Евангелие от Люцифера - Пол Кристофер

Он уставился на Финн:

— Слушай, ну у тебя и голова!

И тут над водой разнесся голос Фила Стаббса, распевающего в сопровождении писклявого, квакающего хора шестилетних девочек песенку о головастиках, празднующих свое превращение в лягушат. Прищурясь на солнце, Финн увидела, как, обогнув оконечность рифа, к ним мимо маяка направляется древняя плоскодонка Такера Ноэ. Антикварная посудина выглядела слегка потрепанной штормом, но все же была на плаву. Пение Фила стало громче, его сильный, звонкий голос легко доносился до них через воду.

— К-лик, — сказал Хилтс, произнеся слово на местный лад и облизав губы.

— Что это за координаты? — спросила Финн, не сводя глаз с ветхой развалюхи, чтобы только убедиться, что она настоящая.

Хилтс посмотрел на экран прибора.

— «Они скакали, прыгали, они ногами дрыгали, на всю округу квакали, ни капельки не плакали. А если ты к пруду придешь, то и сейчас их там найдешь», — пел Фил.

— Это Рутгерс-Блафф, штат Иллинойс.

ГЛАВА 35

Городок Рутгерс-Блафф стоял на реке Уинтер, в двенадцати милях ниже по течению от Фэрфилда, административного центра графства. Эта часть Иллинойса ассоциируется скорее с провинциализмом и неотесанностью, чем с Опрой Уинфри или «Милей чудес», и если бы вам потребовалось назвать лучше всего описывающий подобный край фильм, то на ум в первую очередь приходит «Избавление» и, может быть, «В холодной крови».[26]

Население по большей части было немецкого происхождения, а чужаки являлись редкостью. Родившиеся там, пусть без особой охоты, порой там и оставались, но если бы вам пришло в голову открыть где-нибудь магазинчик, о графстве Уэйн и Рутгерс-Блаффе вы подумали бы в последнюю очередь.

Самыми распространенными преступлениями в графстве являлись изнасилования, мелкие кражи, угрозы физического насилия и угоны автомобилей — именно в таком порядке. По платежной ведомости самой многочисленной категорией служащих графства были полицейские, фамилии типа Брунер, Острандер и Кох являлись весьма распространенными, а эмблемой графства являлась белая белка. Ее изображение красовалось на полицейских жетонах и канцелярских принадлежностях чиновничьих департаментов.

Кто таков Рутгер, никто уже не помнил, а вот круча,[27] обрывистый, поросший деревьями берег, никуда не делась. Высилась над рекой в том месте, которое местные жители прозвали Третьим желобом.

В давнишние времена производство пиломатериалов являлось важнейшей частью экономики графства Уэйн. Бревна сплавлялись вниз по течению на лесопилки Паркмана, а на стремнинах реки Уинтер, чтобы направлять бревна в бурлящей белой воде, были сооружены деревянные желоба. Четвертый желоб был расположен двумя милями ниже по течению, на тридцать восьмом градусе, тридцать второй минуте и двадцать пятой секунде северной широты и восемьдесят восьмом градусе, десятой минуте и двадцать второй секунде западной долготы. Именно эти координаты были закодированы в раскладах пластиковых игральных карт человеком, запертым в каюте тонувшего в нескольких тысячах миль к югу круизного лайнера около полувека назад.

— Быть этого не может, — пробормотал Хилтс, посмотрев сперва на навигатор, а потом на убожество и запустение вокруг.

Шел проливной дождь, и они с Финн промокли до нитки, несмотря на купленные в Фэрфилде в магазине спортивных товаров две накидки и шляпы из непромокаемой пленки. Сейчас они стояли перед взятым ими напрокат «фордом» на старом стальном мосту через реку Уинтер, как раз над стремниной. Длина моста из конца в конец составляла не более пятидесяти футов, тогда как ширина позволяла разъехаться двум машинам.

По одну сторону моста расстилалась унылая пустошь: елки и сосенки, поднявшиеся на месте былых лесозаготовок, пятна вырубок да болота. Прямо перед ними, рядом с рекой, раскинулся широкий луг, через который проходила дорога с покосившимся сараем по одну сторону и деревенским домом с несколькими пристройками по другую. Над узкой тропой, что вела мимо дома к пристройкам, было установлена арка, какие можно увидеть в летних лагерях в стиле кантри. Надпись на ней — буквы были выполнены из сосновых ветвей — гласила: ПЕЩЕРЫ ЧУДЕС.

