За секунду до взрыва - Ридли Пирсон

Неожиданно наступила полная тишина. Поток вопросов и возражений внезапно иссяк. И так же неожиданно Дон Смит нарушил эту тишину.

— Погибли люди, — проговорил он. — «Данинг» и «Эм-Эйр-Экспресс» потеряли один из лучших самолетов. В то же время… на пленке мы не слышали, чтобы кто-то из экипажа явственно задыхался, мы не слышали ни хрипов, ни кашля, ни криков о помощи. Мы слышали лишь какой-то одиночный звук, похожий на хлопок. Что это за звук, мистер Томпкинс? — Он секунду помолчал. — Итак, мы слышали этот хлопок, потом слова командира о пожаре, мы слышали, что второй пилот собирался тушить пожар, что-то об огнетушителе. Джентльмены, мисс Грин, я не эксперт в этих вещах. Я знаю лишь голоса пилотов, своих коллег. Они были моими друзьями. Для меня сегодняшний вечер был тяжелым испытанием. Но кое-что и я заметил. Последние слова, которые мы слышим на этой пленке, касаются огнетушителя. — Он взглянул на Линн, потом на Дэггета и наконец перевел взгляд на Хаммета. — Кто-нибудь занимался огнетушителем? Вы проверили его содержимое?

Коул даже поднялся с места.

— Минуточку! — выпалил он. — Давайте тогда уточним. Вы хотите сказать, что какой-то неизвестный умышленно устроил на борту пожар, чтобы вынудить пилотов воспользоваться огнетушителем, в который предварительно был накачан отравляющий газ? Я вас правильно понял? Знаете, это звучит уж совсем абсурдно. Сейчас поясню, что я имею в виду. Уж если злоумышленник сумел протащить взрывное устройство на борт, то к чему такие сложности? Я вас спрашиваю, к чему сначала поджигать и все такое? Почему не заложить обыкновенную бомбу? Способ сто раз испытанный. Ба-бах — и готово дело.

— Вы спрашиваете, почему он не заложил обыкновенную бомбу? — ответил ему Дэггет. — Да вот как раз для того, чтобы мы с вами ничего не поняли. Чтобы сидели и гадали, как сейчас. Вы очень верное слово только что употребили, мистер Коул. Все это действительно звучит абсурдно и выглядит абсурдно. Он и хотел, чтобы у нас сложилось именно такое впечатление. И тем не менее мистер Смит прав. Кто-нибудь проверял огнетушитель? Где он вообще, этот огнетушитель?

— Не знаю, — ответила Линн. И посмотрела на Хаммета.

Тот встал с места с раздраженным и упрямым выражением лица и вышел из комнаты.

Прошло несколько минут. Томпкинс надел наушники и снова начал проигрывать пленку. Остальные сидели в полной тишине. Миссис Блэйк дремала. Коул достал какие-то бумаги из портфеля и теперь их просматривал.

Наконец вошел Хаммет, держа в руке один-единственный листок бумаги.

— Огнетушитель нашли, — сказал он, надел очки и прочел. — Его зарегистрировали и отправили в ангар на ремонт. Наша команда сейчас еще там, на площадке у самолета. — Он взглянул на часы. — Думаю, я еще успею дозвониться до кого-нибудь из них. Разница во времени в нашу пользу. Попрошу, чтобы его взяли из ангара и немедленно отправили к нам сюда для проверки.

Снова вмешался Коул:

— Но у меня здесь документировано: огнетушитель проверен в «Данинге» перед отправкой самолета.

— Я не сомневаюсь, что вы все проверяете перед отправкой каждого своего самолета, — сказал Дэггет. — А вы уверены, что это тот самый огнетушитель? Он ведь мог его и заменить.

— Тогда я еще раз повторяю свой вопрос, — сказал Коул. — Вы, кстати, на него так и не ответили. К чему столько хлопот? Зачем такой хитроумный план? Если его цель была взорвать самолет, почему было просто не подложить бомбу?

Несколько секунд Дэггет колебался, прежде чем ответить. Все смотрели на него. Все, кроме Линн. Она внимательно изучала носки своих туфель. Он попытался придать своему голосу уверенность, но вместо этого почти шепотом произнес:

— Он старался, чтобы мы не разгадали, что произошло с самолетом. Потому что меньше чем через неделю он собирается все повторить.

Глава шестнадцатая

В среду утром Дэггет проснулся в одиночестве. Накануне вечером, ложась спать, он думал о Кэри. Он бросил ее в этот вечер, сбежал от нее…

У Кэри была нелегкая жизнь. Выйдя из рабочей среды, она поднялась до респектабельного уровня. И этот уровень ей необходимо было сохранить. Она обожала загородные дома, пикники, новые машины. Новая машина каждые два года — таков был ее идеал. И конечно же, Йельский или Принстонский университет для будущих детей.

Что касается Дэггета, он только хотел, чтобы все было по-другому. Чтобы его единственный сын снова был здоров и мог ходить. Чтобы опять можно было весело и беззаботно смеяться. Чтобы вернулось его прошлое, но без горя и смертей. Будущее его пугало.

