из хватки камней. Прохладный влажный ветерок погладил его лицо ее нежными пальцами.

— Да очнитесь же, черт вас возьми! — Мелтон встряхнул его, и голова бессильно качнулась на шее. — Послушайте меня!

Джейми устало открыл глаза.

— Ну?

— Джон Уильям Грей — мой брат, — сказал Мелтон. — Он рассказал мне о своей встрече с вами. Вы сохранили ему жизнь, и он дал вам некое обещание.

С большим усилием Джейми направил мысли назад. Да, он повстречал того юношу за два дня до первого сражения этой войны, закончившегося победой восставших шотландцев при Престонпансе. Полгода, отделявшие «тогда» от «теперь», казались огромной пропастью, столь многое произошло за это время.

— Ну, я припомнил. Он пообещал убить меня. Я не против, если вы сделаете это вместо него.

Его веки снова опустились. Почему бы этим англичанам не пристрелить его во сне?

— Он сказал, что за ним долг чести.

Мелтон встал, отряхнув пыль с колен, и повернулся к своему лейтенанту, который наблюдал за этим допросом с явным недоумением.

— Ужасная ситуация, Уоллес. Этот… это не просто якобит, а своего рода знаменитость. Ты слышал о Рыжем Джейми? О том, который повсюду на розыскных листах?

Лейтенант кивнул, с любопытством поглядев на распростертое у его ног почти бесчувственное тело. Мелтон с горечью улыбнулся.

— Да, теперь он не выглядит таким опасным. Но все равно он Рыжий Джейми Фрэзер, и его милость будет более чем доволен таким выдающимся пленником. Чарльза Стюарта пока не нашли, но несколько известных якобитов порадуют толпу на площади Тауэра почти так же.

Лейтенант потянулся за планшетом.

— Может, мне послать сообщение его милости?

— Нет!

Мелтон развернулся и снова уставился вниз, на пленника.

— В этом–то и вся трудность! По этому грязному бунтовщику плачет виселица, но он тот самый малый, который захватил в плен моего младшего брата близ Престона и не пристрелил его, чего щенок вполне заслуживал, а оставил в живых и вернул товарищам. Это, — произнес он сквозь зубы, — наложило на всю мою семью проклятый долг чести.

— Боже мой! — вскликнул лейтенант. — Значит, вы не можете передать пленника его милости?

— Нет, чтобы мне лопнуть! Я пристрелить этого мерзавца и то не могу, не нарушив данное моим братом слово!

Пленный открыл один глаз.

— Не бойся, я никому не скажу, — пробормотал он и тут же закрыл его снова.

— Заткнись!

Совершенно выйдя из себя, Мелтон пнул пленника ногой. Тот охнул, но ничего не сказал.

— А что, если расстрелять его под вымышленным именем? — предложил лейтенант.

Лорд Мелтон бросил на своего помощника взгляд, полный презрения, потом выглянул в окно, чтобы прикинуть время.

— Через три часа стемнеет. Я прослежу за захоронением остальных казненных пленных. Надо найти небольшую крытую повозку, пусть туда навалят сена, а возница нужен такой, чтобы держал язык за зубами. Разумеется, за мзду. Он должен быть здесь с повозкой, как только стемнеет. Все ясно, Уоллес?

— Так точно, сэр! Только вот как насчет этого пленного, сэр? — спросил лейтенант, указывая на тело на полу.

— Что насчет него? — отрывисто обронил Мелтон. — Он слишком слаб, чтобы ползать, не говоря уже о том, чтобы ходить. Он никуда не денется, по крайней мере пока сюда не подъедет фургон.

— Фургон?

Пленник не только обнаружил признаки жизни, но смог даже приподняться на локте. Налитые кровью голубые глаза под копной спутанных рыжих волос светились тревогой.

— Зачем фургон? Куда меня повезут?

Повернувшись от двери, Мелтон бросил на него взгляд, полный нескрываемой неприязни.

— Куда, спрашивается, можно отправить лэрда Брох–Туараха, как не домой в его усадьбу?

— Я не хочу домой. Я хочу, чтобы меня расстреляли.

Англичане переглянулись.

— Бредит, — уверенно заявил лейтенант.

Мелтон кивнул:

— Сомневаюсь, что он выдержит дорогу, но, во всяком случае, его смерть не будет на моей совести.

Дверь за англичанами плотно закрылась. Джейми Фрэзер остался один — и еще живой.

Глава 2

ОХОТА НАЧИНАЕТСЯ

Инвернесс, 2 мая 1968 года

— Конечно, он умер!

Резкий от волнения голос Клэр громко звенел в полупустом кабинете, отдаваясь эхом от книжных полок. Прислонившись к обитой пробкой стене, она стояла, словно пленница в ожидании расстрельного взвода, переводя взгляд с дочери на Роджера Уэйкфилда и обратно.

— А по–моему, нет.

Чувствуя страшную усталость, Роджер потер рукой лицо, а потом взял с письменного стола папку, где находились все материалы исследования, которым он занимался с тех пор, как три недели назад Клэр с дочерью впервые пришла к нему и попросила о помощи.

Открыв папку, он неторопливо пролистал содержимое. Якобиты Куллодена. Восстание 1745 года. Отважные шотландцы, объединившиеся под знаменем Красавчика принца Чарли, прошедшие по стране, словно пламенеющий меч, но наголову разгромленные герцогом Камберлендским на серой вересковой пустоши при Куллодене.

— Вот, — произнес исследователь, выбрав несколько скрепленных вместе листов — четкость современных фотокопий странно контрастировала с архаичной манерой письма, присущей старинным документам. — Это список личного состава полка Ловата.

Он протянул скрепленные бумаги Клэр, но их взяла ее дочь Бри–анна и тут же, сдвинув рыжеватые брови, начала просматривать.

— Прочти верхний список, — сказал Роджер. — Где написано «Офицеры».

— Хорошо. «Офицеры, — прочитала она вслух. — Саймон, сын Ловата»…

— Молодой Фокс, — перебил Роджер. — Сын Ловата. И еще пять имен, верно?

Брианна повела бровью в его сторону, но продолжила чтение:

— «Уильям Чишольм Фрэзер, лейтенант. Джордж Д’Амерд Фрэзер Шоу, капитан. Дункан Джозеф Фрэзер, лейтенант. Байард Муррей Фрэзер, майор».

Она остановилась и сглотнула, прежде чем прочитать последнее имя.

— «Джеймс Александр Малкольм Маккензи Фрэзер, капитан». — Она опустила бумаги, слегка побледнев. — Мой отец.

Клэр быстро подошла к дочери и сжала ее руку. Она тоже была бледна.

— Да, — сказала она Роджеру. — Я знаю, что он отправился к Куллодену. Расставшись со мной… там, у круга камней… он решил вернуться на Куллоденское поле, на помощь своим товарищам, выступавшим на стороне Карла Стюарта. И мы знаем, что он это сделал. — Она кивком указала на папку, лежащую на столе и в свете лампы казавшуюся простой и безобидной. — Вы нашли их имена. Но… но… Джейми…