Слева от прохода, над забором из штакетника, красовалось вырезанное из фанеры изображение Иисуса с желтым нимбом, который больше походил на соломенную шляпу, и в коричневых сандалиях, смахивавших на армейские ботинки. По другую сторону арки находилось тоже фанерное, в бело-голубых тонах изображение Девы Марии. Видимо, по мнению автора, Мать Иисуса Христа была блондинкой. Краска на фанере поблекла и выцвела. Под самой надписью «Пещеры чудес» был прикреплен еще один фанерный квадрат с лаконичным знаком «$10». Белым по черному.

— Этого не может быть, — повторил Хилтс. — «Пещеры чудес»? Это туристский аттракцион. Причем, кажется, бывший. Похоже, тут все заброшено.

— А координаты сходятся? — спросила Финн.

— Точь-в-точь.

— Тогда это здесь. — Она кивнула в сторону фанерного Спасителя. — Иисус из Иллинойса. Многовато для простого совпадения, как ты думаешь?

— Это шутка.

— А для шуток многовато покойников. А если это шутка, то-то взбесится наш приятель Адамсон.

— Ты думаешь, он до этого докопался?

— Он ведь забрал твою цифровую камеру. Если еще не додумался, то скоро сообразит.

Они снова сели в машину, проехали под арку и припарковались на старой, посыпанной гравием стоянке рядом с закрытым ларьком, где раньше торговали закусками или сувенирами, позади которого находилось еще несколько запущенных служебных построек. Все вокруг поросло травой.

Петли на дверце ларька проржавели, сама дверца скукожилась и осела. Крыша стоявшего чуть слева на небольшой возвышенности дома просела, дымоходная труба обвалилась. Все было безжизненным. Передний двор зарос ежевикой, у крыльца стоял брошенный старый грузовик. Шины прогнили, треснувшее ветровое стекло было заляпано птичьим пометом. Серый дождь добавлял картине уныния.

— «Сумеречная зона», — пробормотал Хилтс, оглядывая парковочную стоянку. На дальнем конце находился выгоревший остов того, что могло быть школьным автобусом.

— А меня это скорее навело на мысль о «Кошмаре на улице Вязов».

— Часть двадцать шестая. «Джейсон захватывает Рутгерс-Блафф». И что нам делать теперь? — спросила Финн.

— Проверить. Посмотреть, то ли это, что действительно нашел Деверо.

— А что говорится об этом месте в путеводителе, который ты купил?

Они приобрели местный путеводитель в том же самом магазине, где купили накидки и все остальные вещи. Хилтс взял маленький буклет с приборной панели и пролистал его.

— Пещеры у четвертого желоба на реке Уинтер были обнаружены английским краснодеревщиком, горьким пьяницей Томом Вудвордом в тысяча восемьсот двадцать девятом году. Он провалился в карстовую воронку, провел в лишенных света пещерах шесть дней и имел видение Воскресения. После спасения Вудворд обратился к Богу, бросил пить и в благодарность за явленный Свет посвятил всю свою жизнь украшению пещер. В девятом гроте, возле устроенной им раки Святой Марии, отмечено несколько не нашедших объяснения явлений, естественных и сверхъестественных. Плата за вход — десять долларов. Включает брошюру с молитвами и светящийся в темноте брелок «Пещеры чудес». Принимаются автобусные экскурсии. Бесплатная парковка. Фирменный буфет.

Хилтс закрыл буклет.

— Естественные и сверхъестественные явления.

— Светящийся брелок.

— Это не то, что обнаружил Деверо.

— То самое, — уверенно возразила Финн. — По крайней мере, часть этого. Умирая, он счел нужным оставить координаты именно этого места. На то должна быть причина.

Хилтс вздохнул, потянулся мимо нее и вынул из бардачка фонарик.

— Пошли.

Следом за ним она выбралась из машины под моросящий, не то чтобы сильный, но безжалостный в своей нескончаемости дождь. С таким, должно быть, столкнулся Ной, а в Северной Ирландии он идет уже тысячу лет, фактически не прекращаясь и лишь время от времени делая паузы. Гравий хрустел под их ногами, когда они шли через парковочную площадку к завесе деревьев и обгоревшему автобусу. Присмотревшись, она подумала, что, скорее всего, автобус представлял собой тот самый фирменный буфет, о котором говорилось в путеводителе. Покрытая копотью металлическая вывеска предлагала блюда с пещерным колоритом — «сталактитовые» бургеры, «сталагмитовый» чили или «свежезажаренных летучих мышей».

Между деревьев пролегала тропа, переходившая в каменистый спуск к реке.

— Послушай!

Финн протянула руку и схватила Хилтса за предплечье.

Они остановились.

— Ничего не слышу, — сказал он, помолчав. — Стремнина шумит, да еще и дождь.