Все, больше не думать об этом, приказал он себе. И пошел варить кофе. Правда, он почти никогда не выполнял то, что приказывал себе.

Он громко окликнул Дункана.

— Я здесь, па, — отозвался сын. — Пока еще никуда не ушел.

— Да я просто проверял, проснулся ли ты.

— А я просто пошутил, па. Ты понял?

Дэггет пошел в ванную, принял душ, потом стал наливать воду для Дункана. Все как обычно. Прошел в комнату сына. В отличие от многих сверстников Дункан оклеил стены не фотографиями кино- или рок-звезд, а снимками с автографами спортивных комментаторов. На ночном столике лежали последний номер журнала «Спорт» и книжка под названием «Ревущая долина» — бестселлер об истории американского студенческого футбола. На книжных полках в беспорядке навалены дешевые издания в мягких обложках — все сплошь биографии знаменитых спортсменов. Парень их просто глотает, прямо читающая машина какая-то. С другой стороны, а что ему еще делать?

Дэггет поднял сына на руки и понес в ванную.

— Слушай, а ты легче не становишься.

— А ты не становишься сильнее, — парировал сын.

— В каком смысле? — спросил Дэггет, опуская сына в горячую ванну.

Иногда они с удовольствием пикировались, и Дэггет слегка поддразнил сына. Но сейчас был явно не тот момент.

— Если не начнешь снова серьезно заниматься, руки у тебя станут вот такими, — произнес Дункан, тыча пальцем в свою атрофированную ногу.

Наступило молчание. Пока сын плескался в ванне, Дэггет брился и чистил зубы. Как всегда.

— По-моему, тебе нужны дополнительные книжные полки.

— Лучше было бы посидеть в субботу в библиотеке.

— Я могу сделать это за тебя.

— Нет, я хочу сам.

— Хорошо, договорились.

— Когда?

— Ах, и ты туда же?

— Конечно, — ответил Дункан.

Дэггет обернулся к сыну. В руке у него был зажат кусок мыла. Внезапно он выскочил из рук и плюхнулся в воду. Дэггет сделал шаг по направлению к ванне, но его остановил взгляд сына. Тот хотел сделать это самостоятельно. Дэггет отвернулся и стал смотреть в зеркало. То, что для человека с руками и ногами не составляет никакого труда, для Дункана было трудновыполнимой задачей. Кусок мыла можно было бы, например, поддеть ногой. Он же мог использовать лишь руки. Подумав несколько секунд, он, однако, понял, что можно использовать еще кое-что. Щетку с рукояткой, которой он обычно тер спину. С торжествующим видом он выудил злополучный кусок мыла и украдкой кинул взгляд на отца: проверял, не следит ли тот за ним. Дэггет быстро отвел глаза и сделал вид, что полностью поглощен бритвой и собственным подбородком.

Дункан стал играть с куском мыла. Сжимал его в руках, мыло выскальзывало, он его доставал. Дэггет до того загляделся на сына, что в конце концов порезался.

— Ну так когда же мы идем в библиотеку? — спросил Дункан, все еще играя с мылом.

— Вас понял, — ответил Дэггет. Это был самый лучший способ уйти от утомительных объяснений и споров. Его ответ явно оскорбил сына. Как это мне удается в последнее время всех обижать, подумал Дэггет. Всех, кто имеет со мной дело. — Понимаешь, Дунк, я боюсь обещать. А вдруг потом придется нарушить слово.

— Уж лучше нарушить слово, чем вообще никогда ничего не обещать. Мне ведь тоже хочется о чем-нибудь помечтать.

Наверное, опять миссис Кияк. Это ее слова, но никак не сына.

— И пожалуйста, не вздумай обвинять миссис Кияк, — прибавил Дункан.

— Уж не начал ли ты жалеть себя, сынок?

— Нет! — гневно отрезал Дункан.

Кажется, пора вынимать парня из ванны. Но когда он наклонился к нему, Дункан запротестовал:

— Я сам!

— Дунк! — попросил Дэггет. Сын еще ни разу не делал этого самостоятельно.

— Я сам! — повторил Дункан.

Над ванной висело что-то вроде трапеции — наследство от прежних хозяев. Дэггет отступил в сторону и с изумлением наблюдал, как Дункан пытается подтянуться. Изумление и тревога сменились гордостью. Возможно, сказался результат ежедневных занятий у барьера, а может быть, твердая решимость добиться своего, но Дункану удалось подтянуться. Он вытащил тело из воды, оттолкнулся от стены и сел на край ванны. Для него это было великое достижение — в первый раз он проделал все от начала до конца абсолютно самостоятельно. Дэггет чуть не заплакал, глядя, как Дункан медленно перетащил сначала одну безжизненную ногу через край ванны на пол, потом другую. Стоя обеими ногами на полу, он взял полотенце и начал вытираться насухо, не сводя торжествующих глаз с отца.